Владимир Гопман - Любил ли фантастику Шолом-Алейхем? (сборник)

Формально в вину герою вменяют крошечный, проходной эпизод в романе, на деле же – его этническое происхождение. Для многих людей на Западе быть мусульманином после трагедии 11 сентября 2001 г. само по себе есть преступление. К тому же герой – человек образованный, женат на англичанке, наконец, написал книгу. Круглосуточные избиения, пытки, допросы, на которых задаются одни и те же вопросы: с кем из руководителей террористического подполья в Англии он знаком, от кого в руководстве ХАМАС получал инструкции, сколько раз встречался с Бен Ладеном. После допросов – одиночная камера, кишащая тараканами и крысами.

Олдисс психологически точно и убедительно воссоздает облик человека, подвергающегося истязаниям. Отчасти эта ситуация может напомнить известную книгу Кестлера «Слепящая тьма», в которой описан арест, одиночное заключение и казнь старого большевика Рубашова в годы массовых сталинских репрессий. Но между этими книгами есть существенная разница. Во-первых, Кестлер был арестован в 1937 г. франкистами, сидел в тюрьме, слышал, как пытают и расстреливают людей. Олдисс никогда не подвергался тюремному заключению, и все, о чем он пишет, плод его воображения. Во-вторых, хотя герой Кестлера мучился от бесконечных допросов, пребывания в одиночной камере и дурных условий содержания, его не пытали. Тогда как героя Олдисса пытали, придумывая новые и новые мучения – и физические, и душевные; так, его шантажировали угрозой расправы с женой, включали запись полученных под пытками ее признаний, что муж террорист, наконец, сказали, что она умерла от сердечного приступа в другой тюрьме (все это, как выяснилось потом, было ложью).

Растерянность и ужас героя сменяются отчаянием, его сознание словно расщепляется – и он временами начинает ощущать себя человеком по имени Фримэнт, живущим на далекой планете Стигии. По словам Олдисса, этот топоним, обозначающий мир одновременно живой и неживой, навеян поэмой Джона Милтона «Потерянный рай». Но писатель дает еще одно объяснение, куда более прозаическое тому, как возникло это название: герой по дороге на очередной допрос начал умолять тюремщиков сказать ему, где он находится; в Сирии, получает он издевательский ответ, где же еще; и степень этой насмешки становится яснее позже (когда Пол узнает, что все это время он находился в подземной тюрьме в Лондоне). Сирия трансформировалась в больном сознании героя в Стигию.

Этот мир заселен переселенцами с Земли, перебравшимися сюда много лет назад, чтобы построить совершенное общество, свободное от расового и социального неравенства. Но эти планы давно забыты, и руководитель колонии Астарот стремится уничтожить всех представителей единственной гуманоидной расы на планете – и преуспевает в своем намерении, ведь ничто так не объединяет людей, как общая ненависть. Потом выясняется, что на планете существовала высокоразвитая цивилизация собак, в которой человекообразным аборигенам была отведена вспомогательная роль, но к тому времени и тех, и других уничтожили земляне. Переселенцы с Земли заражены ненавистью ко всему чужому, они несут смерть тому, что хоть немного отличается от привычного, для них понятия гуманность и толерантность звучат воистину как на инопланетном языке (вот оно, космическое зеркало, в котором отчетливее видно социальное зло). Планета выписана Олдиссом с присущей его книгам психологической и «фактографической» точностью.

Потом в колонии происходит переворот, к власти приходят политические враги Астарота, от которого скрывался Фримант. Это, в сущности, такие же ограниченные, властолюбивые люди, озабоченные только удержанием власти и личным обогащением. И плакаты, висящие повсюду в столице планеты, своей стилистической незатейливостью и социальным простодушием так напоминают лозунги Советской власти: «Будь добропорядочным гражданином», «Дети – наше будущее», «Счастье – в будущем» [224] .

Концовка книги, при всей своей неожиданности, логична, ибо следует из развития идейного «сюжета» романа. Героя освобождают (дело, которое ему «шили», развалилось). А спустя несколько дней в его дом врываются сотрудники секретной службы и надевают на него наручники. На вопрос, почему его вновь арестовывают, ему с ненавистью сообщают: только что на Даунинг-стрит был убит премьер-министр Великобритании – и именно так, как ты, негодяй, описал в своем романе…

Олдисс обращается в романе к одной из самых сложных проблем современной жизни Запада. Безусловно, с терроризмом необходимо бороться. Но как? И допустимо ли в этой борьбе использовать любые методы – вплоть до тех, к каким прибегают террористы? После того, как мир узнал правду о тюрьмах Абу-Грейб и Гуантанамо, где пытали невиновных людей, стало понятно, что терроризм словно проверяет традиционные – и казавшиеся до недавнего времени незыблемыми – демократические ценности западного общества. Стало очевидно, что власть в странах Запада прибегает к двойным моральным стандартам. Можно ли в нынешней политической ситуации говорить о терпимости религиозной и расовой, о ценности человеческой личности, уважении к человеку – вне зависимости от цвета кожи и конфессиональной принадлежности? В мире, где секретные службы обрели невиданные ранее привилегии и возможности, никто не может быть защищенным от полицейского произвола.

Терроризм – наверное, самая страшная опасность современного общества в XXI в… По поводу этого нет, разумеется, двух мнений. Ценность человеческой личности, вне зависимости от цвета кожи и конфессиональной принадлежности, защищенность человека в современном западном мире, где секретные службы получили невиданные ранее привилегии и возможности, уважение к человеку, независимо от того, какого он происхождения и религиозных убеждений, наконец, проблема двойных моральных стандартов, к которым прибегают на Западе – все это становится темой для обсуждения западных масс-медиа.

Вместе с тем, Олдисс понимает сложность вставшей перед западным обществом проблемы. В книгу включено интервью, взятое у Олдисса известным американским фантастом Лестером дель Реем. Отвечая на вопрос, стал ли он в последние годы более пессимистичен относительно будущего человечества, Олдисс ответил примечательным образом: «Я стал менее оптимистичным относительно сегодняшнего дня. Сейчас в Великобритании находят убежище многие люди, которые приезжают из грязных пыльных деревушек на Ближнем Востоке. Они и не знают, и не понимают особенности жизни у нас. Возможно, потому-то многие из них станут силой, которая разрушит западную цивилизацию…» [225] И в том, что происходит сейчас в Англии и в других государствах Европы (прежде всего, во Франции), Олдисс винит обе стороны: и христиан-европейцев, и иммигрантов-арабов. А в том, что об этом пишут мало и как-то стыдливо, тоже, считает Олдисс, проявляются двойные моральные стандарты в общественной жизни Запада.