Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин

В ЕО есть и другие переклички со «Светланой». Так, последняя строфа баллады Жуковского с «приятным ручейка блеском на лоне луга» предвосхищает пейзажи, связанные с именем Ленского (особенно в гл. 7, VI), а различные ее детали любопытным образом перекликаются со сном Татьяны (гл. 5).

Пушкин не впервые обращается к деве Жуковского. В 1814 г. наш поэт адресует своей сестре Ольге Пушкиной послание, состоящее из 121 строки, написанное четырехстопным ямбом, в котором вопрошает, смотрит ли та «в темну даль задумчивой Светланой» (стихи 45–46) {69} . См. также мои коммент. к эпиграфу гл. 5, а также к гл. 5, X, 6 и гл. 8, IV, 7–8.

9 Точь-в-точь в Вандиковой Мадоне… — В первом издании вместо «точь-в-точь» стояло «как и», что требовало родительного падежа («мадоны»), разрушавшего рифму.

Согласно Гофману (1923) {70} , прежде чем остановиться на «Вандиковой», Пушкин пробовал «Рафаэлевой» и «Перуджиновой». Религиозная живопись Ван Дейка (сэр Антонис ван Дейк или Вандейк, 1599–1641), представленная такими картинами, как «Мадонна с четками» (Ораторио дель Сантиссимо Розарио в Палермо), «Мадонна с младенцем» (в Лувре) или «Святое семейство с куропатками» (в петербургском Эрмитаже), малоинтересна.

Пушкин любил слово «мадонна». В записной книжке П. И. Бартенева [445]сказано, что Пушкин в своем (утерянном) письме к Елизавете Хитрово (1783–1839) сообщает ей в 1830 г., что собирается жениться «на косоглазой и рыжеволосой мадонне» («j'épouse une madonne louche et rousse»). Двусмысленно-ласкательное прозвище, данное Пушкиным жене, — «косая мадонна» — упоминают и другие мемуаристы (например, согласно запискам Бартенева, княгиня Вера Вяземская).

10—11 Кругла, красна лицом она, /Как эта глупая луна… — Старое значение слова «красна» — «красива», и я понимаю выражение «она красна лицом» как «у нее красивое лицо», а не как утверждение, что «у нее красное лицо». «Красное лицо» свидетельствовало бы о грубом румянце невоздержанности, высоком кровяном давлении, злости, чувстве стыда и т. д., что абсолютно не соответствовало бы образу розоволикой Памелы или мадонны, который имеет в виду Онегин. И без того он здесь довольно груб. Для описания прелестного цвета лица Ольги Пушкин пользуется существительным «румянец» и прилагательным «румяная»; более того, в отвергнутом черновике (над профилем графа Воронцова, чьи эполеты красуются рядом с черновым наброском стиха 13) мы можем разобрать слова «румяна и бела». «Красная девица» означает «красивая девушка», и возможно, для нескольких поколений иностранцев будет откровением узнать, что название знаменитой древней Красной площади в Москве означает «красивое место для проведения торжеств», а не ее цвет.

Мой выбор этого значения обусловлен и сравнением с луной, которая предстает здесь прекрасной сферой («круглой и белоликой»), воспеваемой поэтами, — именно этой ясной луне элегически изливает свои чувства Ленский в гл. 2, XXII, 8—12. Ни в одном из черновиков луна не фигурирует, не найти ее и в беловой рукописи, но на существование «лунных» строк указывает любопытный отрывок из письма Вяземского Александру Тургеневу и Жуковскому (опубликовано в «Архиве братьев Тургеневых» от 6 января 1827 г., за девять месяцев до появления в печати этой главы), в котором он цитирует гл. 3, V, 11–12 так:

где «ваша» явно используется во множественном числе и означает «луна, которую воспеваете вы, поэты». Естественно, эта лирическая обобщенная луна не окрашена никаким цветом; как бы там ни было, сравнение красного лица с красной луной вызывало бы у читателя ассоциации с цветом помидора, а не розы. Я прекрасно знаю, что в стихотворении 1819 г. «Русалка» (семь четырехстопных восьмистиший, написанных ямбом) Пушкин, описывая летний вечер с туманом над озером, говорит в стихе 14 о виднеющемся в облаках месяце именно красноватого цвета («И красный месяц в облаках»), но здесь он живописует оссиановский пейзаж (как, например, в «Суль-мала с Лумона»), а не аркадский, как в третьей главе ЕО.

Общее мнение, разделяемое не только переводчиками, но и добрыми, простодушными русскими читателями (включая составителей «Словаря языка Пушкина», М., 1957, т. 2), о том, что «красна лицом» означает цвет лица, можно отнести лишь на счет редкостной глупости.

В «точном» английском переводе немыслимого итальянского либретто глупой оперы Чайковского «Евгений Онегин» («„Евгений Онегин“, лирические сцены в 3-х действиях, текст по Пушкину». М., 1878, либретто композитора и Константина Шиловского [рифмоплета]; впервые поставлено студентами Императорского музыкального училища в Москве, 1879), опубликованном в Нью-Йорке для оперного театра «Метрополитен» примерно в 1920 г., «синьора Ларина» в первом акте сидит под деревом и «варит леденцы» (Ольга сидит на дереве, а Татьяна в обмороке); далее следует беспримерный по своему идиотизму текст:

«Онегин (Ленскому): „Теперь скажи мне, которая Татьяна? / …Ее природе не свойственна безмятежность / Классической мадонны. / Лилово-красная, клянусь душой, / Сияет, как глупая луна“ (…нагло смотрит на Татьяну)».

12 …небосклоне. — Существительное «небосклон» (небесный свод) давно потеряло свой метафорический смысл и стало просто синонимом «неба». Зачастую русский поэт предпочитает пользоваться первым словом в силу его более богатых возможностей рифмообразования.

13<���…>

8—14Б. Томашевский (Акад. 1937, с. 575) дает два беловых варианта, начинающихся так (стихи 8–9):

а далее разнящихся и продолжающих тему (первоначальный вариант беловой рукописи, стихи 10–14):

и (исправленный вариант беловой рукописи, стихи 10–14):

Памела в стихе 11 — это героиня «Памелы, или Вознагражденной добродетели» Ричардсона во французском переложении (1741–1742) А. Ф. Прево (см. коммент. к гл. 3, IX, 10).

Начало традиционного сюжета представлено в следующих черновиках в тетради 2369. л. 50, 51 об: