Леонид Ивашов - Мир на изломе истории. Хроники геополитических сражений

Не заложена возможность нести ракеты большой дальности и в стратегический самолет-невидимку Б-2, поскольку рассчитывали на то, что зону ПВО он будет преодолевать за счет своей невидимости. Однако цена Б-2 по 2 миллиарда 100 миллионов долларов за штуку оказалась неподъемной даже для США. А самое главное, что радары российских «МиГов» и «Сухих» прекрасно видят невидимые Б-2 на фоне земли. Другими словами, невидимости не случилось, и их выпуск в настоящее время полностью прекращен. В целом, за последние 20 лет американский парк стратегических бомбардировщиков сократился более чем на 80 %, что говорит о полном распаде данной компоненты стратегических ядерных сил США, и перспектив ее восстановления не предусмотрено.

В США имеется всего лишь один тип межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования. Это «Минитмен-3» – изделие времен вьетнамской войны, устаревшее морально и технически. Попытка американцев в ответ на нашу «Воеводу» (Р-36 м) создать тяжелую МБР типа «Пискипер» («Миротворец») с треском провалилась. Ракетный комплекс, на создание которого было затрачено, по различным оценкам, до триллиона долларов, включая затраты на производство и постановку на боевое дежурство 50 МБР, просуществовал меньше 20 лет и был снят с боевого дежурства без всякой замены. Также провалилась попытка создать на базе «Пискипера» боевой железнодорожный комплекс.

Полным провалом США закончилась и широко разрекламированная компания по созданию 500 легких МБР типа «Миджитмен» – аналог нашего «Тополя». В сухом остатке на вооружении стратегических ядерных сил США в их наземной компоненте остается 450 полностью устаревших МБР, не имеющих средств преодоления противоракетной обороны.

Несколько лучше обстоит ситуация с баллистическими ракетами подводных лодок (БРПЛ). К 2000 году США планировали иметь 480 баллистических ракет, размещенных на 20 атомных подводных лодках, но на сегодня в составе ВМС США 14 таких подводных лодок с 336 баллистическими ракетами. Они, несомненно, являются самыми боеспособными из ядерной триады США. Однако подлодки класса «Огайо» были сконструированы и начали строиться также во времена вьетнамской войны. Немного новее лишь ракеты «Трайдент II» («D5»), стоящие на этих субмаринах. В последние годы ставка сделана на многоцелевые атомные подлодки типа «Вирджиния». Сторонники развития СНВ развернули кампанию за усиление ядерного потенциала США, напирая на то, что другие страны наращивают ядерные вооружения и обходят американцев в этом вопросе. Да и союзников нужно прикрывать от России, Китая, КНДР и Ирана. Полагаю, что Д. Трамп не пойдет на увеличение расходов на серьезную модернизацию стратегических ядерных вооружений. Более того, его команда может поставить вопрос об их дальнейших сокращениях, вовлекая в этот процесс Россию и Китай. Стратегическое ядерное оружие все более становится политическим фактором, влияющим на статусное положение государства и, в какой-то мере, сдерживающим моментом в развязывании широкомасштабной войны. Но полной гарантией военной безопасности не является ни для США, ни для России.

Вторым стратегически важным вопросом для нового президента США и его команды станет вопрос о ПРО. В 2002 г. США приняли решение о создании национальной системы ПРО США, основным оружием которой должны были стать ракеты-перехватчики большой дальности GBI (Ground Based Interceptors), и региональной ПРО (ПРО на ТВД) для перехвата ракет средней и меньшей дальности. Также в системе ПРО США созданы два позиционных района развертывания ракет-перехватчиков GBI на Аляске и в Калифорнии, радарные установки системы ПРО США расположены в Норвегии и Гренландии Наземный эшелон будет дополнен третьим позиционным районом, расположенным в Европе. Задана программа создания в рамках системы ПРО ракет-перехватчиков с разделяющимися головными частями (РГЧ ИН), а также перехватчиков крылатых ракет большой дальности.

Активно развивается морская часть системы ПРО США – это ракеты SM-3, размещенные на крейсерах и эсминцах ВМС, оснащенных боевой информационно-управляющей системой AEGIS («Иджис»). Эти ракеты способны перехватывать как ракеты средней дальности, так и МБР на срединной и заключительной траекториях полета. Они несут боевое дежурство в районах, приближенных к территории потенциального противника и в районах эффективного перехвата МБР на орбитальной траектории, совершают регулярные заходы в районы потенциального развертывания в Средиземном, Северном, в Черном и Баренцевом морях. Программа предусматривает создание к 2041 году 84 кораблей с системами «Иджис».

Третий эшелон системы ПРО обеспечивает действия двух первых – это сеть спутников обнаружения. Планировалось также, что в ближайшие 10–20 лет США могут развернуть в космосе боевые аппараты, способные осуществлять перехват ракет, а также создать серийные беспилотные летательные аппараты (БПЛА) и самолеты-перехватчики с лазерными установками, которые будут нести дежурство в воздухе близ территории потенциального противника и перехватывать ракеты на старте. В интересах разведывательно-информационного обеспечения стратегической системы ПРО, находящейся в зоне Тихого океана, Пентагон развернул крупнейшую стационарную РЛС раннего предупреждения с фазированной решеткой в Биле (Калифорния). Три другие: РЛС SBX-Band Radar размещена на морской платформе с водоизмещением 50 тыс. тонн у берегов Аляски, вторая наземная РЛС «Кобра Дэйн», прошедшая модернизацию под задачи ПРО, установлена на о. Шемия (Аляска), а третья мобильная AN/TPY-2 наземного базирования размещена у местечка Шарики (северная часть о. Хонсю, Япония). К ним также относятся: соответствующие средства ведущих стран НАТО, а также давно действующие наземные РЛС раннего предупреждения стратегической системы ПРО США, которые были развернуты на территории Великобритании (в Файлингдейлсе) в 1962 г., Дании (под г. Туле, о. Гренландия) в 1961 г. и в 1998 г.

на севере Норвегии (Вардё), что примерно в 60 км от границы с Россией. Все указанные РЛС прошли в последние годы модернизацию. К 2020 году число современных ракет-перехватчиков превысит количество развернутых носителей, предусмотренных Договором СНВ-3 для каждой из сторон, что, безусловно, подорвет российско-американский ядерный баланс

Учитывая мощное давление военно-промышленного лобби, и то обстоятельство, что в американском производственном секторе ВПК занимает ведущую роль (до 70 проц.) Д. Трампу не удастся затормозить программу ПРО, но, возможно, будет сокращение затрат на ее завершение. Программа ПРО, в отличие от СНВ, способствует развитию экономики шестого технологического уклада. Даже в ходе возможных переговоров с Россией по СНВ, американская сторона откажется обсуждать проблему ПРО. Это не в их правилах – обсуждать проблему, где они лидируют.