Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

– Этот поляк не так труслив, как кажется, – оповестил Переса его тренер – Нельсон Агеро. – Он заманивает тебя в ловушку, а сам готовит тебе мощный хук справа. Будь внимателен и не дай застать себя врасплох.

Игра началась с яростных атак хозяев поля, динамовцев, которые почти всей командой пошли вперед. Однако торпедовцы быстро отбили эту атаку и тут же устроили свою – с выходом Дегтерева и Смирнова против двух защитников «Динамо». Прострелив мяч между защитниками, Дегтерев вывел в прорыв своего партнера и тот, видя, что навстречу ему бежит вратарь динамовцев Пильгуй, ударил по мячу. Тот взмыл вверх, пролетел над вытянутыми руками вратаря и угодил… в перекладину. Вздох облегчения вырвался из уст динамовских болельщиков, которые явно не ожидали от команды, которая проиграла девять матчей подряд, такой прыти уже в первые минуты игры. Впрочем, уже в следующую минуту, когда динамовцы вновь пошли в атаку, многие их поклонники расценили этот опасный выпад торпедовцев, как досадную случайность. Но это был неверный вывод.

Отняв мяч у динамовского нападающего Маховикова, торпедовец Пахомов тут же отдал точный пас Юрину. А тот, в свою очередь, навесной передачей перебросил мяч на другую сторону поля – Назарову. Приняв мяч, торпедовец прошел по флангу и выдал точный пас Соловьеву, который на всех парах мчался к штрафной. В итоге ворвался он туда уже с мячом и собрался было нанести удар по воротам, как тут перед ним возник Еврюжихин и с помощью подката хотел выбить мяч в сторону. Но подкат получился «грязным» – нога динамовца сначала коснулась ноги торпедовца, а уже потом мяча. Соловьев упал на газон и судья тут же указал рукой на одиннадцатиметровую отметку. Пробивать удар вышел капитан автозаводцев Никонов – лучший пенальтист команды. Не сплоховал он и на этот раз – легко обманул Пильгуя и забил первый гол.

– Хорошенькое начало, – не скрывая своего разочарования, произнес Слащев.

– Ничего, на табло всего лишь девятая минута игры, – успокоил его Бесков. – Помнится, в позапрошлом туре торпедовцы точно также открыли счет в Тбилиси, а в итоге проиграли 2:4. Хотя надо отдать им должное – по первым минутам они производят лучшее впечатление, чем родные нам динамовцы.

– Будем надеяться, что это впечатление обманчивое, – ответил на эти слова Слащев.

К пятому раунду ситуация на ринге сложилась таким образом, что инициатива, которой владел с самого начала Перес, теперь перешла к его противнику. Кравчик приноровился к манере боя своего визави и теперь все чаще стал атаковать и прижимать Переса к канатам, чтобы не дать ему возможности нанести свой коронный встречный левой рукой. Но и у Кравчика достать своего противника никак не получалось, поскольку у Переса был богатый опыт боев с правшами. Вот и сегодня он знал, что его соперник большую часть ударов будет наносить выставленной вперед левой рукой, поэтому хорошо применял защиту от ее ударов. А атаки Кравчика прямым ударом левой в голову тоже не доходили до цели, так как продвижению левой вперед мешала выставленная вперед правая рука Переса Более того, в один из моментов чилиец сумел провести молниеносную атаку прямым левой и рассек Кравчику бровь над правым глазом. И тут ударил гонг.

Кровь залила глаз Кравчика и понадобилась помощь врача, чтобы остановить кровотечение. Однако врач сразу предупредил:

– Рассечение сильное, поэтому кровь надолго не остановить.

Это означало, что надо будет сделать так, чтобы в последующих раундах Перес не смог дотянуться до этого глаза, чтобы не возобновить кровотечение. Поэтому в следующем раунде Кравчик стал выставлять вперед правое плечо, стараясь прикрыть им рассеченный глаз. А удары наносил левой.

– Бей ему в глаз, бей! – кричал из-под канатов своему подопечному Нельсон Агеро.

И Перес пошел в новую атаку, пытаясь загнать поляка в угол и нанести ему серию мощных ударов. Ведь шел уже шестой раунд, а так долго против Переса еще ни один боксер не выдерживал. А этот поляк оказался самым упорным. «Надо его кончать, кончать!» – билась в мозгу у Переса одна и та же мысль и он продолжал наносить один удар за другим по голове и корпусу Кравчика. А тот, зажатый в углу, практически не отбивался и ждал, как спасения, удара гонга. И тот, наконец, прозвучал. Но разъяренный Перес даже после этого продолжал наносить удары по противнику, пока рефери, обхватив его сзади руками, не оттащил на середину ринга.

Сидевшая в первом ряду Агнешка, глядя на это избиение, закрыла лицо руками, а из ее глаз брызнули слезы. «Будь проклят этот бокс!» – билась в ее сознание единственная мысль, которую она всегда боялась произнести вслух при своем возлюбленном.

– Да, вот что значит потерять такого центрфорварда, как Кожемякин, – посетовал Слащев, глядя на то, как у динамовцев в очередной раз не получается ничего путного в атаке.

Действительно, это был первый матч динамовцев без их главного бомбардира и организатора атак. Поэтому в его отсутствие атаки динамовцев стали какими-то сумбурными. Однако ближе к концу первого тайма подопечные Гавриила Качалина, кажется, нащупали свою игру и перехватили инициативу. И с этого момента их атаки на ворота «Торпедо» стали следовать одна за другой. Но автозаводцы защищались самоотверженно, всей командой. А динамовцы наращивали темп атак, стараясь действовать двумя флангами, а центр подключали в редких случаях. И вот одна из их фланговых атак привела-таки к голу. Навесной мяч был подан с левой кромки поля прямо в штрафную площадь автозаводцев. К мячу бросились сразу несколько игроков, но самым расторопным оказался динамовец Якубик. И он с ходу, без подготовки, «зарядил» по мячу с такой силой, что тот пролетел мимо торпедовского вратаря Банникова и влетел в ворота, 1:1. И это случилось всего лишь за минуту до конца первого тайма. Мяч из разряда «в раздевалку».

Когда судья свистком возвестил об окончании первой половины игры, многие зрители поднялись со своих мест и отправились в подтрибунные помещения – размять ноги и перекусить в буфете. Сделал это и «Зольский», который весь первый тайм просидел на трибуне и ни с кем из соседей по трибуне в контакт не входил. Теперь он решил покинуть свое место, чтобы дать возможность тому человеку, который должен был с ним встретиться, возможность это сделать. Быстрого разоблачения лже-Зольский не боялся. Гример хорошо постарался и по сути «вылепил» копию покойного Леонида Карповича. Единственной загвоздкой мог стать голос, но лже-Зольский собирался сослаться на мнимую хрипоту, для чего он специально повязал на шею легкий шарфик. Впрочем, на этом матче знакомых Зольского не оказалось, а те, что были – вроде Бескова – предпочли к чиновнику не подходить.