Джон Бэррон - КГБ. Работа советских секретных агентов

Опасность продолжающейся зависимости от КГБ во внешней политике является все более непосредственной и очевидной. Опасаясь Китая, экономически порабощенный производством вооружения, постоянно находясь на грани сельскохозяйственного бедствия, все больше и больше отставая в техническом развитии всего необходимого для будущего экономического здоровья, Советский Союз безотлагательно нуждается в помощи Запада. Ему необходима западная техника, опыт в управлении производством, сельскохозяйственная продукция и торговые кредиты; ему требуется помощь в добыче и рынке сбыта его полезных ископаемых; ему требуются соглашения, которые облегчили бы столь тяжелое бремя производства вооружения; еще ему требуется гарантия того, что Соединенные Штаты не пойдут на антисоветский союз с Китаем.

Понимая, что удовлетворить все эти нужды невозможно без лучших отношений с Западом, советские руководители пытаются найти какие-то формы детанта. В то же время это руководство расширяет тайные операции КГБ, выставляющие на посмешище нормальные, уравновешенные, взаимовыгодные международные отношения. Противоречие, существующее между официальной политикой детанта и политикой КГБ, можно видеть в области торговли. В то время, как Советский Союз стремится к более широким коммерческим связям с Западом, КГБ готовится использовать эти связи в своих привычных целях, назначая генерала Евгения Петровича Питовранова и других сотрудников надзирателями над советской Торговой палатой.

В то время. как советское руководство пытается вести переговоры о смягчении напряжения между СССР и Западом, КГБ разрабатывает планы саботажа западных городов; усиливает забастовочную борьбу в Америке; строит заговоры с целью разжечь гражданскую войну в Мексике и Ирландии; помогает палестинским партизанам в их всемирном терроре; стремится подкупить и использовать западных чиновников и политических деятелей; посредством всевозможных обманов чернит те самые народы, чьих экономических и политических услуг добивается руководство. И советские посольства, расположенные по всему миру, остаются переполнены гнездящимися в них сотрудниками КГБ, которые, следуя требованиям советской плановой системы, продолжают заниматься подлой деятельностью, являющейся их призванием.

Известно, что не может быть никакого настоящего детанта, пока не прекратится массированная агрессия КГБ. Ее продолжение не только будет препятствовать длительным торговым, политическим соглашениям и договорам о взаимной безопасности, которые столь необходимы Советскому Союзу, но и поставит под удар то, уже достигнутое, хотя и ограниченное понимание. Таким образом, советские руководители должны выбирать между важными, реальными выгодами нормальных отношений и незначительными, неопределенными целями, которые могут быть достигнуты тайной деятельностью КГБ.

Мир не должен оставаться пассивным наблюдателем, будучи бессильным повлиять на советский выбор. Можно многое сделать для нанесения поражения КГБ, сделать его деятельность дорогостоящей и непроизводительной и таким образом убедить советских руководителей в том, что в их же интересах будет обуздать КГБ. Контрмеры, которые были бы, по всей вероятности, эффективными, являются демократическими, благородными, относительно недорогими и доступными всем народам, заинтересованным в сохранении их независимости.

Во-первых, необходимо прервать почтительное молчание о притеснениях и наносимых КГБ разрушениях. Советские пропагандисты и апологеты в значительной степени преуспели в своем утверждении, что осудить даже самую вопиющую советскую выходку или оскорбление — это каким-то образом "раздувать пламя холодной войны". Верно как раз. обратное. Молчаливая покорность явно поощряет тот род деятельности КГБ, который представляет собой сущность холодной войны, наводит советское руководство на мысль, что эти действия не влекут за собой никаких вредных последствий. Умный, хорошо обоснованный протест может продемонстрировать, как методы КГБ на деле влекут за собой разрушительные последствия.

Партийная верхушка и КГБ становятся чувствительными и в некотором смысле даже отзывчивыми на определенное международное мнение, когда оно становится достаточно сильным, чтобы угрожать советским интересам. Их чувствительность хорошо видна в том малодушном страхе, проявленном предводителями КГБ после ареста Ли Харви Освальда, подозреваемого в убийстве президента Кеннеди. Реакция стала известна из рассказов Юрия Носенко, который в качестве заместителя начальника американского отделения Седьмого отдела принимал участие в деле Освальда, когда последний просил разрешения получить советское гражданство в 1959 года. Носенко отмечает, что две группы психиатров независимо одна от другой исследовали Освальда по приказу КГБ, и каждая вынесла заключение, что он не сумасшедший, однако страдает некоторой анормальностью и довольно неуравновешен. КГБ соответственно приказал установить за Освальдом обычную слежку, однако не вербовать его и никак не использовать. Освальд вернулся в Соединенные Штаты в июне 1962 года, а в сентябре 1963 года обратился в советское посольство в Мексико-Сити с просьбой о предоставлении ему визы для обратной поездки в Москву. По инструкциям, полученным от КГБ, посольство отказало ему во въезде, настояв, чтобы он предварительно получил въездную визу на Кубу, через которую собирался проезжать во время своего путешествия. Кубинцы, в свою очередь, отказались выдать ему визу до тех пор, пока он не представит им въездной визы от русских. Перебрасываемый из одного посольства в другое, Освальд, в конце концов, негодуя, уехал из Мексико-Сити и 22 ноября убил президента.

В КГБ с ужасом восприняли известие об аресте Освальда, опасаясь, что какой-нибудь сотрудник на месте в неведении или ослушавшись приказов Центра не вести с ним никаких дел, мог использовать его для какой-нибудь цели. Согласно рассказам Носенко, тревога была настолько сильной, что в Минск, где жил Освальд, был отправлен КГБ самолет для немедленной доставки его досье в Москву. Носенко вспоминает, что сотрудники КГБ столпились вокруг пухлой папки, в страхе переворачивая страницы и ожидая, что какая-нибудь из них раскроет существующие между Освальдом и КГБ отношения. Все знали, что если такая связь обнаружится, американское общественное мнение обвинит в убийстве КГБ, и последствия будут ужасающими.

Забота об общественном мнении за границей внесла довольно крупные ограничения в операции КГБ. Потрясение, вызванное признаниями наемного убийцы КГБ Богдана Сташинского в 1962 году, заставило Политбюро сократить число политических убийств, которые совершались Советским Союзом, начиная с 20-х годов, ных выполнять задания по саботажу в европейских столицах, потому что там опасались той общественной реакции, которую могло вызвать их присутствие там, разоблаченное Олегом Лялиным, дезертировавшим в Лондон.