Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 6. У Лукоморья
- Название:Полное собрание сочинений. Том 6. У Лукоморья
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентКомсомольская правда81308430-c56d-11e3-bab0-0025905a069a
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-87107-855-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 6. У Лукоморья краткое содержание
В шестой том собрания сочинений Василия Михайловича Пескова вошло продолжение его репортажей из рубрики «Широка страна моя…», которую «Комсомольская правда» в конце шестидесятых годов прошлого века открыла к 50-летию Октябрьской революции.
И конечно – первые публикации его знаменитой авторской рубрики «Окно в природу», которую Песков вел до своего последнего дня.
Полное собрание сочинений. Том 6. У Лукоморья - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Аркадий Гайдар. Он ушел на фронт нашим корреспондентом. Вот в книжке о нем – удостоверение «Комсомолки» № 0143, помеченное 19 июля 1941 года. А 26 октября Гайдара уже не стало. Обстоятельства гибели стали известны много времени спустя. Я, признаться, только теперь узнал о них в мелких подробностях и особенно ясно увидел, какой необычной закваски был этот большой Человек – Гайдар. Из пишущих, погибших в войне с фашизмом, две фигуры можно поставить рядом. Экзюпери и Гайдара. При всей несхожести в этих людях есть нечто большое общее. Экзюпери вымаливал для себя боевые полеты. Гайдар, тоже вопреки уговорам, вместе с солдатами лежал в окопе у пулемета и кидал гранаты, когда враги подползали на двадцать шагов. Оба больших писателя погибли солдатами. Дело не только в том, что они считали себя обязанными наравне со всеми держать оружие. Это были люди особого склада: мужественные, искренние и совестливые. Они понимали, что, только испытав наравне со всеми тяжесть и опасность войны и положив свою долю в победу, они смогут писать о войне с чистой совестью…
Все, кого мы вспоминаем сегодня, выполнили свой долг. Это были люди разного характера, разного таланта и разной судьбы. Одни были известными до войны журналистами. Таким был, например, Михаил Розенфельд – журналист-романтик, объехавший всю страну и окраины, поспевавший всегда вовремя, превосходно писавший и самозабвенно любивший свою профессию. Погиб он в окружении под Харьковом. Последний человек, видевший его, свидетельствует: «Мы попрощались, он оставался таким же, как был всегда: живой, веселый, не терявший надежды».
Там же, под Харьковом, погиб Иван Наганов, державший до этого оборону Одессы и рассказавший об этом читателям «Комсомолки». Под Харьковом его видели в последний раз, «он бежал, держась за броню танка».
Иван Меньшиков летел в партизанский отряд, вез типографское оборудование, бумагу и свое перо, чтобы в тылу у немцев выпускать маленькую «Комсомолку». Горели костры на поляне. Но самолет, видно, подбитый над фронтом, вдруг загорелся и упал на глазах партизан. Так погибали комсомольские журналисты.
В «личных делах» редакции хранятся фотографии «шестнадцати не вернувшихся». Почти все они – молодые люди, не прожившие треть жизни. На одном из листков у меня помечены вместе две фамилии: Лилия Карастоянова и Александр Слепянов. Это муж и жена. Оба работали в «Комсомолке». Александр погиб под Калинином в 42-м, Лилия после этого стала упорно проситься на фронт. Ее послали в партизанский отряд. «Сердечная, заботливая, смелая» – таким был отзыв о журналистке из «Комсомольской правды». Но эта весть имела грустный конец: болгарка, нашедшая в России вторую родину, погибла при неожиданной стычке с фашистами…
Людей нет, осталось только написанное ими, добытое в боях под пулями, на грязных осенних дорогах, в партизанских лесах. Остались репортажи и очерки, написанные у костров, в землянках, в снегу, в мокрых окопах. Все это надо было еще ухитряться передавать, пересылать в Москву. В нашей профессии и в мирное время хватает трудностей. Но одна только мысль, «сколько перенесли люди тогда», прибавляет нам бодрости.
