Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

– Отставка Стэнли Роуза с поста главы ФИФА нанесла серьезный удар по клану Ротшильдов и поколебала многолетнее британское владычество, – разливая по бокалам новую порцию вина, заметил Стагниц. – Этим моментом надо обязательно воспользоваться. Надеюсь, отныне английские команды не будут доминировать в европейских кубках и перебегать дорогу всем остальным. Сколько раз британцы выходили в финал Кубка УЕФА?

– Двенадцать раз из семнадцати, – ответил Тальявини, закуривая сигарету. – Правда, в Кубке чемпионов они появились лишь однажды – в 67-м.

– Кубок чемпионов – это турнир более элитарный, в отличие от Кубка УЕФА. Поэтому именно второму уготована судьба «троянского коня» в наших далеко идущих планах. Надо продолжать как можно более активно втягивать в его орбиту команды из Восточного блока и периодически давать им доходить до финалов. При таком раскладе у нас будет возможность воздействовать на их молодую аудиторию в нужном нам направлении. Такие матчи сродни нашим фильмам, которые мы продаем Востоку – они играют на наш имидж. А иногда даже помогают нам поднять авторитет именно тех руководителей, кто нам выгоден.

Тальявини не надо было лишний раз напоминать о том, кого именно имел в виду его собеседник. Эта история еще не успела стать далекой, чтобы про нее забыть. Речь шла о выходе польского клуба «Гурник» из города Забже в финал Кубка ярмарок (с 1971 года он стал называться Кубком обладателей кубков, или Кубком УЕФА). До этого «Гурник» неоднократно участвовал в этом турнире, но так далеко ни разу не проходил. А тут ему это удалось. Причем не только благодаря своей классной игре, но и закулисным стараниям деятелей из УЕФА, которые после ничейной игры «Гурника» с итальянской «Ромой» в полуфинале турнира так провели жеребьевку, что в финал вышел именно «Гурник». И хотя там он проиграл «Манчестер Сити» 2:1, однако этот успех вызвал массовый ажиотаж в Польше. И еще сильнее поднял рейтинг главы Катовицкого воеводского комитета ПОРП (Забже находился всего лишь в 20 км от Катовиц) Эдварда Герека, которого на Западе хотели видеть приемником тогдашнего руководителя Польши Владислава Гомулки. Ведь Герек был реэмигрант, который во время войны жил за границей – в Бельгии и Франции. А место Гомулки собирался занять Мечислав Мочар – партизан времен войны, который Западу (как и СССР – здесь их взгляды совпадали) был невыгоден. Именно тогда, в конце 60-х, и стала возвышаться так называемая «катовицкая группа», лидером которой был Герек. Одновременно с этим поднялся и «Гурник». Все это привело к тому, что новым главой ПОРП стал Герек, который повел Польшу по пути, выгодному Западу – стал набирать потребительские кредиты, чего никогда не делал Гомулка (он в основном напирал на промышленные кредиты). Началось строительство социализма на деньги капиталистов. С этого момента Польша стала активно вестернизироваться, особенно этот процесс затрагивал молодежь, которой в стране было достаточно много – только трудоспособных молодых людей насчитывалось 3,5 миллиона человек (всего в Польше тогда проживало 36 млн.).

Собственно именно поэтому ФИФА сделала все возможное, чтобы сборная Польши по футболу прошла в финальную стадию чемпионата мира 1974 года. До этого поляки целых 16 лет не могли пробиться на этот турнир. Но в начале 70-х у них появились классные футболисты и, главное, поменялось руководство страной. Вместо ненавистного Западу Гомулки (инициатора антисемитской компании 1967–1968 годов) к власти пришел Герек. И тут же Запад стал выказывать Польши особые знаки внимания: и кредиты ей предоставлял без проволочек (чтобы затянуть в долговую яму), и тот же футбол стал тянуть в высший свет.

– Пора нам, Дидье, браться и за советские клубы, – продолжил свою речь Стагниц. – Они с 66-го года участвуют в еврокубках, но пока ничего там не снискали.

– Таков у них уровень футбола, – усмехнулся Тальявини, стряхивая пепел в изящную фарфоровую пепельницу.

– Бросьте шутить, – отмахнулся Стагниц. – Я вот присматриваюсь к киевскому «Динамо» – вполне себе приличный клуб европейского уровня. А Украина на данный момент является поставщиком руководящих кадров для советского руководства. А это очень уязвимое звено – украинские кадры. Они очень похожи на поляков – вечно кричат о своей верности идеалам коммунизма, а сами всегда настроены сепаратистски. Вот и в ихнем «Динамо» впервые за долгие годы к руководству командой пришел местный – украинец Лобановский. Вы что-нибудь о нем знаете?

– Когда-то он был хорошим игроком, но как тренер пока себя особенно не проявил, – пожал плечами Тальявини.

– Но он приверженец западной модели – говорят, что он постоянно читает наши футбольные журналы, откуда черпает вдохновение. Это же неплохо – поощрить человека, который пьет из нашего колодца. Если его «Динамо» завоюет, к примеру, Кубок УЕФА, то для остальных советских клубов он станет ориентиром. Ведь в оппонентах у него, насколько я знаю, ходит Константин Бесков – человек совершенно иного склада. Этот тренер в своих подходах опирается на национальные идеи, ищет какой-то особый советский стиль игры. И именно его в этом году назначили старшим тренером советской сборной, которая на днях должна принять участие в международном турнире, проходящем в Польше.

– Мы к этим соревнованиям не имеем никакого отношения – это внутренний турнир.

– Я не об этом – я о том, что нас в роли старшего тренера советской сборной устроил бы Лобановский, а не Бесков. Поэтому надо продумать, как сделать так, чтобы его «Динамо» произвело фурор в Европе. Это возможно?

– Со слабой командой нет, но с киевским «Динамо» вполне – там есть за что зацепиться.

– Вот и отлично. Украина всегда тяготела к Западу, так почему бы этим не воспользоваться. Наша цель – стирать границы государств, особенно на Востоке, где полно ресурсов. Надо мыслить глобально, а не узко. Советская система начинает все сильнее открываться и надо этим пользоваться. Вы слышали, что мы открыли свой банк в Москве?

Тальявини, конечно, знал об этом – о том, что в мае прошлого года Дэвид Рокфеллер открыл в столице СССР представительство своего банка «Чейз», прямо в «Метрополе». Он стал первым американским банком, получившим лицензию. А уже в этом году Советы дали разрешение открыть представительские офисы в Москве «Сити-бэнк» и нескольким другим американским банкам. И хотя советский рынок вряд ли мог приобрести важное значение для этих банков, однако главным было другое – сам символизм этого события. Оно явно указывало на то, что советские коммунисты созрели для того, чтобы завязывать еще более тесные экономические связи со своими главными стратегическими врагами. На это указывал и недавний (всего неделю назад) приезд в СССР президента США Ричарда Никсона. Несмотря на то, что тот был уже «хромой уткой» (до его отставки оставалось всего-то чуть-чуть), но Брежнев дважды встретился с ним и имел продолжительные беседы. После чего премьер-министр Советов Алексей Косыгин обратился к Рокфеллеру с революционным предложением – участвовать в совместном финансировании и строительстве ядерных электростанций в России, которыми бы совместно владели Соединенные Штаты и СССР. Это говорило о том, насколько важными были для Советов как американские инвестиции, так и технология, и насколько далеко они готовы были пойти, чтобы получить и то, и другое.