В. Оболевич - Владислав Реймонт и его романы «Комедиантка» и «Брожение»

Из Франции Реймонт едет в Италию, чтобы поправить свое пошатнувшееся здоровье. Некоторое время он живет в Англии и затем возвращается на родину.

Здесь Реймонт разрабатывает обширный план реализации своих творческих замыслов. «Романом «Мужики», — писал он, — я начинаю серию новых работ… Хочу выявить и показать нашу жизнь во всем разнообразии общественных групп и слоев польского народа, изобразить картину польской жизни, собрав в единое целое разбросанные повсюду мысли, тона, краски, чувства, понятия, и раскрыть душу польского народа; я знаю, что душа эта прекрасна и есть в ней сила могучая; она сохранила оригинальные черты польского народа, не стершиеся в результате постоянного общения с иностранцами. Роман «Мужики» — основа. С земли начинаю, чтобы потом, в серии романов и повестей, перейти к отображению жизни других слоев польского общества. Это работа на двадцать лет. Но я думаю, что выполню ее».

Годы скитаний обогатили Реймонта жизненным опытом и позволили ему увидеть своими глазами мерзости буржуазной цивилизации. Уже в ранних его рассказах («Работы!» (1891), «Сын шляхетский» (1892), «Комедия любви» (1893), «Однажды» (1900) и другие) и в романе «Обетованная земля» выносится суровый приговор капиталистическому обществу.

В свое время (60—80-е годы) идеологи молодой польской буржуазии, так называемые варшавские позитивисты, широко рекламировали принципы буржуазной этики, выдвигая на передний план нового, «позитивного» (положительного) героя — умного предпринимателя, развивающего промышленность родной страны и ведущего Польшу по пути «мирной революции».

Идеализированные образы созидателей буржуазной цивилизации проникают и в «большую литературу», в произведения крупных писателей того времени — Элизы Ожешко («Последняя любовь», «B клетке»), Генрика Сенкевича («Нет пророка в своем отечестве», «Две дороги») и др. Однако постепенно многие писатели-реалисты убеждаются в том, что идеи варшавских позитивистов на практике ведут не к обновлению общественных форм жизни, а к утверждению капиталистического общества, в котором, по мнению Сенкевича, нет места «для моральных основ», а «для осуществления великих задач» существуют лишь «грошовые дела» и «грошовая филантропия». Тем не менее вплоть до девяностых годов (к моменту появления первых рассказов Реймонта) критика капитализма в произведениях польских писателей была весьма ограниченной.

Слова известного польского писателя и мыслителя Адольфа Дыгасинского о том, что в условиях капитализма «благородные гибнут», становятся как бы идейной основой для многих ранних произведений Реймонта, посвященных жизни индустриальных городов. В них настойчиво звучит одна и та же мысль: всюду господствует культ золота, голого расчета, наживы, низменных инстинктов; люди, свобода, совесть, любовь, дружба — все вынесено на международный рынок купли и продажи.

Но наиболее широкие проблемы не только нравственно-психологического и бытового, но и социально-политического характера писатель ставит в романе «Земля обетованная».

Реймонт одним из первых в польской литературе трезво взглянул на столпов буржуазной цивилизации — дельцов-предпринимателей, королей промышленности, финансистов, спекулянтов, продажных политиков. И если предшествующие писатели и варшавские позитивисты стремились изобразить их добродетельными, гуманными, носителями великих идеалов свободы, равенства, братства, гармонии классов, то Реймонт показал их такими, какими они были в действительности, с их нечистоплотной практикой конкуренции, философией наживы, цинизмом и алчностью.

Перед нами промышленный центр страны — Лодзь, где «в душной, тяжелой атмосфере, среди ядовитых испарений и зловония, из усилий и пота рабочих, доведенных до состояния автоматов, рождалось золото для тех, кто присваивал их труд, мускулы и мозг».

Шумные улицы Лодзи, заводы, фабрики, парки, кабаре, кафе, рестораны, отели — повсюду в этой «земле обетованной» кипит жизнь, полная борьбы, грязных сделок, предательств, убийств. Вместо желанного золотого века здесь восторжествовало царство мошенничества, эксплуатации и разврата. И Реймонт приходит к выводу: современная буржуазная цивилизация не облагораживает, а принижает человека — опустошает его духовно, калечит нравственно и физически, лишая высоких целей и радостей жизни.

Так же разоблачительно пишет Реймонт и о жизни современной ему деревни.

Серыми, мрачными тонами окрашены его новеллы «Смерть» (1891), «Сука» (1892), «Томек Баран» (1894), «На вырубке» (1895), «Справедливо» (1900). Нищета, убожество и разруха деревенской жизни вызывает ропот не только самих героев, но и природы, которая окружает их, как бы принимая участие в переживаниях крестьян. Плохо живется бедным батракам Томеку и Ягустынке («Томек Баран»), пастушку Витеку («Сука»), Ясеку, жизнь которого загублена управляющим («Справедливо»), крестьянину Вавжону и вознице Рафалу («На вырубке»).

Сочувствуя беднейшим слоям крестьянства и батракам, Реймонт одновременно разоблачает паразитические круги общества, кормящиеся за счет крестьян, — правительственных чиновников, торгашей, нищих, урядников, судей, заседателей, писарей, стражников. Как порождение капиталистической системы, они составляют тот мрачный фон, на котором автор показывает систему всеобщего грабежа крестьянства.

Однако все ранние рассказы о жизни деревни явились лишь подготовкой к роману «Мужики», после выхода которого в свет Реймонт был признан классиком польской литературы. В 1924 году Реймонту была присуждена за этот роман Нобелевская премия.

Роман делится на четыре части — «Осень», «Зима», «Весна», «Лето», представляющие собой четыре книги, в каждой из которых рисуется жизнь и труд крестьян в эти времена года.

Автор уделяет значительное внимание не только описанию общественно-политических событий (классовое расслоение крестьянства, борьба крестьян за лес и пастбища, изгнание немецких колонистов, поджог помещичьей усадьбы, борьба за польскую школу), но и показу бытовых явлений крестьянской жизни со всеми ее национальными особенностями.

Разгром революции 1905 года в России вызвал к жизни столыпинскую реакцию. Усилился идейный разброд не только среди русской, но и польской интеллигенции. Реймонт не избежал судьбы многих других писателей. Его творчество постепенно стало утрачивать присущую ему социальную остроту.

Если роман «Мечтатель» (1909–1910) и историческая трилогия «1794 год» (1911–1918) еще имеют познавательную и художественную ценность, то последующие произведения 1918–1924 годов («Осужденная», «За фронтом», «Княжна», «Бунт» и другие) уже откровенно реакционны.