Юрий Поляков - В зоне риска. Интервью 2014-2020

– То есть, вот это главный критерий, который…

– Это не главный критерий. Это один из критериев.

– Но один из решающих, да?

– В какой-то мере. Если бы Крым не стал, как и положено, российским, там бы сейчас уже была американская база. Нам пришлось бы бросать гигантские деньги, чтобы как-то защититься. Уровень жизни просто рухнул бы. Или мы сжались бы до размеров Московского княжества. Вы хотите этого? Разве после развала Союза стали жить лучше? Я не хочу.

– Ну, вы резки в оценках…

– Я же не атташе по культуре. Думаю, и роман мой вызовет скандал. Я пишу о том, что обычно замалчивается.

– Сейчас всё чаще приходится слышать, что вот то, что переживает сейчас Украина, мы уже прошли в начале 1990-х…

– Нет, это не так. В начале 1990-х в России к власти пришли люди, настроенные абсолютно антинационально, антипатриотически. Вспомните Бурбулиса! Я-то хорошо помню. В декабре 1993 года «Комсомольская правда» напечатала мою статью «Россия накануне патриотического бума». Смелое решение. Ведь тогда слово «патриот» было практически запрещено после расстрела Белого дома. Мне звонили и говорили: ты что, с ума сошёл, какой бум, всё, с патриотизмом покончено, у власти «транс-космополиты», которые сдают интересы государства как пустые бутылки, по гривеннику штука.

– Кстати, тогда вообще была в ходу фраза «Все 70 лет у нас было плохо…». Каждый материал в газете начинался этими словами. Какой уж там патриотизм?

– Вот именно. А на Украине сейчас пришли к власти ультра-националисты. Представьте себе, что начнётся в России, если завтра наша власть скажет: никаких вам автономий, никаких языков, кроме русского. Страна развалится.

– Но результат-то похожий получается. У нас в 90-е годы распродавали страну, сейчас примерно то же самое происходит и на Украине.

– Распродавали. Но режимы по идеологической направленности абсолютно разные. Россия уцелела, преодолев, с одной стороны, олигархический космополитизм (не полностью!). С другой стороны, мы не впали в ультра-национализм – это хорошо. Но так и не озаботились русским вопросом – это плохо. А Украина впала в галицийское неистовство. Разве могли предположить офицеры Австрийского генштаба, придумывая концепцию «украинства», что вызовут к жизни такие химеры? Геополитическое значение Австрийской империи сжалось до размеров венского шницеля, а запущенный ими этно-проект набирает обороты. Надеюсь, на Украине рано или поздно придут к власти люди, которые понимают, что нельзя всех сделать галичанами. Так не бывает. Но к тому времени Украина значительно уменьшится. Лет через 20, когда страсти усядутся, и Украина, полагаю, сожмётся до размеров, в каких пришла в щедрый Советский Союз, получив Крым, Львов, Донбасс, Харьков, там будут горевать и сокрушаться. «Какими мы были идиотами! Нам подарили то, за что другие народы сражаются веками, а мы из-за какой-то хуторской спеси всё потеряли». Я не геополитик, это мой гуманитарный прогноз.

– Будем надеяться, что какой-нибудь украинский писатель, может, Анатолий Шарий, напишет примерно такой же роман о своих переменах… Одной из причин разрушения СССР многие политологи считают то обстоятельство, что экономику СССР прежде всего подкосила гонка вооружений. Вам не кажется, что появились симптомы возвращения этой гонки?

– Гонка вооружений – это неизбежное зло. Пока существует угроза войны, любое государство, которое хочет сохранить суверенитет, должно держать порох сухим. Николай Второй, прекраснодушный наш император, в своё время предложил всеобщее разоружение, за десять лет до Первой мировой войны высказался в этом духе. Его подняли на смех, на том всё закончилось. Разумно выстроенный ВПК может вытянуть всю экономику. Я не специалист, но в 90-е годы у нас вообще не было гонки вооружений, мы ничего не тратили на ВПК, только крейсеры на иголки резали. И что, разбогатели? Армия голодала. Я жил в 90-е на Хорошёвке. Рядом стояла воинская часть, где, кстати, я был в «карантине», когда сам призвался в 76-м. Так вот, пока идёшь в магазин, обязательно 2—3 солдатика подойдут и попросят на хлеб. И я, как автор повести «Сто дней до приказа», чувствуя свою вину, всегда давал им деньги. У меня это даже описано в романе «Замыслил я побег…». И что? Исключив расходы на оборону, мы в 90-е годы стали жить лучше? Нищими стали все, кроме нескольких десятков прохиндеев, которых почему-то величают «олигархами».

– Юрий, а про нынешнее наше время не хотите написать роман?

– Так ведь роман «Любовь в эпоху перемен» и о нашем времени. Газетой «Мир и мы», где разворачивается сюжет, владеет олигарх по прозвищу Кошмарик. Чувствую, что некоторые параллели не понравятся… Вы думаете, я романтизирую нынешнюю жизнь? Нет. Многое в сегодняшней жизни не устраивает. Но, по крайней мере, мы вернули суверенитет, сами стали определять, как нам жить дальше. Я не хочу жить в такой России, жизнь которой определяют какие-то «псаки» за океаном. Не хочу!

– То есть, это всё-таки роман о двух эпохах перемен?

– Конечно. Я заставляю читателя сравнивать. Иногда эти сравнения в пользу того времени. Иногда в пользу этого. Но роман не трактат, где в правый столбик пишем плюсы социализма, в левый – капитализма, а внизу сухой остаток. Нет, проза даёт более сложную картину мира.

– А человек сам лучше стал или хуже?

– Человек со времён Библии, глиняных табличек Ашурбанипала и папирусов один и тот же. Он не хуже и не лучше. Просто жизнь может обострять в нём отрицательные черты, а может обострять, как было в годы Великой Отечественной войны, лучшие качества. Сейчас, я думаю, ситуация получше. 90-е годы многому научили…

– Юрий, хотели бы вы снова вернуться назад? Что бы вы сказали людям того времени, чтобы они сделали всё по-другому?

– У меня было такое раннее стихотворение с эпиграфом из Тарковского: «Как я хотел вернуться в «довойны» – предупредить, кого убить должны». В общем, мой лирический герой пытается открыть людям глаза 21 июня 41-го, а ему отвечают: «Мы закидаем шапками фашистов, не дав границу даже перейти». Заканчивается вещь так:

Историческое знание не спасает от ошибок сегодня. Разве украинцы не знают про «руину»? А поди ж ты…

– Мы думали, вы нам какие-то рецепты всё-таки скажете…

– Рецепты выписывают врачи – у них есть две печати – круглая личная и треугольная. Вы идёте с этим рецептом в аптеку, покупаете лекарство, допустим, от головной боли, а у вас высыпает роскошная сыпь по всему телу…