Андрей Буровский - Гендерная революция

— Если подать на апелляцию в суд более высокой инстанции — может быть, и удастся что-то сделать. Но не сразу. А если ты будешь пытаться доказать, что мать твоей дочери ведет аморальный образ жизни — твоей же дочери станет хуже, да и тебя самого запросто могут прирезать. Пока будешь вертеться возле — и прирежут. Это понятно?

Несчастный парень опустил голову, кивнул.

— Даже если что-то докажем, за это время дочка твоя или умрет, или вернется к тебе больнаяпребольная да еще с искалеченной психикой. Тоже все ясно?

Парень кивнул еще раз.

— А вот с тысячу долларов у тебя или у твоего отца найдется?

— У отца — точно найдется.

— Тогда предложи ей тысячу долларов, и пусть бывшая жена напишет расписку — что от дочери навсегда отказывается. Усвоил?

— А если она… Если…

— Предложи сперва пятьсот долларов, цену постепенно повышай.

Парень так и сделал: посулил бывшей жене пятьсот… потом семьсот… восемьсот долларов… На этой цифре и остановились. Пока бывшие супруги торговались в грязной, воняющей гнилыми овощами комнатенке, на папе буквально висела его дочка: грязная, тощая, с воспаленными от слез глазами. Ребенок вцепился в папу всеми четырьмя конечностями, трясся от переживаний и озноба. Папа ушел, унося с собой расписку и больную, голодную дочь.

Конец истории все же счастливый: ребенок писался в постель и кричал по ночам всего месяц, потом здоровье восстановилось (у «мамы» он провел всего неделю). Восторжествовала и справедливость: пока папа торговался с «мамой», в комнату заглянул азербайджанец [21] Наверное, это с моей стороны ярый национализм — знать национальную принадлежность этого человека. Но что я могу поделать, если это был не турок, не марсианин и не чукча — а именно азербайджанец? — один из ее сожителей. Он видел, как переходили из рук в руки грязные зелено-серые бумажки… с тех пор «маму» никто и никогда не видел. Как в воду канула.

Между прочим, я знаю вовсе не одну историю такого рода.

ТРЕТЬЕ. До сих пор считается, что женщины — пол обижаемый.

Существует некое предубеждение против «мужчины вообще». Мы-де и грубые, и жестокие, и агрессивные. Наверное, это предубеждение было справедливо многие годы назад, когда мы были хозяевами земли, а женщины были согнуты в покорности. Но с тех пор много раз воды океанов испарялись, выпадали снегами и дождями и снова уносились в океаны.

Сегодня женщины вовсе не наши рабыни. Если говорить о детях — то с ними дамы жестоки ничуть не меньше нас. Пожалуй, и побольше. В США есть такое учреждение — Национальный центр исследований в области жестокого обращения с детьми. Согласно статистическим данным этого центра 59 % лиц, от действий которых произошла смерть детей — женщины. 50 % таких людей — матери этих детей. Только 23 % убийц детей — их отцы и 10 % — отчимы или сожители матерей.

Как видите, стоит приглядеться к статистике, разлетаются в дребезги все древние предубеждения.

Данные того же Национального центра — жены признавались, что скорее они будут нападать на мужей, чем мужья на них. Так что и семейный агрессор сегодня — не обязательно мужчина. Да, он сильнее, и намного — но у него гораздо больше внутренних, чисто инстинктивных запретов и ограничений. Мы до сих пор исходим из того, что мы — сильные, мы должны быть защитниками женщин, и что далеко не все позволено.

У женщин намного слабее инстинктивные программы, запрещающие причинять вред мужчине. А возможности сравнимые с мужскими.

Если муж избивает жену — ей сочувствуют, на мужчину негодуют. Но что если жена избивает мужа? Тогда женщиной чуть ли не восхищаются: ну, бой-баба! Над мужчиной тогда смеются — надо же, собственная баба побила!

Есть серьезные причины полагать, что многие преступления сходят женщинам с рук именно потому, что сама полиция не считает их потенциальными преступниками. Полицейские рассказывали мне, что в их организации к женщинам намного более снисходительны: там тоже считают женщин в первую очередь жертвами.

ЧЕТВЕРТОЕ. Можно сколько угодно разглагольствовать о «равенстве», но фактически мужчины и женщины имеют разную возможность осуществить свои права. Например, свое право на создание семьи и обзаведение ребенком. Формально брачный возраст один и тот же — 18 лет [22] Впрочем, в некоторых государствах мужчин дискриминируют даже официально, в законе. Скажем, на Украине и во Франции брачный возраст девушек — не 18, а 16 лет. Можно сколько угодно кивать на физиологию (кстати, это не убедительно — мальчики созревают в половом отношении в те же сроки), но ведь и факт дискриминации мужчин налицо. . Фактически люди разного пола имеют разные возможности воспользоваться этим правом.

Вот факты: Средний возраст появления первого ребенка у женщин — 22 года. У мужчин — 27 лет [23] Данные 2000 года. Сегодня детей заводят позже. . Это при том, что мужчины в этом возрасте гиперсексуальны, а потребность в детях у людей совершенно одинаковая — независимо от пола [24] Считается, что мужчины хотят детей меньше и хотят их позже. Еще один предрассудок! Все данные науки говорят о том, что между людьми разного пола нет никакой разницы. .

Формально — равенство. В жизни никакого равенства нет и в помине.

Очень многое в общественной жизни вообще не регулируется и не может регулироваться никакими законами. Поэтому мужчины проигрывают еще несколькими способами — уже независимо от законов, написанных людьми на бумаге.

В общественной жизни применяется не общий для обоих полов, а двойной стандарт. В представлении общества мужчины «растут» медленнее; в одном и том же возрасте они «еще маленькие», а их сверстницы «уже большие».

Молодые женщины в 18–25 лет имеют пусть невысокую, но стабильную «стоимость». Мужчины в этом возрасте для общества ценности не представляют. Молодость в любом случае очень трудное время для мужчин, а в нашем обществе это еще и время унижений, в том числе унижений там, где люди ищут поддержки и помощи — в семье.

Лучше и подробнее всего об этом писал А. П. Егидес [25] Егидес А. П. Лабиринты общения. М., АСТ-Пресс, 2003 . Анатолий Петрович хорошо показывает, что в перспективе мужчины сводят счеты — но стало быть, есть что сводить?

ПЯТОЕ. В обществе сохраняется множество привилегий для женщин. Больших и маленьких.

Равноправие или неравноправие, патриархат или матриархат, но до сих пор считается, что женщины должны находиться под нашим покровительством. До самого последнего времени мужчинам вменялось в обязанность уступать место в транспорте и вставать, когда дама входит в комнату. Мне до сих пор трудно сидеть, когда дама при мне стоит — разве что она встала, чтобы подать на стол.