Сергей Зонин - Адмирал Л. М. Галлер

Так и было. В последующие дни в сообщениях о процессе, который опять вел Вышинский, появились странные, необъяснимые признания: Рыкова — того самого, который когда-то виделся Галлеру преемником Ленина в строительстве государства народного благоденствия; Бухарина, как и Рыков, защищавшего крестьянство… Лев Михайлович подумал: случись с ним несчастье — арест, как себя будет вести он, флагман флота 2 ранга, с понятиями об офицерской чести, которые не вытравить ничем, вошедшими в него как кальций в скелет? Только Гамарник, кажется, да еще Гришин успели уйти от бесчестья — покончили жизнь самоубийством. Успели. Повезло? Что с ним будет, если окажется в застенках?

Лев Михайлович заставил себя отогнать, спрятать в какие-то дальние уголки эти мысли. Он вынул из внутреннего кармана кителя записную книжку, взял вечное перо, еще раз просмотрел план предстоящей работы в Севастополе…

Командующий Черноморским флотом И. С. Юмашев работал неплохо, но возникли вопросы, которые решить он был не в силах. Докладывая после возвращения в Москву на Главном военном совете наркомата о проверке, Галлер отметил, что необходимо помочь ЧФ. Он поставил вопрос о выделении средств для строительных работ в портах, в том числе в Новороссийске и Поти, чтобы обеспечить развертывание сил флота в военное время. Особое внимание уделил недостаткам ПВО баз и кораблей. Он предложил направить флоту зенитную артиллерию новых типов, в том числе автоматы, провести замену зенитной артиллерии на кораблях, на которых стоят устаревшие 76-миллиметровые орудия.

Следует заметить, что после каждой проверки флотов Галлер непременно брал под строгий контроль план мероприятий по устранению выявленных недостатков и оказанию помощи. По архивным документам видно, как упорно и систематически добивался начальник Главного штаба их реализации.

Находился на контроле у начальника Главного штаба и план мероприятий, связанных со строительством эсминцев. Работы на заводах Ленинграда, Николаева и Комсомольска-на-Амуре по строительству эсминцев проекта «7» шли, казалось, успешно: в 1935 году было заложено 6, в 1936 уже 39 кораблей [196] См.: Корабли и суда ВМФ СССР 1928–1945: Справочник. М., 1988. С. 28–32. . Галлер, в свое время указывавший на недостатки проекта, не думал, что придется снова к ним возвращаться. Но это произошло после того, как в мае 1937 года в Средиземном море, близ Картахены, подорвался на мине английский эсминец «Хантер». Корабль спасли испанские моряки-республиканцы. Тогда же советские командиры — советники в республиканском флоте проанализировали, почему едва не погибший английский эсминец имеет малую живучесть. Получалось, что одно из объяснений этому линейное расположение энергетической установки. Действительно, после подрыва на мине корабль сразу же лишился и хода, и электроэнергии, вышли из строя водоотливные средства. Но и наши эсминцы проекта «7» имели линейное расположение машин и котлов! В конце 1937 года М. В. Викторову и наркому судостроения И. Ф. Тевосяну было приказано приостановить строительство эсминцев и срочно выработать меры, которые бы позволили поднять их живучесть. Выход был один: достроить уже заложенные в 1936 году «семерки» по измененному проекту. Проект дорабатывали во время массовых арестов инженеров конструкторских бюро и заводов кораблестроительной промышленности. Лишь некоторые из них через многие годы вернулись к своим семьям, к работе. Но оставшиеся в те дни на свободе под руководством О. Ф. Якоба быстро перепроектировали эсминец проекта «7», приняв эшелонное расположение машинно-котельной установки. На корабле появился еще один котел, а больше пара — выше мощность турбин. Поэтому удалось обеспечить высокую скорость — 38 узлов. Компоновка корабля подверглась существенным изменениям: появилась, например, вторая дымовая труба. Стандартное водоизмещение эсминца, проект которого получил наименование «7-у», увеличилось на 120 тонн. По совместному решению, подписанному М. В. Викторовым и наркомом судостроительной промышленности И. Ф… Тевосяном, по усовершенствованному проекту было построено 19 кораблей. Головной эсминец проекта «7-у» спустили на воду в Ленинграде 20 октября 1938 года. Это был «Сторожевой». Галлер присутствовал на торжественной церемонии. Длительные испытания показали, что корабль превосходит эсминцы проекта «7» в мореходности и маневренности, при большем водоизмещении обладает такой же скоростью. 13 эсминцев проекта «7-у» получил КБФ до войны и в первые ее недели, 5 — ЧФ [197] См. там же. С. 28–32; Памятники науки и техники. М., С. 20. . Позже был построен один эсминец этого проекта и на Дальнем Востоке.

