Константин Фрумкин - Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 5

— Анар, хотите добрый совет?

Спрашивал Смирнов, вернувшийся из люкса.

— Купите Ане такие же серьги, как в ушах этой покойницы.

Аня с испугом посмотрела на Анара, а Буковский ухмыльнулся:

— Слабо ему. Указанные артефакты не купишь.

— Я куплю, — твердо пообещал Анар.

— Такие старинные серьги можно только украсть, их не купишь, они государственное имущество, — со злым наслаждением внес ясность Буковский. — И только в новосибирском Институте истории и археологии. Если хочешь, могу подсказать, где они хранятся. Анар.

Тук-тук! Мы переглянулись.

Но это снова вызывали Смирнова.

— Кто там остановился в этом люксе?

Анар объяснил. Настоящий генерал остановился. По фамилии Седов, не какая-нибудь лошадиная фамилия. А вызвал он к себе младшего лейтенанта по серьезной причине (это мы с Алексом узнали чуть позже от самого Смирнова. Водились, оказывается, за младшим лейтенантом грешки. Парень в штабе округа всех достал добрыми советами, потом убил крупного ученого, члена-корреспондента Российской академии наук доктора Александра Вальковича. У генерала только что состоялся такой разговор с тучным полковником Шеповаловым.

«Как там у вас характеризуется младший лейтенант Смирнов?»

«Да неплохо вроде бы характеризуется, товарищ генерал».

«Какое задание он получил в штабе?»

«Разбирает архив, товарищ генерал».

«Какой архив? Где разбирает?»

«В штабе, товарищ генерал».

«Прямо сейчас? В штабе?»

«Ну да. Позвать его к телефону?»

«Звать не надо. Но глаз с него не спускайте».

С этого момента полковник Шеповалов действительно не спускал глаз с младшего лейтенанта Смирнова, а генерал соответственно не спускал глаз со своего младшего лейтенанта. «В туалет пойдете не когда вам захочется, а когда захочет командир отделения!» Генерал Седов внимательно ознакомился с данными обоих лейтенантов-однофамильцев. Бывает так. Совпадали даже даты рождения, и на службу их призвали в одно время. «Нас, Смирновых, вообще-то много. Мы еще Кузнецовых попятим».

Вызвав Смирнова, генерал долго смотрел на него.

— Где сейчас доктор Валькович?

— Гуляет, товарищ генерал.

— На набережной его не видно.

— А он не по набережной, он теперь по бережку гуляет.

Почему доктор Валькович изменил место своих прогулок?

— Так он же, товарищ генерал, током трахнутый.

Бизнес не раз сводил Алекса с силовиками.

Не в противостоянии, конечно. Просто появлялись друзья.

Но с генералом Седовым Алекс ни разу не встречался. Слышал о нем, это само собой, но слухи слухами, а пока не увидишь человека, не услышишь живой голос, трудно понять, что он представляет собой на самом деле. В «Дарьином саду» генерал Седов практически не выходил из номера. Окна задернуты, телефон отключен, на экране ноутбука список проблем, стоивших внимания. Почему американский спутник Sirius поменял назначенную ему орбиту, оказавшись вдруг почти на тысячу метров выше? Почему Гольфстрим, Куросио и Южное экваториальное течения без каких-то явных причин меняют скорость и направление? Почему в Берлине доктор Курт Хеллер, придя в себя, пригласил в палату специалистов из Интерпола? Почему так интенсивно распространяются по миру слухи из Церна о некоем потерянном из «Рабочего журнала» листке? Почему в «Анналах физики» так и не появилась анонсированная ранее статья астрофизика Джона Парцера, посвященная обработке данных, поставленных на Землю научным спутником WMAP? Ну да, Вселенная на семьдесят три процента наполнена непонятной по своей природе «темной энергией», об этом писали и раньше, не новость, и представление о том, что «темная энергия» может являться силой, противоположной гравитации, — что нового добавил к этому Парцер?

Наконец, пресловутый видеоролик.

Или мы гибнем, или мы на пути к спасению.

