Лев Лосев - Как работает стихотворение Бродского

На протяжении столетий многочисленные поэты писали стихотворения или чаще группы стихотворений, именуемые «эклогами»: Данте, Петрарка, Спенсер (его «Календарь пастыря», 1579, самое известное собрание эклог в английской поэзии),

Поп и Свифт. В России первые эклоги писал Сумароков. Как явствует даже из этого короткого списка, жанр эклоги стал популярным в период Ренессанса и продолжал быть широко распространенным в XVIII веке. Однако сам термин «эклога» в первую очередь ассоциируется с поэтом, к чьим произведениям он и был впервые применен, с Вергилием. В основном это его десять эклог, или буколик, многие из которых были весьма близки к своим образцам, идиллиям греческого поэта Феокрита (III век до н. э.), находятся в начале традиции. Таким образом, когда Иосиф Бродский берет в качестве эпиграфа к своей «Эклоге 4-й (зимней)» две строки из Вергилиевой четвертой эклоги, казалось бы, ясно, откуда он черпает вдохновение. Но ясно ли?

На первый, по крайней мере, взгляд между эклогами Вергилия и Бродского мало общего. Четвертая эклога Вергилия предсказывает рождение младенца, который принесет мир, а также радость и процветание всей земле. Позднейшие комментаторы иногда усматривали в этом стихотворении пророчество о рождении Христа, хотя если Вергилий и имел в виду конкретное дитя, то почти наверняка писал об отпрыске некоего выдающегося римлянина — кого именно, об этом в научных кругах давно ведутся дебаты. Стихотворение Бродского загадочно по-своему, совсем по-другому: его поразительная образность связана со временем, холодом, Севером и создает плотный тематический комплекс. Вероятно, ключевой фразой, в чьем исчерпывающем разъяснении кроется окончательный смысл стихотворения, начинается пятый из четырнадцати разделов стихотворения: «Время есть холод» (119) [243] Цитаты из обеих эклог даются по изд.: Бродский И. Урания. Ann Arbor, 1987: в скобках — номер страницы. . Напротив, в стихотворении Вергилия нет никакой зимы, а время затрагивается лишь мимоходом.

Стихотворение Бродского датировано 1977 годом. Четыре года спустя он пишет «Эклогу 5-ю (летнюю)» и с тех пор всегда публикует эти два сочинения вместе, словно бы они образуют некую пару. Поскольку эклоги у Бродского, как у Вергилия, пронумерованы и поскольку первой, второй и третьей среди сочинений Бродского нет, вновь возникает искушение искать параллели между пятыми эклогами Бродского и Вергилия. Рассматривая десять эклог Вергилия как цикл, мы обнаруживаем, что центральные эклоги, с четвертой по шестую, группируются тематически; четвертую и шестую отличает от остальных элемент пророчества, а пятую, основанную на «Первой идиллии» Феокрита, тема смерти, смерти Дафниса [244] Alpers P. The Singer of «Eclogues»: A Study of Virgilian Pastoral. Berkeley, 1979. P. 109–112. . Согласно Феокриту, Афродита вселила в Дафниса ужасную страсть в наказание за его отказ кого-либо любить. Продолжая сопротивляться Афродите, Дафнис предпочел погибнуть от тоски. Вергилий не задерживается на описании обстоятельств смерти Дафниса, но дает поэтический диалог между двумя пастухами, молодым Мопсом и старшим Меналком. От молодого пастуха мы слышим горький плач по Дафнису, на что старший отвечает прославлением жизни и природы, которые, по его словам, тоже одушевлены Дафнисом. В начале по словам обоих певцов можно предположить, что младший превзошел старшего, но в конце Мопс признает старшинство Меналка.

За исключением пасторальной темы, «Эклога 5-я (летняя)» Бродского, как и 4-я, кажется, имеет мало отношения к произведению Вергилия. Вместо своеобразного поэтического диалога речь ведется лирическим «я», чей монолог делится на четыре части — каждая со своей определенной темой. В первой — это аналогия между природными явлениями и человеческой деятельностью. Во второй — размышления, вызванные местом действия стихотворения, о природном пространстве (просторе) и существовании. Летние занятия людей — в третьей, и заключительная часть — интимные воспоминания о летней ночи (скорее всего, на даче, в детстве автора). Таким образом, природа сама по себе, реакция человека на природу и любовь могут быть отнесены к центральным темам 5-й эклоги Бродского, центральной для Вергилия темы смерти там нет. И хотя некоторые из эклог Вергилия имеют определенные сезонные признаки, о 5-й этого не скажешь. В начале, где упоминаются деревья, пасущиеся стада и легкий ветерок, есть что- то неопределенно весенне-летнее, но в целом данное Бродским определение своей 5-й эклоги как «летней», кажется, ненамного более оправдывает связь с соответствующей эклогой Вергилия, чем то, что он назвал 4-ю «зимней». На самом деле, если «Эклога 4-я <���…>» связана с Вергилием хотя бы эпиграфом, то между пятыми эклогами Бродского и Вергилия, кажется, прямой связи и вовсе нет.