Владимир Джунковский - Воспоминания (1865–1904)

14-го июля накануне моих именин я получил в Москве депешу от великого князя из Ильинского:

«Надеюсь, Вы завтра к нам приедете.

Сергей».

Депеша эта меня очень тронула, и я, конечно, выехал в Ильинское, где меня и Гадона – двух именинников – трогательно чествовали.

На другой день в Москве было получено потрясающее известие об убийстве министра внутренних дел В. К. Плеве. Он ехал в карете из министерской дачи на Аптекарском острове на Балтийский вокзал, чтобы отправиться в Красное Село принести поздравления великому князю Владимиру Александровичу по случаю именин его высочества. Карета приближалась по правой стороне Измайловского проспекта к мосту чрез Обводный канал. В это время из-за угла выбежал какой-то худощавый блондин высокого роста [656] [657]в сером пальто и фуражке железнодорожного ведомства и быстро подбежал к карете. Сопровождавший карету агент на велосипеде, заметив бежавшего, стремительно налетел на него и оба они упали, но злодей успел бросить бомбу в окно кареты. Раздался страшный взрыв. От кареты уцелели жалкие остатки. Министр получил страшные увечья, смерть последовала мгновенно.

18-го числа состоялись похороны. Отпевали в домовой церкви шефа жандармов [658]в присутствии государя и всей царской семьи.

Кончина Плеве в такой переживаемый нашей родиной тяжелый год была большой потерей. Это был крупный государственный деятель, твердо державший бразды внутренней политики. Враги это отлично знали и решили избавиться от него. Министром был назначен князь Святополк-Мирский – прекраснейший, благороднейший человек, но по твердости характера бывший совершенной противоположностью Плеве.

На другой день похорон Плеве телеграф с Дальнего Востока принес печальную весть – граф Келлер, начальник Восточного отряда Маньчжурской армии, избрав для наблюдения за боем наиболее обстреливаемую батарею, был смертельно ранен 18 июля и через 20 минут скончался. Я знал хорошо графа Келлера и принял очень близко к сердцу его геройскую смерть. Это был чудный человек, благороднейший, все, кто только имели малейшее соприкосновение с ним, все его любили, чтили и уважали. Со сцены сошел крупный человек, умный от природы, энергичный, живой, преданный военному делу. Это была большая потеря для армии.

30 июля среди всех грустных вестей отовсюду разнеслась по всей России радостная весть – у императрицы родился давно ожидаемый наследник российского престола, названный Алексеем.

Государь в тот же день послал генералу Куропаткину следующую депешу:

«Сегодня Господь даровал ее величеству и мне сына Алексея. Спешу сообщить вам об этой милости божией России и нам.

Чтобы разделить радость доблестных войск действующей армии, назначаю новорожденного наследника цесаревича шефом 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.

Николай».

11 августа в Петергофе совершено было таинство святого крещения новорожденного наследника, государь поделился этим событием с войсками, послав генералу Куропаткину следующую депешу:

«Сегодня во время совершения таинства святого Крещения наследника цесаревича и великого князя Алексея Николаевича, ее величество и я, в душевном помышлении о наших доблестных войсках и моряках на Дальнем Востоке, в сердце молитвенно призывали их быть воспреемниками новорожденного цесаревича.

Да сохранится у него на всю жизнь особая духовная связь со всеми теми дорогими для нас и для всей России от высших начальников до солдата и матроса, которые свою горячую любовь к Родине и государю выразили самоотверженным подвигом, полным лишений, страданий и смертельных опасностей.

Николай».

2 августа в Москву приехал вновь назначенный председателем попечительства трезвости генерал от инфантерии Н. М. Цеймерн. Я его встретил на вокзале, на другой же день он вступил в исполнение своих обязанностей, посетил нашу канцелярию, где я ему представил всех чинов ее и заведующих учреждениями. Затем в течение нескольких дней Цеймерн объехал со мною все наши учреждения, знакомился с ними во всех деталях.

4-го августа состоялось первое заседание Комитета под председательством нового председателя, которому перед началом заседания представлены были все члены комитета. На этом заседании учреждена была хозяйственная комиссия, оказавшая впоследствии большие услуги попечительству.

Н. М. Цеймерн оказался весьма милым и предупредительным и сразу дал мне понять, что оставляет мне полную самостоятельность в работе. В канцелярии, указав на кабинет председателя, он мне сказал: «Это будет ваш кабинет, а я буду наезжать к вам в гости».

Отношения наши наладились быстро, и работать с ним было легко. Ко всем сотрудникам нашим он относился очень доброжелательно, так что никаких перемен в нашей общей работе не произошло.

В это самое время я получил от управлявшего Костромским имением Михалкова П. В. Неклюдова письмо с просьбой освободить его от обязанностей управляющего. Я был уже подготовлен к этому, и потому это известие меня не застало врасплох, я еще весной водворил туда, как писал выше, лесничего Чистякова в помощь управляющему с тем, чтобы он его и заменил, когда придет время. В двадцатых числах августа я сам поехал в имение, чтобы облегчить новому управляющему первые его самостоятельные шаги по управлению обширным имением и преподать ему нужные директивы. Решил ехать на пароходе по Волге и по Унже до Макарьева, а оттуда на лошадях. На пароходе ехать было чудно, это был настоящий отдых. От Макарьева же на лошадях ехать была сплошная пытка. Изъезженная, покрытая колеями дорога подмерзла, колдобины были ужасные, и последние 55 верст я ехал 9 часов, измучился от тряски в тарантасе ужасно и еще замерз, было 4° мороза.

В имении я пробыл неделю, работал с утра до ночи. К 5 сентября вернулся в Москву ко дню именин великой княгини Елизаветы Федоровны и провел этот день в Усове, куда переехали их высочества на несколько дней из Ильинского.

7 сентября – день моего рождения – я провел в Москве за работой, от их высочеств я получил следующую депешу: «Сердечный шлем привет. Сергей, Елизавета».

Меня очень тронуло такое внимание с их стороны, и я на следующий же день поехал в Ильинское, чтобы их поблагодарить.

Весь сентябрь месяц я усиленно работал по домам трезвости, Цеймерн постоянно отлучался и большую часть времени проводил в г. Владимире, а между тем в это время готовился к открытию новый народный дом на Долгоруковской улице, где попечительство арендовало на 10 лет владение А. И. Золотарского и одновременно с арендой заключило и запродажную запись, обязывавшую владельца не позднее конца 1906 года, в случае желания попечительства, продать ему арендуемое владение по цене не дороже 250 000 рублей. Новый народный дом, помимо столовой и чайной, библиотеки и читальни, вмещал в себя еще зрительный зал с театром для оперных и драматических представлений и сад для летних развлечений. В зале размещалось до 1000 зрителей, в саду на гуляньях могло присутствовать несколько тысяч одновременно.