Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 1. В соболином краю

Хозяйка у меня тоже обрадовалась:

– Не надо, – говорит, – поросеночка покупать…

Теперь она уже локти кусает. Прорву добра вогнали в Захарку, а корысть какая для хозяйства? Килограммов двадцать весу, не больше. Обычный поросенок теперь был бы раза в два тяжелее. Однако против лесных братьев наш Захарка раза в два больше ростом, да и весом, пожалуй. Кормили кабана сначала молоком, потом хлебом, овсянкой, зелень всякую сейчас лопает. Бегать страсть как любит и купаться – медом не корми. Да пойдемте-ка, взглянем…»

На дворе стояло корыто с водой. Захарка будто и не заметил нас. Он дремал, стоя в корыте.

В эту минуту ему, наверное, грезилось теплое болото в ольшанике или берег с густым камышом, где резвятся на воле его дикие братья и сестры.

Сейчас бросится… Ноги, как пружины. Как две антенны, пучки волос на ушах, два глаза злобно глядят прямо в объектив.

– Ради бога, скорее назад, – тянет меня за хлястик директор кинобазы Борис Кузьмич.

Два глаза злобно глядят прямо в объектив.

Но все обошлось благополучно. Не делая резких движений, я спрятал аппарат и, пятясь, вышел из большой клетки. Рысь, будто обыкновенная кошка, начала языком чистить шубу.

Рыська Звездочет – артистка. Если вы видели фильм «Звероловы», то наверняка помните драматическую сцену: на таежного охотника с дерева бросается зверь. В этой сцене играла рысь, которую вы видите на снимке.

Лесная кошка, рысь, никому не дает пощады. Всякий, с кем она может справиться, будет для нее желанной добычей. Даже на лосей, оленей и кабанов, случается, нападает лесная хищница.

Рыська Звездочет не похожа на свою кровожадную мать, погибшую от пули таежного следопыта. Охотник принес ее из леса котенком. Рысь поили молоком, ласкали – и вот злобный, почти не поддающийся приручению зверь позволяет войти в клетку незнакомому человеку. Ручная рысь – настоящая находка для кинематографистов. Она великолепно «играет» в фильмах, рассказывающих о жизни леса. Молодую кошку прозвали Звездочетом, наверное, за ночные бдения.

Коротать ночи ей помогает Филька, большая ушастая сова, живущая рядом. Филька – тоже артист. Роли в кинофильмах у него маленькие, но в «творческие командировки» ему приходится ездить очень часто. Я не оговорился: лесные кинозвезды действительно ездят и даже летают в командировки. Снимается фильм, скажем, в Саянах, а постоянная прописка у лесных артистов – поселок Петушки Владимирской области. Вот и приходится ездить и летать. Для Фильки это дело привычное. И волчица Машка, игравшая уже в двадцати фильмах, тоже немало путешествовала. А вот тигр Тайфун из Ленинградского зоопарка оплошал. Струсил в самолете. Страх был так велик, что тигр облысел. Да, за несколько часов полета полосатая тигриная шкура осыпалась…

Перед тем как сдать эту заметку в набор, я позвонил в Петушки:

– Что нового готовит студия для любителей природы?

– Готовимся к съемке нового фильма «Дерсу Узала». С наступлением зимы начнем снимать также новую картину «Человек и волк». Скоро выйдет на экраны и несколько короткометражных фильмов с участием лесных артистов.

Вешки. Так по-свойски коротко и ласково называют казаки свою станицу. Стоит она над самым Доном. По утрам казачки прямо в воду сгоняют с база белых уток. Вдоль берега вереница лодок, песчаная отмель усеяна птичьими перьями и листьями лозняка. Если глянуть с другого берега, то кажется: шли по степи толпою белые домики, а у реки остановились, рассыпались цепью и вот стоят завороженные, глядят и не наглядятся на тихую воду.

Сейчас осень. Вода потемнела, погустела, кажется, от первых холодов. Октябрь жжет костры по берегам, будто хочет согреть озябшую воду. Желтым и красным огнем полыхают вязы и клены в пойме, столетние вербы сыплют в реку желтые листья.

Осень. Ухают на красной заре выстрелы в пойменных чащах, торопливыми и беспокойными табунами мечутся перед дальней дорогой скворцы, прощально и трогательно кричит пароход на перекате, в предчувствии морозов зябко дрожит зеленый огонек бакена…

На переправе вереница автомобилей. Незлобиво поругиваются из-за очереди шоферы. Одна-единственная телега среди машин. Нельзя не улыбнуться, глядя, как шоферы, не сговариваясь, пропустили лошадь на переправу. Давно ли тут, на отмели, поили коней казачьи сотни, а сейчас – одна лошадь. Вежливо, как старухе, машины уступают ей дорогу.

– Откуда такая прорва автомобилей? – кричит какой-то нетерпеливый казачина.

– Ты что, с луны свалился, аль не слыхал, что ярмарка завтра?!

Морозным снегом скрипит капуста в кузовах, сдержанно переговариваются запертые в решетчатых ящиках гуси. Из соседнего кузова чубатый парень протягивает холодный, как лед, ломоть арбуза. Едим, далеко в воду швыряя тугие корки.

– Неужели из самой Москвы к нам? – спрашивает парень, разглядывая зеленые и красные круги на воде. – А когда Никита Сергеевич гостил, тоже были?

Получив утвердительный ответ, парень отложил арбуз.

– А правда, будто товарищ Хрущев сказал, что отдыхать теперь только к нам будет ездить? Хорошо ведь в Вешках, а? А как американцы насчет мира? По-разному?..

Парень на минуту умолк. Потом вдруг выпростал из кармана пиджака пустой рукав:

– Пороху не нюхали, вот и «по-разному»…Осколком бомбы садануло, когда еще мальчишкой был. У нас тут на Дону земля с небом мешалась. Вешки в угольях лежали…Да что говорить, одной бы рукой задушил всех, кто шебуршит насчет войны. Правильно им там Никита Сергеевич сказал: давайте, говорит, утопим бомбы…Умом, видно, отошли люди, если кто против этих слов идет…

С шумом над самой водой пронеслась утиная стая, сонно плеснула рыба у моста, хрупкой льдиной показался над темными вербами месяц.

– А что, там у них виден сейчас месяц? – помолчав, спросил парень.

– Пошел, пошел, не задерживай, – закричали с переправы.

Наша машина, вздрагивая на зыбком понтонном мосту, двинулась к вешенским огням.

Алюминиевый репродуктор на вешенской площади отсчитывает гулкие удары полночных часов, но в райкоме еще горит свет.

– Какими судьбами? – вышел навстречу знакомый секретарь.

– Какие новости? – спросил я в свою очередь.

– Новости? – Петр Васильевич провел рукой по усталому лицу, улыбнулся. – Свежему глазу видней. Походи по станице, посмотри: казаки – люди говорливые, а потом заходи.

«Сельские новости», – записал я в блокнот. – «Прожить в станице два дня, рассказать все, что увидел». С этим и уснул, попросив старую казачку в Доме колхозника разбудить на рассвете…