Владимир Гопман - Воспоминания о прошлом и немного о будущем

ВЛАДИМИР ГОПМАН

ВОСПОМИНАНИЯ О ПРОШЛОМ И НЕМНОГО О БУДУЩЕМ

Честь и достоинство писателя состоят в том, чтобы правду, право на эту правду отстаивать при самых неблагоприятных обстоятельствах... Я не согласен с тем, что писатель - это профессия. Писатель - это судьба.

Д. ЛИХАЧЕВ

"Эрика" берет четыре копии...

А. ГАЛИЧ

В 1982 году, как уже говорилось, в подмосковном Доме творчестве "Малеевка" прошел первый Всесоюзный семинар молодых писателей, работающих в жанрах фантастики и приключений. По месту проведения семинара направление в советской научно-фантастической литературе 80-х годов стало называться малеевским. И хотя впоследствии аналогичные семинары проводились не в Малеевке, а в Дубултах, под Ригой, название "малеевская школа" осталось. О ней и пойдет речь.

Конечно, это совпадение, что семинар начал работу в те дни, когда умер самый орденоносный политический деятель нашей страны. Но символично, что завершение брежневской эпохи совпало с рождением литературной школы, авторы которой не верили в "идеологический мираж в социально-экономической и правовой пустыне" (Капустин М. Конец утопии?). Живая неподцензурная мысль в самые беспросветные застойные годы пробивалась сквозь напластования лжи и лицемерия, боролась с догматизмом и идеологическим диктатом. В движении к свободе всегда участвовала фантастика - в немалой степени и та, что создавалась молодыми авторами рождения конца сороковых - начала пятидесятых годов, теми, кого объединили малеевские семинары.

Будущие малеевцы начинали писать на рубеже 60 - 70-х годов. Тогда в фантастике, как и во всей советской литературе, происходило вытеснение культурных ценностей порожденной примитивным мышлением эрзац-беллетристикой, апеллирующей к такому же мышлению и им же востребуемой. "Откат" в духовной жизни общества и угасание "оттепели" в фантастике начали ощущаться с середины 60-х годов, когда один за другим появились разгромно-проработочные "отзывы" на произведения Стругацких - уже тогда они считались лидерами советской НФ литературы и потому были выбраны главной мишенью. Фантастика, как и "большая литература", испытала действие неосталинских методов "руководства культурой": будь то событие, драматически сказавшееся на общем ходе литературного процесса, - разгон в начале 70-х годов редакции фантастики издательства "Молодая гвардия", в 60-е годы объединявшей лучшие силы в советской НФ, ненамного "отстал" от разгрома "Нового мира"; или будь то судьбы конкретных писателей, не желавших более быть "руководимыми" и уезжавших за границу.

В результате чиновники от литературы, "курировавшие" фантастику, могли быть спокойны за идеологическую чистоту большинства продукции подведомственной им отрасли. Герои разрешенной фантастики побеждали плохих пришельцев, дружили, демонстрируя преимущества социалистического образа жизни, с хорошими инопланетянами, совершали полезные открытия и надежно охраняли их от акул империализма; наконец, имея в груди вместо сердца пламенный мотор, бороздили космос в народнохозяйственных целях.

И естественно, что в застойные годы травле подвергалась именно та фантастика, которая, используя богатейший арсенал мирового искусства (гротеск, аллегорию, притчу, иносказание), говорила правду.

...Итак, ноябрь 1982 года. Первая "Малеевка" (она, как и последующие, была бы невозможна без поистине подвижнической работы Н. М. Берковой, заместителя председателя совета по приключенческой и научно-фантастической литературе при СП СССР, и В. Т, Бабенко, бессменного старосты семинаров). Журналисты, инженеры, научные работники, врачи, художники, школьный учитель, военнослужащий - всего двадцать шесть человек из двадцати одного города. Люди самые разные по возрасту, образованию, взглядам и жизненному опыту. Книг не было почти ни у кого, хотя многие печатались давно. Но не стремление непременно напечататься двигало большинством участников семинара - они ставили перед собой задачу делать Литературу.

Велико было значение руководителей семинара - Д. А. Биленкина, Е. Л. Войскунского, Г. И. Гуревича (потом их сменили В. Д. Михайлов, С. А. Снегов, Г. М. Прашкевич). Благодаря им на семинарах царила атмосфера высокодуховного и высокопрофессионального общения. Эти писатели старшего поколения были подлинными Учителями и в творчестве, и в жизни, своим примером утверждая интеллигентность и принципиальность как единственный путь а искусстве. Отношения, сложившиеся во время семинара, перерастали в товарищеские, и не только между "семинаристами", но и между учениками и учителями.

"Малеевки" собирали талантливую молодежь со всей страны. Конечно, приезжали на семинары и откровенные графоманы. Ведь "Малеевки" становились престижными, попасть туда означало получить важную строку в своем послужном списке, оттого был такой напор. Хотя существовавшая система отбора должна была исключить их появление, все же они прорывались, добыв правдами и неправдами характеристики от местных отделений СП. С графоманами разговор был короткий по давнему выражению одного острослова, они "как пришелец, так и ушелец".

На семинарах никто из руководителей или приглашенных писателей и критиков никогда не выступал с эстетическими манифестами или программами. Не было, по сути дела, у "малеевской школы" и теоретической основы, платформы. Да и нужна ли она была? Ведь семинары необходимы не для того, чтобы "выучить на писателя", но для творческого общения, которого многие молодые авторы, живущие в какой-нибудь Тьмускорпиони (выражение Стругацких), были лишены. Необходимы семинары для знакомства с тем, что делают твои коллеги, и для проверки того, что делаешь ты сам, проверки выбранного тобой пути.

Невозможно дать универсальное определение "малеевской школы", подвести десятки индивидуальных творческих манер под единый эстетический знаменатель. Поэтому, не претендуя на окончательность формулировок, попробуем на примере нескольких произведений показать разнообразие и богатство подходов "малеевцев" к фантастике.

Открыв повесть ленинградского прозаика Виктора Жилина [Этот талантливый писатель был старостой ленинградского семинара. Его любили все - ив Ленинграде, и в Москве, и в "Малеевке". Горько думать, что его нет...] "День свершений", мы оказываемся в удивительном мире: нет ни луны, ни звезд, вместо неба - сплошная сфера, в центре которой - клякса ложносолнца. Страной правит теократия фашистского толка, уверяющая народ, что много лет назад, когда мир погибал в атомной катастрофе, Провидение спасло нацию, воздвигнув непроницаемую сферу, за которой остались смерть, радиация. Однако проповеди божественного спасения не остановили распад экономики, вражду с правительством и друг с другом религиозных общин, рост бандитских формирований. Повесть В. Жилина создана почти десять лет назад. Работая над ней, он, конечно же, не мог предположить, что нарисованная им картина будет восприниматься как пророчество...