Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин

2 …ранее весна… — Пушкин теперь переходит к Южному обществу. Оно состояло из трех управ: Центральной, при штабе Второй армии в Тульчине (Брацлавский уезд Подольской губернии), возглавляемой Пестелем и Алексеем Юшневским; Каменской (Чигиринский уезд Киевской губернии), руководимой Василием Давыдовым и князем Сергеем Волконским, и Васильковской (Васильковский уезд Киевской губернии), под руководством Сергея Муравьева-Апостола и Бестужева-Рюмина. Общество поддерживало связь с польскими группами, стремящимися к независимости Польши.

5Князь Петр Витгенштейн (1768–1842) командовал Второй армией со штаб-квартирой в Тульчине. Добрый и храбрый человек, очень любимый подчиненными.

9 П[естель] — Полковник Павел Пестель (1794–1826), с 1813 по 1821 г. адъютант князя Витгенштейна, затем командир Вятского полка. Автор конституции («Русская правда») и главный руководитель Южного общества, основанного им в марте 1821 г. в Подольской и Киевской губерниях. Бесспорно, самый умный, талантливый и деятельный из заговорщиков. К сожалению, его не было в Петербурге 14 декабря 1825 г. В своем заявлении после ареста он писал:

«Происшествия в Неаполе, Гишпании и Португалии имели тогда большое на меня влияние. Я в них находил <���…> неоспоримые доказательства в непрочности монархических конституций и полные достаточные причины в недоверчивости к истинному согласию монархов на конституции, ими принимаемые. Сии последние соображения укрепили меня весьма сильно в республиканском и революционном образе мыслей».

Пушкин познакомился с Пестелем 9 апреля 1821 г. в Кишиневе (хотя мог видеть его в феврале в Тульчине). В этот день в дневнике поэта сделана следующая запись:

«Утро провел с Пестелем [который, как ни парадоксально, был направлен в Кишинев правительством для сообщения о деятельности там общества „Свободная Греция“]; умный человек во всем смысле этого слова. Mon coeur est matérialiste, говорит он, mais ma raison s'y refuse [950]. Мы с ним имели разговор метафизический, политический, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных умов, которых я знаю…»

В тот же день Пушкин записал, что брат предводителя греческих повстанцев князь Дмитрий Ипсиланти сказал ему, что греки перешли через Дунай и разбили турецкий корпус; в следующей записи, от 4 мая, — что был принят в масоны; а 9 мая замечает: «Вот уже ровно год, как я оставил Петербург». На последней неделе мая в Кишиневе Пушкин снова встретился с Пестелем, который после этого вернулся в Тульчин. (Судя по всему, он приезжал в Одессу зимой 1823 г., но указаний на то, что они с Пушкиным там встречались, нет.)

О петербургских событиях 14 декабря Пушкин узнал спустя неделю у себя в Михайловском, приблизительно 20 декабря 1825 г. В течение двух следующих недель он наверняка получил (с оказией, то есть из писем, переданных с надежным знакомым) известия об участии в восстании Рылеева, Кюхельбекера и Пущина, а также об аресте в Линцах Пестеля. 4 или 5 января 1826 г. слева на полях чернового наброска гл. 5, V и VI — точно посередине романа («Татьяна верила… снам, и карточным гаданьям, и предсказаниям луны..», она ожидала беды, если «быстрый заяц… перебегал дорогу ей») — и снова слева на полях черновика гл. 5, IX–X («Морозна ночь… Как ваше имя?…Харитон»; Татьяна кладет под подушку зеркало, чтобы запомнить вещий сон) сверху вниз начерчены профили, и первым оба раза — профиль Пестеля. На этих карандашных набросках у Пестеля голова древнего грека и тяжелая челюсть медального Наполеона. Ниже, за Пестелем, на полях черновика гл. 5, V–VI профили идут в таком порядке: стилизованный Робеспьер-Пушкин; большой, похожий на Панча, Мирабо; старик Вольтер в виде Гавроша; слева от Вольтера — утиный профиль некрасивого Рылеева. Последний раз Пушкин видел Пестеля четыре с половиной года назад, а Рылеева — больше пяти с половиной, зрительная память поэта, судя по всему, была чрезвычайно цепкой [951]. На черновике гл. 5, IX–X другие профили за пестелевским следуют в таком порядке: очень русское лицо Пущина (дважды), недекабрист Вяземский в очках, а в нижнем углу на полях справа опять голова Рылеева и длинноносый, со срезанным подбородком, трогательный профиль Кюхельбекера.

Кюхельбекера и Вяземского Пушкин последний раз видел около шести лет назад, а своего старого лицейского друга Пущина — когда тот приезжал к нему 11 января 1825 г. Пущин в мемуарах писал, что Пушкин знал о его принадлежности к тайному обществу и говорил ему: «Впрочем, я не заставляю тебя, любезный Пущин, говорить. Может быть, ты и прав, что мне ие доверяешь. Верно, я этого доверия не стою по многим моим глупостям». Что же до отношений Пушкина и Рылеева, то велик соблазн поверить не слишком достоверному свидетельству Соболевского, более позднего приятеля поэта. По нему выходит, что около 10 декабря 1825 г. Пушкин услышал о смерти Александра I и решил, в нарушение приказа, приехать в Петербург; остановиться он хотел на квартире Рылеева — далеко не самого близкого своего друга. Приехав, он бы как раз успел, в роли сочувствующего, принять участие в событиях 14 декабря; но дорогу перебежал заяц, и Пушкин вернулся. Если все это правда (в чем нет уверенности), то «быстрый заяц», вестник беды, изящно соединяет пушкинский рассказ о суеверных страхах Татьяны и задумчиво вычерченные профили мятежников (в тетради 2370), к которым поэту не пришлось присоединиться.

11 Холоднокровный генерал… — может означать флегматичного, не отличающегося умом, но мужественного и либерально настроенного генерала Второй армии Алексея Юшневского (1786–1844), приятеля Пестеля.

Возможное чтение стиха 12 начинается с зачеркнутых слов:

«Р» может расшифровываться и как «Русский», и как «Рюмин», — подпоручик Михаил Бестужев-Рюмин, отчаянный храбрец, один из пяти повешенных декабристов.

Еще один зачеркнутый стих:

может быть вариантом 10-го или 11-го.

2 Между Лафитом и Клико… — Галлицизм, entre deux vins [952], означающий «непринужденно», «за бокалом вина».

8 Забавы взрослых шалунов… — Комментарии Бродского к строфе XVIII — бесстыдный фарс. В подобострастном старании доказать, будто Пушкин был пламенным революционером, этот советский лизоблюд решил воспользоваться не «эстетическим» или «текстологическим» методом, а «историческим» или «идеологическим», с помощью коего он и приходит без труда к заключению, будто данная строфа должна была предшествовать строфе XIV и, таким образом, в исторической последовательности описывать рудименты декабристского движения (в 1934 г. покойный Томашевский осмелился нанести несколько сокрушительных ударов по подтасовкам Бродского). Бродский нашептывает, что «забавы» на языке Пушкина означают «любовь» и «вдохновенье», а «шалун» (фр. polisson ) на том же языке означает «революционер» и «философ»; в результате пушкинские «забавы взрослых шалунов» превращаются в идиотские «любовь и вдохновенье взрослых философов».