В. Александров - Набоков и потусторонность
- Название:Набоков и потусторонность
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алтейя
- Год:1999
- Город:СПб.
- ISBN:5-89329-167-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
В. Александров - Набоков и потусторонность краткое содержание
В. Е. Александров — профессор русской литературы и заведующий отделом славянских литератур Йельского университета, один из самых известных исследователей творчества В. Набокова. В книге В. Е. Александрова миросозерцание В. Набокова раскрывается благодаря детальному анализу поэтики русско- и англоязычной прозы писателя.
Книга адресована как студентам, преподавателям и исследователям творчества В. Набокова, так и широкому кругу читателей.
Набоков и потусторонность - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
160
Некоторые аспекты биографии Чернышевского исследуются в статье: Davydov. Nabokov's Aesthetic Exorcism. P. 357–374.
161
На защиту Чернышевского (и ряда других фигур, против которых Федор обращает свое критическое жало), находя иные его взгляды трогательными, а аргументы — убедительными, встает D. Rampton (P. 64–100). В противоположность ему White справедливо подчеркивает значение как эмпирической реальности, так и скрытой потусторонности в художественном мире романа.
162
См. например, авторское послесловие к русскому изданию «Лолиты».
163
См.: Davydov. Nabokov's Esthetic Exorcism; Rampton; Karlinsky. Nabokov's Novel Dar as a Work of Literary Criticism.
164
К такому же выводу приходит в своем глубоком исследовании С. Фромберг (Fromberg). Сходная точка зрения высказывается в работе У. Роу (Rowe. Nabokov's Spectral Dimension. P. 21–25). Правда, в ряде случаев заключения этого автора представляются натянутыми.
165
Appendix I: Abram Gannibal. Рус. перевод см.: Легенды и мифы о Пушкине. СПб., 1994. С. 10–41.
166
Совпадения в биографиях автора и заглавного героя романа «Подлинная жизнь Себастьяна Найта» прослеживаются в работе Д. Стюарта (Stuart. P. 16–17).
167
Д. Стюарт, напротив, считает, что Себастьян разделяет «проклятие Нарцисса» — «самосознание» (Stuart. Р. 24–25, 28).
168
Заменить в этом отрывке «потусторонность» на «искусство» предлагается в книге: Bader. P. 14–15. Тем самым автор остается верен своей стратегии истолкования Набокова исключительно в металитературных терминах даже в тех случаях, когда писатель очевидно говорит совсем об ином. Автор еще одной работы (Olcott. P. 113) разъясняет, каким образом В. и Себастьян «обмениваются» своими национальными чертами, предвосхищая финальную фразу повествователя: «Я — Себастьян».
169
Ходасевич. С. 461, 462.
170
Другие (напр., Stuart. P. 38–45, 51) считают, напротив, что большой разницы между биографическими разысканиями Гудмена и В. нет и что роман демонстрирует ненадежность памяти.
171
См., например: Field. Nabokov: His Life in Art. P. 27–28.
172
Одна из немногочисленных авторских оценок романа встречается на страницах последней англоязычной версии мемуаров, где говорится, между делом, о комбинациях, при которых ставят мат самому себе. Еще одно на редкость суровое суждение высказано в предисловии к «Другим берегам»: тут Набоков упоминает «невыносимые недостатки» романа. Ситуация, о которой говорит автор, возникает, когда заматованная сторона объявляет в свою очередь сопернику шах и мат. Таким образом, сам термин — self-mate combination — подразумевает победу в момент поражения. Тут по ассоциации вспоминается один из заключительных эпизодов романа: не успев застать Себастьяна в живых и просидев, как выясняется, у чужой постели, В. тем не менее испытывает умиротворяющую близость к брату.
173
См., например: Stuart. P. 4.
174
Д. Стюарт также прослеживает шахматную образность в романе и предлагает оригинальное прочтение сцены, в которой Павел Речной бросает своего черного коня на стол, в результате чего у него отваливается голова. Дядя Черный, противник Речного, головку привинчивает на место, и критик усматривает здесь намек на то, что Себастьян потерял голову из-за Нины, а дядя Черный как раз и дает понять повествователю, что речь идет именно о ней (Stuart. P. 14–15).
175
См.: Fromberg. P. 440.
176
См.: Stuart. P. 8. Автор также проводит параллели между матерью Себастьяна, Ниной Речной и Наташей Розановой.
177
Согласно оккультным системам, вроде теософии и антропософии, явления духовного мира зеркально отражаются в мире материальном; см., например: Steiner R. Р. 146. Близкие по духу ситуации рассматриваются в моей книге: Andrei Bely. P. 118–119.
178
L. Maddox (P. 45–46) находит, что другой гость мадам Лесерф напоминает фокусника из романа Найта «Успех». Переклички между разысканиями В. и книгами его брата рассматриваются также в следующих работах: Nicol. P. 88–94; Stuart. P. 23; Olcott. P. 112.
179
Stuart (P. 20–22) комментирует и иные эпизоды, связанные с поездами. Например, поездка В. к смертному одру Себастьяна отражает, по мысли автора, пристрастие последнего к экспрессам, которое он в свою очередь унаследовал от матери.
180
См.: Fromberg. P. 436–439. Она тоже полагает, что текст, написанный В., следует рассматривать как последнее произведение Себастьяна и в ходе интересных наблюдений пытается расшифровать значение списка книг в его библиотеке.
181
О некоторых изменениях, внесенных автором при переводе романа на русский, см.: Grayson. P. 255; Barabtarlo.
182
L. Maddox (P. 74–78) приходит к сходному выводу и проводит параллели с Прустом, Китсом, Эдгаром По; все эти имена встречаются в романе.
183
The Nabokov — Wilson Letters. P. 296, 298. D. Rampton (P. 103–107), превосходно анализируя стилистику романа, опровергает взгляд на него как на порнографическое сочинение.
184
См.: Rampton. P. 202.
185
Nabokov V. Strong Opinions. P. 47, 15. Здесь же (Р. 23) автор сочувственно отзывается о героине. Реплику из послесловия — «„Лолита“ — вовсе не буксир, который тащит за собой барку морали» — явно надо толковать как протест против внехудожественных интерпретаций романа. Стоит отметить также, что Набоков видел в Гумберте до некоторой степени раскаявшегося грешника (см. авторское предисловие к английскому переводу «Отчаяния». — Foreword. P. 9).
186
D. Rampton (P. 107–109, 115) рассуждает об этической реакции читателя на роман и находит его более двусмысленным, нежели автор этой книги. Основательный, хотя и краткий обзор разных направлений в критическом восприятии романа, см.: Tammi. P. 276–279. Этот же автор подчеркивает необходимость проводить различие между Гумбертом-персонажем и Гумбертом-повествователем, обдумывающим собственный жизненный путь. На мой взгляд, однако, нельзя возлагать всю ответственность за повествовательный процесс на героя; в романе есть намеки на некую высшую инстанцию, наличие которой он не вполне осознает. Анализ тонкой риторики «Лолиты» см.: Tamir-Ghez.
187
Сходную точку зрения см.: Fowler, Р. 162; Appel. Introduction. П. Тамми остроумно рассуждает об аудитории, которой Гумберт адресует повествование, и приходит к выводу, что он рассматривает свой рассказ как независимое литературное произведение (Tammi. P. 275).
188
Он же (Р. 279) убедительно аргументирует точку зрения, согласно которой повествовательные приемы Гумберта восходят к эстетике детектива, и, следовательно, Гумберт совсем не такой простодушный рассказчик, каким показался иным критикам.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: