Капитолина Кокшенева - Русская критика

Сегодня, увы, писательская гримаса скуки появляется все чаще там, где раньше располагался столь естественный смысл литературы. Нынешнего писателя скорее интересует в литературе он сам, а его «действующие лица» уже не отвечают никакой реальности. Собственно это состояние сознания уже давно зафиксировала отечественная литература: у Андрея Белого в «Петербурге» «сознание отделялось от личности, личность же представлялась сенатору как черепная коробка и как пустой опорожненный футляр»… Нынешний писатель в лице такой знаковой фигуры как Виктор Ерофеев составляет антологии «русских цветов зла». Нынешний писатель скорее потопит читателя в физиологических живописаниях, в психических рефлексиях своих героев; расскажет о страстишках и пороках, избегая при этом всего масштабного в человеке. Нынешний писатель умело зарегистрирует «отсутствие жизни», «осколки человека». Скажем так — нет ни теплоты жизни приватного человека, ни «мысли всей страны» (К. Аксаков). И все же в самой нигилистической литературе возьмет, да и мелькнет, бедная и озябшая душа. Душа, продрогшая на сквозняке современной литературы. Душа, которая хотела бы «воплотиться» во что-то более объемное и значимое. В истоке своего творчества писатель не должен быть огражден от всего того, что дышит и живет вокруг него. Именно в акте творчества происходит переплавка того, что зовем мы «современностью», в подлинную реальность художественного бытия.

Виктор Мельников в своей повести «Зеленый крест» взял жизнь в простой и непосредственной форме. Но именно воссоздание жизни в такой отчетливой и ясной литературной форме (без ложного украшательства и «перегрузки» героев мнимыми рефлексиями) — первейшее достоинство его как писателя. Умело закручивая сюжет вокруг беззаконного строительства нефтеперерабатывающего завода в самом историческом центре России (в повести это Трехреченск, Сретенское и окрестности, за которыми узнаются старая Коломна и Голутвин), писатель выстраивает главное свое повествование в двух измерениях: современном и былинном. Не просто исторической, но былинной называет писатель ту землю, на которую, по преданию, ступала нога святого Сергия Радонежского, а под курганами похоронены герои Куликовской битвы, о которых в народе говорят как о «подземном войске», что землю эту охраняют. Отношение к строительству завода-губителя и развело по разные стороны всех героев повести. Собственно «развело» по одному принципу — по принципу отношения к земле. (Скажем сразу, что это для всех нас сегодня вопрос вопросов, дабы только земля у нас осталась общей). Для героев «Зеленого креста», на ней живущих, сретенская земля своя; для деляг-фирмачей (пришлых) — она чужая. Для собравшихся на сход деда Макара с «его вечной самокруткой» и Семена Воронцова — тракториста, крепкого словом, для тетки Пелагеи с ее колкой речью и основательного Ефима Фомичева — для всех них родная земля живая,а потому в чистоте содержать ее требуется. Для пришельцев, обещающих золотые горы и большие деньги обнищавшим людям, абсолютно неизвестен этот инстинкт охранения своего. Сцены схода (и продолжающегося пикитирования на городской площади) даны Мельниковым размашисто и с большим воодушевлением, ибо не купились на посылы люди, сохранив трезвость духа, и не пожертвовали минутной выгодой перед бесценной ценностью земли предков. Чисто и ясно звучит писательский голос: земля,говорит Виктор Мельников, все еще способна объединить нас в народ. И это главный «итог» повести. Земля — эта и святая даль памяти, а потому совсем не выглядят писательской беспочвенной фантазией все те эпизоды, где герои свидетельствуют о чудесах и «странных видениях», с ними случающимися в последнее время.

Конечно, есть у Мельникова и главный герой. Это — Иван Карелин. С ним связан еще один былинный мотив повести, ибо Карелин не просто местный уроженец. До революции его род владел многими землями в округе. Иван Карелин (проживающий в Москве удачливый предприниматель) связан со своей землей попросту инстинктом, как и все те местные жители, что выйдут на сход и не допустят строительства завода-убийцы.

В русских народных сказках часто встречается фигура избавителя(защитника народного). Именно таким и выведет его в повести Виктор Мельников — смелым, наделенным большой физической силой, удачливым, смекалистым, справедливым и нежным (с возлюбленной). Да, в Иване Карелине есть романтическая героика, вольная силушка, но они оправданы и структурой повести, как оправданы и читательской тоской по идеализму. Виктор Мельников естественно и непринужденно соединил в своем герое идеализм и вполне реальную психологию сильного мужчины… Задушевно и тепло описывает он дорогу к дому главного героя. Да и кто из нас, покинувших отчий дом, не знает об этом удивительном волнении узнавания своего кровного —

колыбели своего детства и юности!.. Иван прочно привязан к родине и тем, что сохранился старый барский родовой дом. И тем, что в этом доме по-прежнему ждет его старый дед Лука — прежнего покроя человек. (Его род от века был в услужении у Карелиных, для Ивана же он сохранил и семейные предания, и семейные реликвии.) И вообще, дед Лука — фигура крепкая, целомудренная и простая. Что-то цельное и древнее удалось писателю разглядеть в этом старике.

Да, всем этим людям есть что отстаивать: отстаивать «мирную пристань» своего дома, провинциальную неспешность своей жизни, медленно текущую вереницу дней. Увы, но современная литература и нынешний читатель, кажется, потеряли вкус к тому, что выглядит почти неподвижным в своем мерном и мирном течении. Виктор Мельников и вернул нам эту «потерю», указав, что вся эта простая красота, все это простодушие еще живет и дышит. Дышит теплотою солнечного луча на старых обоях деревянного барского дома; дышит милым соседством, когда все друг друга давным-давно помнят и знают; дышит гостеприимством и срощенностью в то «мы», что объединено общей нуждой и заботой. Герои Мельникова не из тех, кому нужно ехать в столицы или за границы, чтобы найти себя и смысл своей жизни. Тут особый русский тип, умеющий обладать всем, не сходя со своего места. Это — «глубокий в своей односторонности, оседлый житель России». И дело тут не в опрощенчестве (этому соблазну не раз подвергалась русская литература), а именно в самодостаточности жизни на земле. Ведь мир — это, прежде всего, земля. Это поля и леса, которые нужно возделывать и растить. Виктор Мельников усердно засевает наше культурное поле цветами добра. И делает это неспешно, по-провинциальному искренно и с доверием к тебе, дорогой читатель.