Альфред Барков - Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение

Еще один «шажок» на пути постижения содержания творений Великих – выявление шекспировской «многоэтажной мениппейности» в творениях Пушкина («Евгений Онегин», «Повести Белкина») и Булгакова («Мастер и Маргарита», «Белая гвардия»). Причем оказывается, что оба они прекрасно знали о истинной структуре мениппей Шекспира. Пушкин продемонстрировал это не только «шекспировской» структурой своих произведений, но и дал отсылки в «Онегине» и «Повестях Белкина»; Булгаков тоже дал прозрачный намек, назвав свой «закатный роман» о «верной, вечной» любви практически так же, как и Шекспир, сатирически изобразивший эту «вечную верность» («Мастер и Маргарита» является такой же едкой пародией на слащавые кривляния графоманов, как и «Ромео и Джульета»).

Но самое шокирующее открытие сделано в совершено другой области. А именно, в области психологии. Я имею в виду психологию не рядовых читателей (что с нас возьмешь – ну водят нас гении за нос, так ведь на то они и гении…), а профессиональных литературоведов – кандидатов и докторов, доцентов и профессоров. Которые, как теперь оказывается, просто не умеют читать. Но и это еще не самое главное: оказалось, что они не хотят учиться читать, предпочитая занять позу страуса, зарывающего голову в песок, но выставляющего для избиения предназначенные для этого другие части тела… Ну что ж – если «божья роса», то вот я и выставляю в Интернете текст этой книги. Все медлил, планировал изъять наиболее острые критические моменты. И уж коль скоро наши доктора от филологии не понимают или прикидываются непонимающими, то пусть эта интернетовская публикация послужит для них напоминанием о необходимости заняться, наконец, ликвидацией своей безграмотности.

Выражаю огромную признательность за самое непосредственное соучастие в исследовании Вадиму Григорьевичу Редько, который на всем протяжении работы не только выполнял роль живой энциклопедии, строгого редактора, доброжелательного критика, но и предложил целый ряд перспективных идей, которые были с благодарностью использованы. Особенно ценной была для меня и моральная поддержка со стороны его очаровательной супруги Светланы Григорьевны и сына Дмитрия Вадимовича, которые в тяжкие моменты «наездов» со стороны местечкового Массолита всегда находились рядом со мной.

Благодарю филологов и критиков, которые своими откликами дали мне возможность убедиться в том, что работа проделана все-таки не напрасно.

Предлагаемый Вашему вниманию текст является доработанной версией текста печатного издания (Киев, «Текма», 1994) – со времени публикации обнаружены новые материалы, которыми просто нельзя было не дополнить отдельные главы (в частности, о значении понятия «мастер» , о перекликающихся с фабулой романа Булгакова деталях биографии Ленина, и т.п. )

Автор

Содержание романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», несмотря на большое количество посвященных ему исследований, до настоящего времени остается загадкой для булгаколведов. Трудности с уяснением смысла вызваны не столько разноплановостью его содержания, сколько чисто субъективными причинами – как заведомой заданностью трактовки его сюжетной линии, так и навязываемой ассоциируемостью его центральных образов с реальными жизненными прототипами. Вследствие этого едва ли не единственное положение, на котором сходится большинство исследователей произведения, – отождествление образов центральных героев романа – Мастера и Маргариты – с автором романа и его третьей женой Еленой Сергеевной – является стереотипом, побуждающим исследователей игнорировать совершенно очевидные факты, противоречащие такому толкованию, и идти на довольно сложные и путаные выкладки, не приносящие каких-либо ощутимых результатов.

Стало чуть ли не традицией задавать риторический вопрос: почему Мастер не заслужил «света», то есть, в чем заключается его вина. Вместе с тем, ответ на него следует из «открытой», незашифрованной части романа, он лежит буквально на поверхности. И несмотря на то, что отступничество Мастера, предательство им своих идеалов обнаруживается без каких-либо усилий 4 , и что это в корне противоречит фактам биографии Булгакова, добровольно ушедшего во «внутреннюю эмиграцию» по отношению к сталинскому режиму, вот уже второе поколение булгаковедов упорно и настойчиво пытается совместить несовместимое – концепцию о Булгакове как прототипе Мастера с противоречащими ей фактами, которые в лучшем случае игнорируются, а нередко и грубо перевираются 5 .

Решающую смысловую нагрузку в прочтении философского пласта романа несет образ Левия Матвея, осужденного на страницах романа Иисусом за искажение содержания его учения, но помещенного Булгаковым вопреки этому в «свет», то есть, в непосредственное окружение Христа. К сожалению, дальше робких попыток отождествить этот литературный образ с первым евангелистом и приписать Булгакову попытку «опровергнуть» Евангелие от Матфея дело не идет; более того, несмотря на совершенно справедливые замечания со стороны зарубежных исследователей, мягко намекнувших отечественным булгаковедам на незнание основ христианства 6 , наши исследователи продолжают с глубокомысленным видом выдавать за научные истины сентенции сомнительного свойства, среди которых, например, именование Христа-Спасителя Создателем 7 .

Упорно игнорируется исследователями откровенно пародийный смысл деклараций «постороннего повествователя» Булгакова о «верной, вечной» любви Мастера и Маргариты, не говоря уже о бросающихся в глаза уничижающих характеристиках этих персонажей как влюбленных.

Нельзя не отметить и единодушие булгаковедов в поддержании своеобразных «зон умолчания», образовавшихся вокруг вопросов, которые в рамках общепринятого толкования смысла романа должны однозначно восприниматься как компрометирующие близких Булгакову людей.