Александр Шмаков - В литературной разведке

«свести их в одно целое и, быть может, найти среди этого фантастического нагромождения живые черты, всколыхнувшие на Яике первую волну крупного народного движения» {24} 24 Короленко В. Записные книжки. М., 1955, с. 480. .

Во второй половине июня 1900 года В. Короленко прибыл в Уральск. Он поселился на даче своих знакомых Каменских в семи верстах от города, в Старо-Шапошниковском саду на реке Деркул. Отсюда писатель ездил на велосипеде в Уральск, работал там в войсковом архиве. Отсюда же совершал поездки по окрестным станицам. Эти поездки и встречи с людьми, непосредственные впечатления от степной природы, казачьего быта, сохранившейся старины, особенно долгие задушевные разговоры со стариками, помогли писателю живее и ярче представить картины задуманного произведения.

Получив доступ в Уральский войсковой архив, Короленко провел здесь огромную подготовительную работу. Он тщательно и глубоко изучал подлинные документы, относящиеся к пугачевскому времени. Это были редчайшие бумаги, тогда еще неизвестные исследователям, дающие довольно полную картину событий тех лет. Некоторые детали и факты прямо просились на бумагу.

Писателю уже виделась канва будущего исторического произведения, как он сам писал в письмах, своего рода «рамка, на которой придется вышить свой узор». Владимир Галактионович задолго до поездки на Урал начал изучать и собирать материалы о Пугачеве. Он писал:

«В историческом отношении теперь не навру, колорит времени и места передам правдиво, а в некоторых подробностях, быть может, будет кое-что новое и даже для историков» {25} 25 Короленко В. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 10. М., 1954, с. 303. .

Автограф В. Короленко.

Что же хотел показать Короленко в новой повести, что захватило воображение писателя, какими хотелось нарисовать ее героев?

«Картина человеческой неправды и подлости, с одной стороны, неясные инстинкты дикой воли, картина разгула и разнузданности этой дикой воли, с другой стороны, и среди этих темных разбушевавшихся сил — мечта о какой-то будущей правде, как звезда среди тучи, — вот как мне рисуется основная нота моей повести» {26} 26 Короленко В. Записные книжки. М., 1935, с. 482. .

В другом письме Владимир Галактионович рассказывал, каким предстает его воображению сам «Набеглый царь»…

«В то время как «печатный» исторический Пугачев до сих пор остается человеком «без лица» — Пугачев легенды лицо живое, с чертами необыкновенно яркими и прямо-таки реальными, образ цельный, надежный, наделенный и недостатками человека и полумифическим величием «царя». Меня самого поразило это, когда я собрал воедино все эти рассказы. Нечего и говорить, что до сих пор его считают настоящим царем» {27} 27 Короленко В. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 10. М., 1954, с. 319—320. .

Кто же были те люди, с которыми Владимир Галактионович встречался в Уральске и казачьих станицах, которые рассказали ему много преданий старины, в том числе, взволновавшую до глубины души «Пугачевскую легенду на Урале»?

Одних писатель лишь называет в очерках и дневниках, о других рассказывает более подробно. Это уральский старожил, писатель Вячеслав Петрович Бородин, 89-летний казак Ананий Иванович Хохлачев, сохранивший в памяти множество преданий, Григорий Терентьевич Хохлов — автор брошюры «Путешествие уральских казаков в Беловодское царство», Иван Яковлевич Солдатов, бывший атаман, человек начитанный, хороший знаток старины, Иван Семенович Алексеев — архивариус войскового архива, рассказавший о самородке, казачьем поэте Голованове, написавшем поэму «Герой-разбойник» — об известном пугачевце Чике (Зарубине) и многие другие.

Первоначально свои впечатления, вынесенные от встреч и разговоров с этими людьми, Короленко спешно заносил в записные книжки. Позднее его наблюдения оформились в очерки «У казаков», опубликованные в журнале «Русское богатство» в конце 1901 года {28} 28 «Русское богатство», 1901, № 10—12. . Если судить по записным книжкам и этим очеркам, дни жизни в Уральске были заполнены интенсивным трудом, интересными встречами, фотографированием памятных мест, их зарисовкой, установлением связей с людьми.

Семья Короленко сдружилась здесь с Алевтиной Яковлевной Каменской и ее братьями Владимиром Яковлевичем и Павлом Яковлевичем Шелудяковыми — казачьими офицерами, спутниками писателя по Уральску. Особенно близко Короленко сошлись с семьей учителя войсковой сельскохозяйственной фермы Макара Егоровича Верушкина, сопровождавшего Владимира Галактионовича во всех поездках по дальним станицам.

Верушкин был илецкий казак, отлично знающий округ Уральского войска, имевший в станицах много знакомых учителей, казачьих офицеров и сам, человек не только начитанный, но и прекрасно знакомый с историей уральского казачества. Поездки с Верушкиным были самыми захватывающими и впечатляющими. Писатель проехал с ним по верхней линии до границы уральского войска, в Илек, «Бухарской стороной» Урала, или киргизской степью.

«Ездил я с илецким казаком учителем, на собственной купленной лошади довольно убогого вида и в такой же тележке, — сообщал Короленко своему другу — публицисту Н. Ф. Анненскому. — Ночевали на дворах, на пашнях, на «базах» (навесы для скотины) и сеновалах. Разумеется, казаки нас не стеснялись, и пришлось слышать много любопытного. Записал две записные книжки путевыми набросками. Был у киргиз в кибитках и наконец запутался в степи без дорог и «без языка» — «орда» не говорит по-русски. Кое-как мы пробились к Уралу и с половины дороги опять поехали русской стороной» {29} 29 Короленко В. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 10. М., 1954, с. 301. .

Лето 1900 года «не прошло напрасно», — говорил позднее Короленко о своей поездке в Уральск. Писатель выполнил часть своей программы, пожалуй, наиболее важную и значительную в подготовительной работе над историческим произведением. Написать это произведение ему не удалось. Началась первая революция в России, а затем империалистическая война, отвлекшие силы писателя на другое, более важное в его жизни и общественной деятельности.

Однако мысль написать повесть «Набеглый царь» не оставляла Короленко до последних дней жизни. О грандиозности этого творческого замысла и исторической широте задуманного можно судить по незаконченным главам, наброскам, письмам к друзьям, в которых Владимир Галактионович делился планами, мыслями, рассказывал о собранном материале, сохранившемся в архиве писателя.

Очерки «У казаков» являлись лишь началом большой работы писателя над повестью «Набеглый царь», ибо по характеристике самого Короленко, современный уральский казачий быт представлялся ему лишь