Олег Мозохин - ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии

Далее Люшков рассказал о реформах и правовом положении ЧК-ГПУ-НКВД. По его словам, ЧК приговаривало к наказанию без всякого судебного разбирательства. Ленин, при переходе к новой экономической политике, с целью ввести работу в нормальное русло упразднил ЧК и создал взамен гпу.

ГПУ имело право под строгим надзором прокуратуры вести дела только политических преступников. Однако это положение продолжалось только несколько лет. Когда начались троцкистские заговоры, власть ГПУ в целях борьбы с ними стала постепенно усиливаться, и оно превратилось в подобие прежней ЧК. Сперва ГПУ имело право осуждать на срок не свыше 5 дет, но затем права были постепенно расширены.

В 1935 г. в связи с созданием НКВД, ГПУ было упразднено. Эта перемена также носила чисто политический характер и преследовала цель рассмотрения преступлений в нормальном судебном порядке. Однако в действительности это правильное мероприятие осталось только на бумаге. Именно в 1936 г. были созданы тройки для рассмотрения на местах дел, связанных с политическими преступлениями, за исключением дел троцкистов, правых, шпионов, военных и иностранцев.

В ДВК в состав тройки входили нач. УНКВД, а также первый и второй секретари Крайкома. Прокурор присутствовал на заседаниях тройки, но не имел права вмешиваться в ее решения. Если он был не согласен, он мог апеллировать в прокуратуру СССР в Москву, где и решалось дело.

Дела иностранцев — китайцев, корейцев, поляков и других — решались в Москве. Фактически без всякого суда по спискам, которые представлялись с мест.

Дела троцкистов, правых, заговорщиков и т. д. рассматривались военным трибуналом и решались нормальным судебным процессом в Москве.

Если в какой-то области возникало большое количество преступлений такого рода, из центра командировался прокурор, который бегло знакомился с делами и посылал списки в центр. В Москве по этим спискам определялась степень наказания, т. е. по 1-й категории — расстрел, по второй категории — 10 лет принудительных работ. Эти суды представляют собой простую формальность. В день проходит по 70 человек. В свидетелях, конечно, не было никакой необходимости.

Люшков писал, что систему троек решено было в ближайшее время упразднить, ибо если в одной области арестовывалось несколько тысяч преступников, то такой упрощенный метод разбирательства их дел приводил ко всякого рода отрицательным явлениям.

Судебные методы после упразднения троек, вероятно, будут заключаться в следующем: различные политические преступления будут разбираться в особой коллегии верховного суда. Дела правых и троцкистских заговорщиков — в военной коллегии.

Люшков сообщил японцам и организационную структуру НКВД.

Общее мнение состояло в том, что японская армия опередила Красную армию в отношении авиации и по материальной подготовке летного состава. Блюхер и другие считают, что боевые качества красноармейца выше боевых качеств японского солдата. Причем одной из причин считают то, что японский солдат меньше приспособлен к суровым условиям севера.

Поражение в 1904–1905 гг. объясняют не качеством русского солдата, а гнилью царского строя и изменой. Еще один участок, где японская армия отстала, это, по мнению Блюхера, автотранспорт и тракторный парк. Главная тактика в отношении японской армии — разжигать конфликт в Китае, чтобы военные силы Японии как можно больше были втянуты в военные действия.

После уничтожения группы Тухачевского, которая стояла за оборонительную войну, оборонительная линия поведения объявлена вредительской. Все планы армии в стране перерабатываются, исходя из идеи наступления. В отношении Японии усиленно внушается, что Япония готовится к войне с Советским Союзом. Основная позиция Японии справится с Китаем, обеспечить себе тыл и овладеть Дальним Востоком и, если удастся, Сибирью.

Ежов говорил Люшкову, что из Москвы в ОКДВА начальником разведотдела послан полковник Капалкин, который имеет специальные директивы об организации партизанской войны в Манчжурии. Капалкин и Блюхер приняли командиров китайских партизанских отелов в Манчжурии. Настроения в Москве были очень воинственными. На восток направлены новые типы самолетов, танков, орудия снаряжение и боеприпасы.

Блюхер предполагал напасть одновременно с двух направлений. Со стороны Читинского и Уссурийского участков, чтобы быстро очистить вдающийся в Советский Союз клин. Ликвидировать угрозу Хабаровску и сразу выровнять фронт. Война с Японией, по его мнению, приведет к тому, что против нее поднимется весь тыл в Манчжурии. Предполагалось также держать под ударами подводного флота и авиации все морские коммуникации противника и сковывать действия его флота. Одновременно бомбардировать острова, чтобы дезорганизовать тыл и держать его в напряжении.

Далее Люшков рассказал, что в марте 1938 г. из Москвы прибыл с секретной миссией Сталина майор Ярцев, чтобы выяснить возможность смены базы флота из гор. Владивостока, а также провести специальные мероприятия на Сахалине. Майору Ярцеву были подчинены все власти на Сахалине. Он имел задачу сгладить обострившиеся отношения с японскими концессиями и одновременно привести в боевую готовность остров. Приступить к формированию там дивизий и авиационных баз в Сахалинске и Софийске. Таким образом должно было быть отвлечено внимание Японии, а в случае общих военных действий на материке предполагалось отвлечь часть воздушных морских и сухопутных сил Японии дня защиты Южного Сахалина.

Позже, 12 апреля, заместитель Ворошилова и Смирнова Федьке вызвал ночью по телеграфу Блюхера и, основываясь на сведениях Чан-Кай-Ши, предупредил его о готовящемся внезапном нападение со стороны японской армии и флота на Посьетском и Владивостокском участке и предложил ему привести в боевую готовность армию и флот. Одновременно Смирнов (Нарком военного флота) выехал на Дальний Восток. Люшков предполагал, что дело с Чан-Кай-Ши имело другой смысл, что это было продолжением плана общих активных действий против Японии.

Одновременно со Смирновым прибыли в качестве начальника штаба комкор Штерн и в качестве заместителя Блюхера комбриг Романовский. Штерн был главным советником по Испании и считается специалистом по ведению войны в новых условиях. Перед выездом он имел большой разговор со Сталиным. Его приезд и одновременная директива по приведению вооруженных сил в боевую готовность были не случайны.

В первый день после прибытия Смирнов имел продолжительный разговор с Блюхером с глазу на глаз. Смирнов говорил Люшкову, что имел личное задание Сталина познакомиться с боевой готовностью флота и возможностями армии. После этого он выехал с Блюхером в Москву. Характерно, что Смирнов ожидал какие-то указания Сталина, но получил его телеграмму, выехать вместе с Блюхером в Москву на заседание Главного военного совета.