Поздно вечером того же дня, когда родился «Сторожевой», Лев Михайлович сидел в своем кабинете. Сестры, рассказав все печальные ленинградские новости, спали. А ему ложиться не хотелось, но и работа не шла, хотя следовало тщательно распланировать завтрашний день. «Мог ли сразу, не в два приема, быть создан нужный проект эсминца?» — размышлял Галлер. И отвечал себе: «Безусловно». Но последнее слово в утверждении проектов кораблей с 1935 года, как он понял еще со слов В. М. Орлова, принадлежало Сталину. Из каких-то неведомых Владимиру Митрофановичу источников Сталин получил сведения о замечательных качествах итальянских кораблей. И вот уже закупаются чертежи, заказывается заводу фирмы «ОТО» в Генуе лидер, который будет назван «Ташкент». Есть планы покупки крейсера и даже линкора…

Надо думать, и по проектам линкора и тяжелого крейсера многое решать будет тоже сам Сталин. Скоро их закладка. А со строительством авианосцев до сих пор нет ясности. Как доказать, что даже на Черном море не обойтись без легкого авианосца, истребители которого прикроют эскадру от ударов бомбардировщиков и торпедоносцев? Авианосцы можно было бы построить, уменьшив предполагаемое число линкоров или крейсеров…

В тот приезд в Ленинград, при спуске на воду «Сторожевого», Лев Михайлович встретился с Белли. Вместе сходили они на Смоленское кладбище: давно следовало побывать на могиле отца и матери, в пути поговорили. Владимир Александрович был невесел, говорил, что ждет по ночам звонка в свою коммуналку. Рассказал, что приказали подать в политотдел академии списки книг личных библиотек. Иногда среди приходящих к нему домой слушателей явно заметны специально присланные — вынюхивают, ищут крамолу, которой нет и быть не может. Белли говорил, что не видит в жизни просвета.

Вот так шел к концу 1938 год. Начиналась закладка линкоров и тяжелых крейсеров, на артиллерийском полигоне испытывали орудия для новых кораблей. Японцы, получив в августе сокрушительный отпор у озера Хасан, похоже, изменили направление агрессии — вторглись в Южный Китай. В Испании же после успешного наступления республиканцев на Эбро в июле обстановка на фронтах вновь ухудшилась, мятежники и интервенты — итальянцы и немцы наращивали силы. Франция не пропускала оружие, предназначенное для армии республиканцев, а пути морем в испанские порты были перерезаны итало-германским флотом. Испанская республика была, увы, обречена. Если только не произойдет чуда… А Гитлер, проглотив Австрию, готовился, наверное, к новому прыжку: подозрительно активизировались германские националисты в Чехословакии. Есть «новости» и в наркомате. Год шел к концу с уже новым наркомом ВМФ: в августе арестовали П. А. Смирнова. Еще совсем недавно, менее полугода тому назад, выступая во время приезда на КБФ, он говорил: «Долгое время во главе флота стояли враждебные люди — Зоф, Муклевич (шпион с 1917 года), Орлов (английский шпион), на Балтийском флоте — Курков (с 1924 года слившийся с оппозиционными элементами), Разгон, Баттис и „группа молодых“ — Кожанов, Лудри, Сивков, политическое руководство — Гришин, возглавлявший контрреволюционную организацию, Рабинович…» [198] ЦГАВМФ, ф. р-307, оп. 6, д. 1, л. 252. И вот и он «враг народа»…