Маргарита Анисимкова - Каменный пояс, 1979

Мы не ходили по морям
И не видали дальних стран,
Но, будучи на суше,
Наш старый добрый капитан
Стихов и песен якоря
Забросил в наши души.
С тех пор минуло много лет.
Я все еще в душе поэт.
И иногда, не скрою,
Среди болот или лесов
Багрянец алых парусов
Мне чудится порою.

Тропинкой горной я бежала.
И вдруг раскрылись недра гор.
Хозяйка древнего Урала
Из замка вышла на простор.
Вслед за собою поманила
Движеньем ласковым руки.
Вокруг так тихо-тихо было,
Притихли даже ветерки.
Меня влекло за нею властно,
Как будто тайный голос звал.
И я вошла в ее прекрасный,
Сверкающий камнями зал.
Расцвел нежданно предо мною
Красы невиданной цветок.
Камней причудливой игрою
Искрился каждый лепесток.
В оцепененье я стояла…
Исчезло все… И в тишине
Сказанья древнего Урала
Стихами ожили во мне.

Спасибо вам за тишину,
За небо наше голубое,
За то, что в страшную войну
Сумели мир прикрыть собою,

За то, что вы всегда в строю,
Хотя болят ночами раны,
За смелость в яростном бою
Поклон вам низкий, ветераны!

И за весенний наш рассвет,
Что мы встречаем без боязни,
Спасибо тем, кого уж нет,
Кто не встречает с нами праздник.

Им всем, и павшим, и живым,
Что были молоды когда-то.
От всей души мы говорим:
«Спасибо, Родины солдаты!»

Пылает адский пламень,
Сжигает лава камень,
Кипящей крови лава
Кипит, ревет, бурлит.
Вон там, глядите прямо,
Кричал ребенок: «Мама!»
Кричал ребенок: «Мама!»
И тут же был убит.

Убита мать и дети.
(Что есть подлее в свете?!)
Убит, убит, убиты
И нет их больше, нет!
Солдат фашистской свиты,
За что они убиты?
За что они убиты?
Что скажешь нам в ответ?

Висят сосульки острые, как спицы,
Снежинкам ветер отдает приказ…
А ночью мне — уже в который раз —
Ромашка удивительная снится.
Стремится ввысь зеленый стебелек,
Ладошки-листья солнце обнимают
И каждый лучик ловят и ласкают,
Лишь только загорается восток.
Мне солнце снится ярче, чем всегда,
Прозрачный зимний лед мгновенно тает,
Меня в любую стужу согревает
Ромашки необычной доброта.
…За окнами зима свистит и злится,
И от снежков дрожит стекло у нас,
А ночью мне — уже в который раз —
Ромашка удивительная снится.

Воробьишка маленький
Перышки взъерошил.
Прыгает, как мячик,
Под ноги прохожим.
Холодно на улице.
Все спешат домой.
Воробьишка маленький,
Где же домик твой?
Воробей чирикнул,
Мне как будто крикнул:
— Где тепло почую,
Там и заночую.
Где еду разведаю,
Там же пообедаю.
…Как мне захотелось
Воробью помочь.
А пока я думал,
Улетел он прочь.

Стоит на косогоре
малютка-деревенька.
Там крошечные домики,
все — чистый шоколад.
А в домиках оконца,
оконца леденцовые
на солнце мармеладное
все весело глядят.
Домишки шоколадные
облиты снегом-сахаром.
Из труб идет там сладкий
и разноцветный дым.
И все деревья-елочки,
как в Новый год, наряжены.
И воробьи конфетные
там прыгают по ним.
Была я в той деревне,
сама я все видала,
а чтобы вы поверили,
воробышка взяла.
Но воробей тот сладкий
вдруг стал конфетой мятной.
Конфета — вот,
пожалуйста,
в ладони у меня.

Листья желтые летят,
Стелются ковром.
Льется, льется листопад
Золотым дождем.
И стою я чуть дыша:
Вдруг еще спугну
В добром сказочном лесу
Эту тишину.

Рисуют на асфальте малыши
Дома. И море. И войну.
Забавных кукол. Звезды. И Луну…
Рисуют на асфальте малыши.
Вот карапуз мелок поспешно взял,
Огромный желтый круг нарисовал.
Лучи, как стрелы, бережно провел,
Потом, любуясь, отошел.
И солнце засияло в полземли…
Рисуют на асфальте малыши.

Не узнать никак заранее
В миг заветный, в миг какой —
Стих рождается на грани
Между явью и мечтой.
На ветру он вместе с песней
Рвется, рвется из души.
Вспыхнет пламенем уж если,
То ничем не потушить.
Он меня вздымает к скалам,
То вдруг скажет мне: «Постой!»
Сколько этих строчек встало
Между явью и мечтой.
А бывает, что случайно
Зерна в душу упадут.
Долго там зимуют втайне
И стихами прорастут.