На листке против фамилии Борис Иваницкий в записях первым поставлено слово труженик. Я посмотрел его снимки в газете – великий труженик, спешивший на войне добывать правду! По рассказам, он добывал ее ценой риска, переползая из окопа в окоп. О нем рассказывают: «Цепь дрогнула и стала пятиться по дороге. Обезумевший комбат размахивал пистолетом и ничего не мог сделать. Вдруг на помощь к нему кинулся коренастый невысокий человек в очках с толстыми стеклами. В руках у него был высоко поднятый старенький «ФЭД». – Остановитесь! Остановитесь, трусы, буду снимать! Вся страна узнает!.. И, удивительно, остановились, залегли, стали стрелять…»
И еще один труженик войны, в которого я влюбился, читая его газетные очерки и отрывки из дневников, опубликованные недавно. Скромный, мужественный, лежавший с солдатами в Синявинских болотах под Ленинградом, голодавший вместе со всеми в осажденном городе, он писал в газету, посылал снимки и аккуратно делал трудное по тем временам дело – вел солдатский дневник. Вот они строчки, написанные Николаем Маркевичем. Последняя запись в большом дневнике. Честная и открытая. «Мне сказали:
– Есть возможность отправиться с воздушным десантом в тыл врага.
Первое мгновенное ощущение – страх. Но сразу же – опасение, что задание может быть передано другому, и гордость – это предложено мне. И я равнодушно говорю: Очень хорошо!» С того задания Николай Маркевич не вернулся. Бомбардировщик, на котором он вылетал, был подбит.
…Такими были наши предшественники в «Комсомолке».
А в 16 часов собрались все, кто сегодня работает в «Комсомолке», кто когда-то работал, родные и близкие тех, кто не вернулся. Пришли друзья нашей газеты: генерал-полковник дважды Герой Советского Союза Александр Ильич Родимцев, генерал армии дважды Герой Советского Союза Дмитрий Данилович Лелюшенко, писатель Сергей Сергеевич Смирнов. Пришли: первый секретарь ЦК ВЛКСМ Евгений Тяжельников, секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Камшалов, пресс-атташе посольства Народной Республики Болгарии в Москве Иончо Христов, редактор «Комсомольской правды» во время войны Борис Сергеевич Бурков.
Митинг у монумента открыл главный редактор «Комсомольской правды» Борис Панкин.
Сердечные слова и цветы принесли журналисты своим товарищам, павшим за нашу победу.
Фото А. Дятлова (2014 г.). 28 августа 1968 г.Плата за выстрел
Так называлась статья в нашей газете семь лет назад. Разговор шел о человеке с ружьем и скудеющей год от года природе. Сегодня статья о тех же проблемах. Мы повторяем заголовок первой статьи, подчеркивая этим нерешенность давней проблемы.
Прошлой весной я встретил в лесу интересного чудака. Как первобытный охотник, он выслеживал глухарей с луком. Охота на глухаря – одна из самых поэтичных охот. Но даже ружейный охотник чаще всего возвращается без добычи – глухаря взять непросто, к тому же птицы стало до крайности мало. И вот мы видим охотника, который добровольно во много раз уменьшил и без того малые шансы иметь добычу. И, конечно, за три дня, какие мы провели в лесах на Севере, он ничего не добыл. Ружейники, правда, тоже почти ничего не добыли, но у лесной избы все дружно потешались над лучником. Желая иметь какой-нибудь предлог для стрельбы, предложили:
– А ну, каменный век, давай-ка посмотрим, чего стоит гнутая палка!
В старую шапку с тридцати шагов стрела из многих попыток попала всего два раза. Дробь же превратила мишень в комок ваты и тряпок… Не будем, однако, смеяться вместе с охотниками и спешить с выводами. Во многих странах охота с луком стала явлением массовым. Известны случаи, когда тренированные современные лучники решались идти даже на крупного африканского зверя. Одиночки с луком появились теперь и у нас. В этом разговоре важен не результат их охоты, а причина появления таких охотников.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: