Саша Сулим - Безлюдное место. Как ловят маньяков в России

«Его подогревало ощущение безнаказанности и русский авось, — говорит Карчевский. — Раз убил, два убил — все, крылья растут. Вперед, Черный плащ. Чувство безнаказанности окрыляло его для дальнейших действий. Окрыляло в прямом смысле этого слова. Представьте, человек, будучи на дежурстве, в форме садится в служебный автомобиль, едет по городу, замечает девушку, сажает ее к себе в машину, увозит, убивает — а потом возвращается на дежурство. А утром читает сводку: „О, трупик нашли, ничего себе, как же так? Ай-ай-ай“. Ему и интересно было, и одновременно он тешился над бессилием правоохранительных органов — и не отрицает это». На одном из допросов Попков рассказывал Карчевскому, что в последние годы стал лучше продумывать свои преступления и анализировать ошибки, чтобы на него труднее было выйти.

Тот факт, что женщины садились в машину к Попкову и соглашались продолжать с ним вечер, следователь объясняет так: «В 1990-е и 2000-е годы не каждая женщина могла похвастаться стабильной половой жизнью с мужчиной, который ей нравился, — это я знаю из допросов женщин, с которыми общался Михаил Викторович и с которыми вступал в интимную связь». Бывшие любовницы Попкова рассказывали оперативникам, что тот «нравился бабам»: был подтянутым, спортивным, опрятным, вежливым. «Женщина, чей мужик с большим пузом был всегда, или с похмелья, или с мужиками пиво пил в гараже, хотела внимания, какой-то ласки, заботы, пусть и сиюминутной, — продолжает следователь. — Попков выглядел как мужчина, который мог ей это дать».

Дубынин тоже считает, что именно безнаказанность вскружила Попкову голову: если до 1999 года он убивал, чтобы удовлетворить свои сексуальные потребности, то в дальнейшем получал адреналин от того, что его не могли поймать. «Все это время он игрался с системой, считал себя грамотным, умным, неуязвимым — настоящим супергероем», — говорит Артем, который уверен, что жертв могло бы быть гораздо меньше, если бы не безразличие милиции и обычных людей. На одном из допросов он спросил маньяка, что он испытывал, когда о его преступлениях начали писать газеты. «Он ответил: „Я знал, что меня не поймают“, — вспоминает оперативник. — А я теперь думаю, что никакого Попкова вообще могло бы не быть».

Михаил Попков отрицает, что насиловал своих жертв. По его словам, некоторые женщины сами предлагали ему заняться сексом; когда контакт происходил по его инициативе, насилие он не применял; а многие жертвы ему просто не нравились. И следователи, и суд считают, что это ложь — убийцу признали виновным более чем в 10 изнасилованиях.

Дубынин описывает обычную схему преступления так: сначала женщина соглашалась поехать с Попковым за город, но в последний момент — как об этом говорил сам убийца — «начинала ломаться». Обычно это заканчивалось тем, что Попков оглушал жертву ударом по голове, насиловал, а потом убивал. «Однажды он попробовал вступить в половую связь с уже убитой, но еще теплой жертвой, — рассказывает Дубынин. — Получилось так, что она начала сопротивляться, и он не успел заняться с ней сексом до того, как убить, поэтому он ее раздел и попытался совершить половой акт с трупом. По словам Попкова, это было всего раз и ему не понравилось — из заднего прохода начали вываливаться всякие массы».

Сексологи не нашли у Попкова отклонений, но Дубынин считает, что вряд ли его сексуальное поведение можно назвать нормальным. «В некоторых случаях сперму Попкова находили не только во влагалище жертв, но и в анальном отверстии и в ротовой полости — то есть он либо три раза совершал половой акт в различных позах, либо, совершив половой акт, тыкал своим половым членом в жертву, — рассуждает он. — Не думаю, что это здорово, зная, что ты сейчас этого человека убьешь. Возможно, эксперты все же что-то упустили».

Сам Попков в разговоре со мной говорил только о психологическом эффекте убийств — и о преодолении страха перед мертвыми. «Когда я только начал работать в милиции и мне приходилось выезжать на места преступления, я на трупы совсем неадекватно реагировал, даже тяжело. Я потом день или два не в своей тарелке себя чувствовал, кушать не мог. Заснуть не мог», — вспоминал убийца (Карчевский считает эти слова лукавством: как может бояться трупов человек, копавший могилы с 15 лет?). «Какое удовольствие человек может получать от убийства? — продолжил Попков. — Ударил два раза, побыстрее сел в машину и удрал с места происшествия. Чисто физиологически, с точки зрения медицины, в этот момент ты получаешь такую дозу адреналина, что головной мозг начинает работать, как четырехъядерный, восьмиядерный процессор».

При всем при этом маньяк действовал достаточно ловко, хоть сам он это и отрицает: «Когда я слышу, что я работал в милиции и поэтому умел заметать следы, мне смешно становится. Я механик по образованию, простой сержант милиции, как я могу стольких людей с такими звездами [на погонах] водить за нос?» Тем не менее за 20 лет не появилось ни одного свидетеля, который мог бы описать его внешность или назвать номер машины, — хотя многие видели, как женщины в нее садились. Убийства совершались неподалеку от города — как объясняет Карчевский, везти жертву куда-то дальше было опасно: машину могли остановить на посту или увидеть случайные свидетели. Попков всегда возил с собой набор предметов, которым можно было бы убить очередную жертву, — топор, отвертку, нож, биту или еще что-нибудь. Сумка с инструментами для удобства стояла у него прямо под сиденьем — а пополнял он ее предметами, которые брал в отделении милиции, где работал. На досмотрах у правонарушителей регулярно изымали ножи, отвертки, топоры и прочее потенциальное оружие — если они не представляли ценности как вещественные доказательства, инструменты складывали в коробку, которая стояла на подоконнике между этажами. За содержимым этой коробки никто не следил, и сотрудники часто разбирали инструменты на свои нужды. Большинство своих жертв ангарский маньяк убил инструментами из этой коробки.

Попков утверждает, что никогда ничего не похищал у убитых им женщин: ни золото, ни деньги, ни другие ценные вещи. Судя по всему, это тоже ложь. Родственники жертв часто заявляли о пропаже ювелирных украшений, а братья Мамедовы, которые в 1990-х скупали лом драгметаллов в Иркутске, заявили следствию, что Попков часто сдавал им женские ювелирные украшения. Они хорошо запомнили мужчину, потому что он приезжал к ним прямо в милицейской форме. Обратили внимание Мамедовы и на то, что Попков постоянно улыбался — но за этой улыбкой «был виден оскал». Дубынин не сомневается, что маньяк сбывал ювелирные украшения, принадлежавшие жертвам, — по его словам, на это указывает еще и благосостояние семьи Попковых в 1990-х: «В те времена на иномарках ездили либо очень богатые люди, либо коммерсанты, либо бандиты». Вместе с коллегами оперативник даже ездил к матери преступника — у нее дома искали тайник с украшениями, который, как предполагали следователи, преступник мог оставить на черный день, но не нашли.