Олег Мозохин - ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии

В ночь с 12 на 13 июня 1938 г. начальник УНКВД Дальневосточного края Г. С. Люшков перешел государственную границу и сдался японским властям. Об этом побеге писалось много [347]. Вымыслы часто сочетаются с фактами, имевшими действительное место. Хотелось бы подробно остановиться на этом, явно нерядовом, событии.

Генрих Самойлович Люшков родился в 1900 г. в Одессе в семье еврея — портного кустаря одиночки. Его отец умер в 1921 г. В 1908–1915 гг. Люшков учился в казённом еврейском шестиклассном начальном училище. Небольшое время в 1916–1917 гг. работал помощником в конторе автомобильных принадлежностей Суханова. В 1917–1918 гг. учился на вечерних общеобразовательных курсах при гимназии Гуревича в г. Одессе.

Под влиянием старшего брата принимает участие в революционной деятельности. В 1917 г. участвовал в рядах социалистической молодежи в революционных событиях (установлении советской власти в Одессе). Член РСДРП (б) с июля 1917 г.

В 1917 г. вступил рядовым в Красную гвардию в гор. Одессе. С марта 1918 г. в подполье, в феврале 1919 г. был арестован, но бежал из-под стражи. В марте того же года вновь вступил в Красную Армию (красноармеец-политработник 1-го Николаевского советского полка, затем курсант Киевских военно-политических курсов Наркомвоена Украины). Участвовал в боях с петлюровцами, затем работал помощником военного организатора Киевского губернского комитета партии. После захвата Киева белыми войсками в сентябре 1919 г. служил политруком 1-й Отдельной бригады 14-й армии Южного фронта.

С 1921 г. — на работе в ВЧК. После советско-польской войны — учеба в Институте гуманитарных наук в Одессе, в ноябре этого же года отозван с учебы и направлен на работу в Одесскую Губ. ЧК. С 1921 по 1924 год служил в ряде пограничных и окружных отделах ГПу. В 1924 г. работал начальником Проскуровского окружного отделения, а затем отдела ГПу. В 1925 г. был переведен в центральный аппарат ГПу Украины, где занимал должности начальника ИНФО УОУ ГПу УССР, начальника СО СОУ ГПу УССР, начальника СПО ГПУ УССР.

У многих историков встречается фраза, что Люшков в начале 30-х гг. занимался промышленным шпионажем в Германии, но таких фактов обнаружить не удалось, ссылки на документы в публикациях отсутствуют.

В 1931 г. он при поддержке Батицкого был переведен в центральный аппарат ОГПу СССР на должность помощника начальника СПО ОГПу СССР — начальника 2 отделения СПО ОГПу СССР. В 1933 г. назначен на должность заместителя начальника СПО ОГПу СССР. В ноябре 1935 г. ему присвоено звание комиссара госбезопасности 3-го ранга. В 1936 г. возглавил УНКВД Азово-Черноморского края.

С 1937 г. начальник УНКВД Дальневосточного края. На январском (1938 г.) совещании работников НКВД СССР Люшков был отмечен в числе лучших чекистов страны, за то, что репрессировал 70 тысяч «врагов народа».

За активную борьбу с контрреволюцией был награжден Президиумом Всеукраинского ЦИКа боевым оружием в 1927 г., и Коллегией ОГПу двумя знаками почетного работника ВЧК-ОГПу в 1929 и 1932 гг.

Документы свидетельствуют, что Люшков, работая в секретно-политическом отделе ОГПу, занимался происходящими в это время в стране вопросами, связанными с коллективизацией сельского хозяйства. Он принимал участие в коллективизации сельского хозяйства на Украине и Северном Кавказе. Позже японцам он рассказывал, как подавлялись стихийные бунты голодных крестьян. Как ему приходилось принимать участие в карательных экспедициях.

В 1932 г он был включен в состав комиссии во главе с Кагановичем, инспектировавшей сельскохозяйственные районы Северного Кавказа. В казачьих станицах было введено чрезвычайное положение, они оказались изолированными от остальной страны. Не успевали рыть могилы. Умерших от голода приходилось сбрасывать в старые колодцы и засыпать землей.

Люшков в то время расследовал «случаи провокации голода» в Одесской области. 21 апреля 1933 г. совместно с начальником СПО ОГПУ Г. А. Молчановым он направил спецсообтцение, в котором указывал, что по поступившим жалобам у единоличника Цихановского опухли от недоедания дети, однако произведенным обыском у него было обнаружено 54 пуда спрятанного хлеба. Единоличник Белоед, явившись в сельсовет, стал кричать о том, что умирает с голоду, в ходе обыска у него было обнаружено 2 пуда картофеля, пуд фасоли и 2 пуда бурака. В том же сельсовете якобы опухла от голода семья колхозника Писенко, у которого было обнаружено в яме 4 пуда пшеницы. Все эти лица были арестованы. Высказывалось предложение в отношении этих лиц провести показательный судебный процесс [348].

Люшков выступил в роли одного из инициаторов и исполнителей фабрикации уголовного дела т. н. «Российской национальной партии» («РНП»), Всего по этому делу было арестовано свыше 100 человек. 29 марта 1934 г. решением Коллегии ОГПУ СССР большинство обвиняемых получили от трех до десяти лет исправительных лагерей, несколько человек приговорили к ссылке.

Документально подтверждается участие Люшкова в расследовании и в подготовке процесса по делу об убийстве Кирова. После отъезда из Ленинграда И. В. Сталина, который на месте расследовал обстоятельства покушения на Кирова, руководители ГуГБ НКВД СССР, оставшиеся в Ленинграде — Я. С. Агранов, начальник ЭКО Л. Г. Миронов, зам. начальника СПО Г. С. Люшков, помощник начальника ЭКО Д. М. Дмитриев — стали активно разрабатывать политическую версию совершенного преступления.

Ими была выявлена связь Николаева, совершившего это убийство, с оппозиционерами-троцкистами Н. Н. Шатским, И. И. Котолыновым и другими. Шатский и Котолынов были арестованы и допрошены. Через них вышли на связь с «зи-новьевской» оппозицией, которая в это время открыто блокировалась с «троцкистами». В своих показаниях арестованные Шатский, Котолынов, В. В. Румянцев, В. И. Звездов, Н. С. Антонов, Г. В. Соколов, И. Г. Юскин, Л. О. Ханник, и др. не скрывали общеизвестные факты о своих связях по Ленинградскому губкому и Северо-Западному бюро ЦК ВКП(б), которые возглавлял Г. Е. Зиновьев.

Сам Люшков 12 декабря 1934 г. допрашивал Колыванова, который признался ему в существовании зиновьевской организации, и то, что все декларации Зиновьева об отказе от своих антипартийных взглядов и от борьбы с партией рассматривались как маневренная тактика. С его слов руководили организацией Зиновьев, Каменев и связанные с ними Евдокимов, Бакаев, Харитонов и Гертик. Связи с Москвой поддерживал Румянцев. Политическую и моральную ответственность за убийство Кирова Николаевым, по словам Колыванова должна была нести эта организация, под влиянием которой воспитывался Николаев, а воспитывался он якобы в атмосфере озлобленного отношения к руководителям ВКП(б) [349].