Николай Лузан - Военная контрразведка: Тайная война

До приезда в Москву они так и не сомкнули глаз. С вокзала их повезли не в Лефортовскую тюрьму, как полагал Сметанин, а на квартиру. В нее он поднимался как на Голгофу, подозревая, что там всплывет другая важная улика — еженедельник со шпионскими записями. И не ошибся. Уже безразличным взглядом Сметанин наблюдал за тем, как следователи методично осматривали квартиру. Один из них остановился у платяного шкафа, и через несколько секунд в его руке появилась убийственная улика: еженедельник.

Собранные контрразведчиками доказательства и признание жены не оставляли Сметанину шансов уйти от ответственности. Под давлением неопровержимых фактов он выдавливал из себя каждое слово, и они тяжелым грузом предательства ложились на весы правосудия. Загубленные жизни десятков негласных помощников, отданных на растерзание чужой контрразведке, и проваленные разведывательные операции советских спецслужб ничем нельзя было оправдать.

На этот раз ТАСС не был уполномочен сообщить общественности о пресечении преступной деятельности двух американских шпионов.

Руководство КГБ стремилось как можно дольше сохранить в тайне от ЦРУ провал его агентов. Это необходимо было для того, чтобы дать возможность ГРУ вывести из-под удара иностранных спецслужб сотрудников резидентуры и их негласных помощников, чтобы максимально локализовать последствия шпионского «семейного подряда».

Следствие по уголовному делу Сметаниных длилось около девяти месяцев. 1 июля 1986 года Военная коллегия Верховного суда СССР, рассмотрев его, признала Г. А. Сметанина и Н. В. Сметанину виновными в измене родине в форме шпионажа, то есть в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ст. 64 УК РСФСР, и приговорила:

Сметанина Геннадия Александровича подвергнуть смертной казни — расстрелу,

Сметанину Наталью Васильевну с применением ст. 43 УК РСФСР — к пяти годам лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима с конфискацией имущества, без ссылки.

При определении наказания Н. В. Сметаниной ниже низшего предела, предусмотренного и. «а» ст. 64 УК РФСР, суд принял во внимание, что в преступную деятельность она была вовлечена мужем, сама же до совершения преступления характеризовалась положительно, на ее иждивении состояла несовершеннолетняя дочь, а родители Сметаниной нуждаются в помощи.

Так недолгий шпионский «семейный подряд» закончился полным провалом.

70-е и начало 80-х годов прошлого века для сотрудников особых отделов КГБ СССР, осуществлявших контрразведывательную работу в Ракетных войсках стратегического назначения (РВСН), на вооружение которых поступала новая боевая техника, выдались крайне напряженными. Две сверхдержавы, СССР и США, борясь за стратегическое превосходство в мире, вкладывали колоссальные материальные и интеллектуальные ресурсы в разработку и совершенствование ядерного оружия и носителей к нему.

В СССР интенсивно шла работа по созданию межконтинентальных баллистических ракет третьего поколения. В Москве, Самаре, Красноярске, Днепропетровске, Киеве, Харькове и других городах Советского Союза на так называемых закрытых предприятиях в обстановке строжайшей секретности бригады инженеров и рабочих самой высокой квалификации, сменяя друг друга, трудились день и ночь, воплощая конструкторскую мысль в металл.

Наряду с тяжелой ракетой шахтного базирования, получившей на Западе устрашающее название «Сатана» и обладавшей колоссальной разрушительной силой, разрабатывались еще два качественно новых боевых ракетных комплекса (БРК) — подвижный грунтовый «Тополь» и железнодорожный «Скальпель», названный так натовцами за точность попадания ракеты в цель. Оба комплекса обладали уникальными для своего времени возможностями и являлись последним словом техники. Исключительная маневренность и надежность в боевом управлении делали их практически неуязвимыми для средств поражения противника, а использование передовых технологий в области систем навигации позволяло производить пуски ракет в кратчайшие сроки и с любой точки маршрута боевого патрулирования.

С вводом их в эксплуатацию советское военно-политическое руководство получало в свои руки грозное оружие возмездия. В случае применения противником первым ядерного оружия по стратегическим объектам на территории СССР, и в частности по шахтным пусковым установкам типа «Сатана», комплексы «Тополь» и «Скальпель» в ответном ударе были способны нанести ему непоправимый ущерб.

Отрывочная информация, поступавшая к спецслужбам США о проводимых в СССР испытаниях нового ракетно-ядерного оружия, вынуждала их активизировать разведывательную деятельность по добыванию данных о его конструктивных особенностях и боевых возможностях. В связи с этим перед особыми отделами КГБ СССР в частях РВСН, научных институтах и на полигонах более приоритетной задачи, чем обеспечение сохранности главных секретов БРК, не существовало.

Один из бывших руководителей военной контрразведки страны, заместитель начальника 3-го Главного управления КГБ СССР генерал-лейтенант Ю. Николаев так вспоминал о том периоде времени:

«В середине семидесятых годов в центре внимания чекистов-ракетчиков находились мероприятия, связанные с контрразведывательным обеспечением перевооружения ракетных войск на изделия третьего поколения, сопровождавшиеся их интенсивными летно-конструкторскими испытаниями и доработками. Суть их состояла в придании межконтинентальным баллистическим ракетам более мощной энергетики, оснащении кассетными боеголовками с индивидуальным наведением разделяющихся боевых частей на отдельные цели. Разрабатывались подвижные ракетные комплексы. Это была, по существу, новая страница в развитии советских стратегических вооружений…

Планируя свою работу, мы исходили из того, что испытания новых систем ракетного вооружения, составляющих основу боевой мощи страны, неизбежно привлекут пристальное внимание американских спецслужб».

Эта оценка оперативной обстановки, складывавшаяся вокруг РВСН, нашла понимание и поддержку в руководстве отечественных органов безопасности страны и была отражена в известном приказе председателя КГБ СССР. Одно его название — «О состоянии и мерах совершенствования контрразведывательной работы в Ракетных войсках стратегического назначения» — говорило само за себя. В нем был определен комплекс организационных и оперативных мер, а также зоны ответственности 3-го и других управлений Комитета по защите РВСН от агентурной и технической разведки иностранных спецслужб.

В своих прогнозах контрразведчики не ошиблись. Рев ракетных двигателей в Байконуре, Капустином Яру и Плесецке не остался без внимания ЦРУ и РУМО — Разведывательного управления Министерства обороны США. О том свидетельствовала информация, поступавшая по разведывательным каналам в Комитет госбезопасности. На каком участке и через кого происходила утечка секретов, это до поры до времени для контрразведчиков оставалось тайной, и они бились над ее разгадкой.