Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

Напоминать лишний раз, кто это такой Щепко было не надо. Фальян был армянином и в конце 40-х играл за ереванский «Спартак» (будущий «Арарат»). А в 1965 году сам возглавил «Арарат» и вывел его в высшую лигу. Именно Фальян заложил фундамент сегодняшних побед этого клуба, совершив революцию в армянском футболе. До него в «Арарате» выступали возрастные футболисты, причем многие больше красовались, чем играли. А Фальян их всех уволил (включая самого Сако Овивяна – кумира всей Армении), набрав вместо них более молодых и амбициозных игроков. Тех самых, что теперь вели «Арарат» к золотым медалям. Это были: Абрамян, Казарян, Бондаренко, Андреасян, Иштоян, Заназанян, Месропян. Поэтому Фальян, тренируя «Кайрат», спал и видел, чтобы армянская команда стала чемпионом. Может, поэтому в этом сезоне его «Кайрат» дважды проиграл «Арарату» с крупным счетом: 0:4 и 1:4.

– Но я слышал, что в Москве есть люди, кто не хочет, чтобы армяне стали чемпионами, – продолжал хвататься за соломинку Щепко. – После случая с Лениным это возможно.

– Есть такой слушок, но все равно вилами по воде писано. К тому же в той же Москве есть люди, кто ставит на армян – значит, ситуация непредсказуемая.

– Надо попытаться судей «зарядить». Это возможно?

– В каких матчах – с нами или с армянами?

– А хер их знает с кем! – в сердцах взмахнул руками Щепко. – От меня в ЦК требуют взять «золото» взамен проигранного Кубка, а как его возьмешь, если кругом одни засады? Им там наверху хорошо – отдал приказ и в ус не дуй, ожидая исполнения. А тут голову сломать можно, прикидывая варианты. Кстати, может, на Земченко в Москве выйти? Он как раз и может с судьями помочь.

– Что могут решить судьи, если ЦСКА и «Зенит» захотят сами «Арарату» проиграть? Что, сами судьи будут голы армянам забивать?

– Я тебя, гаденыш, уволю! – в отчаянии чуть ли не закричал на своего зама Щепко. – Ты мне помогать должен, а ты, наоборот, гробишь.

– Я вам реальную ситуацию объясняю, а не прожекты рисую. Как говорится, лучше горькая правда… И все это происходит потому, что календарь был сверстан так, что в последних турах армяне играют у себя дома трижды, а мы всего один раз. Вот этих очков нам теперь и не хватает.

– Значит, надо сделать так, чтобы в следующем году мы последние матчи проводили дома. Но речь-то пока идет о нынешнем чемпионате! Выходит, плакало по нам «золото» и в этом году – ничего сделать нельзя?

Добрых ответил не сразу. Постукивая карандашом по столу, он какое-то время молчал, после чего поднял глаза на своего начальника:

– Единственный шанс – снова на ЦСКА выходить. Только они могут в среду хотя бы очко у Еревана отнять. Тогда у нас с ними может быть равное количество очков и, учитывая, что у нас с ними обмен произошел – они нас обыграли, и мы их тоже, причем с одинаковым счетом 3:1 – то нам светит дополнительный, «золотой» матч. Там все и решится.

– Вот видишь, гад ты такой, есть же выход, – ухватился за предложение своего зама Щепко. – А кто на ЦСКА выходить будет?

– Вы же сами Земченко вспомнили – вот его и надо попросить.

– А, может, лучше Зольского, а тот, в свою очередь, и Земченко возьмет в оборот? – предложил Щепко.

– Хорошо, попробуем, – согласился Добрых. – Но на вас ссылаться можно?

– Естественно! А если что не так пойдет, так вообще выводи лично на меня, – подвел итог этому разговору Щепко.

Шеф КГБ принимал у себя Марата Изюмова, который докладывал ему о результатах операции «Двойник», проведенной вчера на стадионе «Динамо». Увы, результат у нее был неутешительный – Банкир так и не объявился.

– Может, вы плохо подготовили двойника и его разоблачили? – предположил Андропов, медленно прохаживаясь по своему кабинету от своего стола к окну и обратно.

– Учитывая, что времени у нас было не так много, это вполне возможно, – согласился с шефом Изюмов, сидевший на стуле у стола. – Хотя близко к нему никто не подходил, а издали он вполне был похож на Зольского. Даже Константин Бесков, заметив его с трибуны, помахал ему рукой.

– Но факт остается фактом – Банкир с ним не встретился. Может, его там и не было?

– Кто знает? – пожал плечами Изюмов.

– Вы должны знать, Марат Игнатьевич, – и Андропов остановился посреди кабинета. – Наши люди съемку на стадионе вели? Значит, надо тщательно ее изучить и попытаться понять, кто терся рядом с «Зольским», когда он сидел на трибуне и выходил в перерыве на улицу. Вы это сделали?

– Я успел просмотреть эти записи лишь мельком, но после нашей встречи возьмусь за них более основательно.

– Да уж вы постарайтесь – это, видимо, единственный шанс, который может привести нас к Банкиру.

– Может, он объявится на похоронах Зольского? – предположил Изюмов.

Официальный некролог, сообщавший о том, что заместитель начальника Управления футбола Леонид Зольский скоропостижно скончался, был уже подготовлен и должен был появиться в газете «Советский спорт» в ближайший вторник.

– А вот это вряд ли, – покачал головой Андропов. – Если он раскусил нас на стадионе, то на кладбище тем более не объявится. Хотя прислать кого-то вместо себя вполне может. Так что съемку всех присутствующих на похоронах вы тоже проведите.

Отправляясь на прием к главному партийному идеологу Михаилу Суслову, председатель Спорткомитета Сергей Павлов был в прекрасном расположении духа. Кажется, он нашел, каким веским аргументом ему стоит прикрыться, чтобы не участвовать в деле срыва чемпионства ереванского «Арарата». И дело было вовсе не в том, что Павлов так уж сильно благоволил к этой команде – нет. Ему просто не хотелось участвовать в акции, которая вполне могла провалиться, после чего все шишки посыпались бы на его голову. Поэтому все эти дни он тщетно ломал голову над тем, как ему откреститься от этого задания, как вдруг в субботу произошло чудо – он открыл газету «Правда», а там… И вот сегодня, прихватив этот номер газеты, Павлов позвонил Суслову и напросился на прием в радостном предвкушении, что его миссия увенчается успехом.

Пожав главному идеологу руку, Павлов уселся на стул и, положив перед собой газету, задал главному идеологу вопрос, который его обескуражил:

– Вы субботнюю «Правду» читали, Михаил Андреевич?

По тому, как поглядел на него Суслов, гость понял, что попал в точку – этого номера идеолог еще не читал. Но, стараясь сохранить на лице безмятежное выражение, Суслов спросил:

– А в чем дело, Сергей Павлович – что такого важного написали в главном органе нашей партии, что я мог пропустить?