Обнуляются самые надежные планы, паспортная система рухнула, границы закрыты, обыкновенный человек, вовсе не спортсмен, на обыкновенном велосипеде за несколько часов преодолевает путь от Новосибирска до Немала. За доктором Вальковичем, кстати, давно присматривают самые разные ведомства, даже местные секьюрити, раздолбай, за небольшие деньги зябнут сейчас на берегах водохранилища. «Может, обшмонать придурка?» — «А что вы хотите найти?» — «А что увидим, то и найдем». Эти ребята не знают, что мансарда доктора Вальковича в «Дарьином саду», его велосипед и все его личные вещи много раз изучались и просвечивались опытными специалистами. Разумеется, в отсутствие хозяина. Допрошены даже байкеры, нагнавшие доктора Вальковича на трассе М52. «Да мы чего? Мы даже по рылу ему не дали». И этот их диалог. «К какому клубу приписан?» — «Да нет. Просто катаюсь». Нашлись и другие свидетели триумфального велопробега. Водилы иномарок, которых обгонял доктор Валькович. Пастух-алтаец из Онгудая. Пьющий, конечно, но в означенный день был, говорит, как стеклышко. Но что-то ему померещилось, даже коровы сбились теснее. А что померещилось? Да он не знает. Ну вроде как воздух сгустился. «И трава сгустилась, и коровы», — мялся пастух. «Даже коровы?» — «Даже они». — «А как коровы могут сгуститься?» — «Вот я и говорю, что не знаю».

А еще аудиофайлы, полученные по спецканалу с таможенного пункта аэропорта Инчон в Сеуле. Что мог вывезти корейский физик из Научного центра в Церне? Что уже было у его друга, только другого цвета? Пультовая… Чайные чашки… Стеклянная баночка из-под алтайского меда… Кстати, баночку эту, выброшенную байкером под Монжероком, так и не нашли. Видел кто-нибудь такую в «Дарьином саду»? Анар утверждал, что не видел. Конечно, в баре «Дарьиного сада» можно спросить чай с медом, но Анар точно предпочитал не сросткинский, и даже не монжерокский мед, а свой, чемальский. Буковский на вопросы младшего лейтенанта Смирнова-Суконина отвечал односложно и грубо. Анечка вообще ничего не поняла, но чай в баре она заказывала, даже и с медом. Спрашивали Карину, спрашивали бывших жен Анара, причем с китаянкой Анар разговаривал сам. Позже переводчики подтвердили, что Анар правильно перевел каждое слово. Китаянка заявила, что стеклянную баночку, обклеенную фольгой, никогда в «Дарьином саду» не видела, но все равно не верит таким людям, как доктор Валькович. Он неправильный человек, сказала китаянка. От таких людей зависит несоразмерно много. Объяснять свои слова она не сочла нужным. Она видела доктора Вальковича на берегу реки. Так не гуляют люди, у которых на душе мир.

«У него что, ноги кривые?» — не выдержал Анар.

Китаянка и на этот вопрос не ответила. Тогда Анар взялся за выпестышей.

И Венька, и Якунька, и Кланька, и Чан — все отвечали по-русски, отвечать на других языках Анар запретил. Удалось выяснить, что в то утро, когда над Чемалом разразилась гроза, выпестыши видели доктора Вальковича на набережной. «Подохнет ведь», — жалела орущую кукушку Кланька. «Да почему подохнет?» — не верил Якунька. «Она кукует, а жрать надо», — сурово по-русски повторял Чан. «Покукует и полетит червяков искать», — возражал Венька. «Нет, теперь не полетит. Теперь никуда больше не полетит», — жалела Кланька. «Да почему?» — «Она чокнулась». И когда выпестыши дошли до этого трагического момента, кто-то дико заорал с мансарды на кота, который полз по карнизу. Конечно, кот застыл, затаился, зато этот человек… ну про которого все спрашивают… доктор, да?.. в шортах, в защитной рубашке… этот человек как раз стоял на пустой набережной, рассматривал стеклянную баночку…