Николай Лузан - Военная контрразведка: Тайная война

Позже генерал Ю. Николаев так писал об этом:

«Военнымруководством сообщение было оценено как весьма серьезное. В соответствии с принятым решением выделенными офицерами-операторами Главного штаба с нашим участием был спланирован и проведен ряд экспериментов, суть которых сводилась к передаче на «Куру» обычным путем дезинформационных сведений о пусках, которых в действительности не было. Американцы прилетали как всегда. В других случаях, когда команды передавались только шифром, самолеты не появлялись. Это убеждало в том, что утечка происходит за счет линий связи, слабо защищенных аппаратурой временной стойкости. Однако ввиду большой протяженности линий связи поиск и обнаружение конкретного места съема информации затягивалось».

С того дня охота на американскую «Камбалу», такое кодовое название получила эта операция, была взята на личный контроль руководством КГБ СССР. В 3-м Главном управлении в срочном порядке приступили к разработке оперативных и организационно-технических мер, направленных на ограничение возможностей американской разведки по получению информации об испытаниях ракет. И тем не менее, несмотря на то что значительная часть переговоров, связанных с подготовкой и проведением пусков на полигон «Кура», велась с помощью шифрованной связи, самолеты РС-135 по-прежнему, хотя и не так регулярно, как ранее, продолжали появляться вблизи берегов Камчатки.

Прекратить пуски ракет и тем самым сорвать программу поставки в войска ракетных комплексов ни командование РВСН, ни тем более руководители военной контрразведки не имели права. Решение о сроках испытаний и постановке БРК на боевое дежурство принималось на самом верху, в Политбюро ЦК КПСС. Только оно было вправе их отменить или перенести на другое, более позднее время. Закрыть же небо от электронных щупальцев американской разведки непроницаемым «щитом» ни военные, ни гражданские специалисты не могли, у них просто не было таких возможностей. Оставался единственный выход: как можно скорее отыскать электронного «жучка», который исправно снабжал информацией американскую разведку.

В этих целях в 3-м Главном управлении была создана оперативная группа во главе с генералом Николаевым. Впереди ее ждала кропотливая, требующая большого терпения и выдержки работа. С помощью технических специалистов контрразведчикам предстояло обследовать десятки тысяч километров линий связи — от стынущего в холодах Плесецка, изнывающих от невыносимой жары Байконура и Капустина Яра и до «Куры». И не просто обследовать, а буквально просветить каждый метр кабельных линий, чтобы отыскать ту самую электронную закладку американской разведки, которая «присосалась» к ним, скачивала передаваемую информацию и потом «выстреливала» ее на спутник.

Эта труднейшая работа, по воспоминаниям Юрия Алексеевича, дополнительно осложнялась еще тем, что:

«На некоторых участках линий связи проложенных кабелей не имелось, ввиду чего применялись радиорелейные вставки, где информация реально могла перехватываться с помощью спутника. Нельзя было исключать и непосредственного подключения где-либо к кабелю, особенно на подводном его участке, на дне Охотского моря…»

День за днем, километр за километром оперативно-технические группы тщательно обследовали линии связи и упорно продвигались на восток. Мимо их внимания не проходила ни одна подозрительная мелочь. Радиоэлектронная закладка могла быть закамуфлирована под что угодно. Ею мог оказаться «пенек», поставленный вблизи пункта ретрансляции или усиления сигнала. Один такой «радиоэлектронный пенек» незадолго до этого был обнаружен в Подмосковье вблизи пункта боевого управления системой ПВО.

Поэтому с особой тщательностью поисковые группы обследовали каналы связи в европейской части страны, в районах, открытых для посещения иностранцев. В штабе розыска электронной закладки обоснованно полагали, что именно там было наиболее вероятно ее нахождение. Проведенное в спецла-бораториях исследование подмосковного «электронного пенька» показало, что его установка и последующее техническое обслуживание требовали специфических и глубоких знаний. Выполнение такой сложной задачи где-нибудь в Омской или Иркутской области вряд ли было по силам даже самому подготовленному агенту. Ее могли решить только специалисты, имевшиеся в посольстве США в Москве.

Этот вывод, подкрепленный оперативной практикой самих контрразведчиков, позволил значительно сузить район поиска радиоэлектронной закладки. Основываясь на нем, группа генерала Николаева подняла из архива данные на все поездки сотрудников американского посольства, совершенные за последние два года по территории СССР, и в первую очередь тех, кто подозревался в проведении разведывательной деятельности. Затем методом сопоставительного анализа маршрутов их движения и прохождения каналов связи были выделены те места, где они пересекались. На этих местах и сосредоточили свое внимание группы розыска радиоэлектронной закладки.

Казалось бы, такой подход являлся наиболее оптимальным, но ожидаемого результата он не принес. Европейская часть страны оказалась чистой от американских «жучков».

По мере того как направление поиска все дальше смещалось на восток, тем все меньше оставалось надежды на удачное завершение этой необычной поисковой операции. Пессимисты грешили на то, что «закладку» проморгали, предлагали вернуться в исходную точку, и все повторить сначала. Оптимисты не теряли надежды и стояли на том, что не следует шарахаться из стороны в сторону, а необходимо последовательно продолжать поиск.

В конце сентября 1981 года поисковые группы вышли на берег Охотского моря. Перед ними вздымалась и пенилась седыми барашками безбрежная морская даль. В ее толще, по дну, пролегал последний участок магистрального кабеля связи. Наступила глубокая осень с холодными дождями и свирепыми многодневными штормами. В этих условиях предстояло обследовать участок дна протяженностью в несколько сотен километров — от пункта Оха-Ола, расположенного на западном побережье Охотского моря, и до Усть-Хайрюзово, что в Корякском автономном округе, на Камчатке.

К работам были привлечены значительные силы и средства: специальные суда Тихоокенского флота и ряда гражданских организаций, имевших в своем распоряжении гидролокаторы, телевизионные системы и другие средства подводного оптического и акустического обнаружения. Задействовались также специальные автономные глубоководные аппараты и опытные водолазы из отряда гидронавтов.

Наступившие холода и непогода вынуждали контрразведчиков, военных моряков и гражданских специалистов трудиться с полным напряжением сил, зачастую в условиях, связанных с риском для жизни. И чем меньше оставалось километров необследованной кабельной линии, тем все труднее становилось работать. С севера все чаще налетали снежные заряды и приносили с собой леденящее дыхание близкой зимы. Море сердито хмурилось и не спешило открывать свои тайны. Лишь на короткое время, смилостивившись над упорством людей, оно позволяло заглядывать в свои глубины.