Евгений Сатановский - Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников»

Однако на момент, о котором идёт речь, казалось, что столкновение возглавляемой президентом Д. А. Медведевым России с Западом, главным рынком сбыта российской нефти и газа, из-за Ливии не приведёт ни к чему, кроме ссоры Москвы с Вашингтоном и Брюсселем (которая через несколько лет всё равно произошла из-за спровоцированного Западом кризиса на Украине) и ослабления ООН – забюрократизированной, затратной и малоуспешной в своих действиях, но единственной международной площадки, где Россия с её правом вето могла хоть в чём-то влиять на ход мировой политики.

Альтернативой соглашению с Западом считалось повторение модели поведения СССР в ходе всех ближневосточных кризисов XX века: отправка вооружений ливийскому режиму без понимания того, зачем это делается помимо идеологических, ведомственных и личных интересов.

Отличие ливийского сценария «Арабской весны» от египетского и тунисского было в том, что Каддафи продемонстрировал качества революционера и лидера, достойные младшего соратника Насера, Кастро и Манделы.

Отказ от опоры на армию и спецслужбы в пользу иностранных профессионалов и спецподразделений, подчинённых его сыновьям и ближайшим соратникам, оправдал себя, как и ставка на партизанскую войну и рассредоточение по пустыне верных ему частей, переведённых с бронетехники на джипы.

Африканский союз, главой которого Каддафи был до 1 января 2011 года, оказался для него неплохим политическим тылом в первую очередь из-за того, что существование значительного числа режимов, входящих в эту организацию (не менее 20), прямо зависело от финансовой помощи с его стороны.

В конечном счёте ливийская кампания продемонстрировала ослабление НАТО как военного альянса. Ситуация, при которой многомесячные военные действия против ливийского режима быстро исчерпали ресурсы дорогостоящих высокоточных боеприпасов, которыми ведущие войну страны коалиции вынуждена была начать снабжать нейтральная Германия, перевела альянс в глазах африканских и ближневосточных режимов в категорию «хромой утки».

Североатлантический альянс фактически выступил в качестве «ближневосточного жандарма», что не внушает оптимизма, в том числе в отношении ООН, резолюция которой была использована для оправдания прямой агрессии.

Продемонстрированная в Ливии слабость западного военного блока открыла «сезон охоты» на государства, являющиеся членами НАТО, для всех, желающих попробовать блок «на прочность». Нерадостная перспектива, хотя и заманчивая для террористических структур – не только исламистских. Впрочем, уничтожили вскоре после победы над Каддафи посла Соединённых Штатов Америки в Ливии вместе с сотрудниками консульства США в Бенгази именно исламисты – те самые, которым он и его дипломаты помогали в ходе борьбы за власть…

В случае Ливии негативный эффект от вмешательства НАТО во внутренний конфликт в этой стране состоял ещё и в том, что Каддафи, примирившись с мировым сообществом в начале 2000-х годов, вел себя «конвенционально», демонстрируя пример «раскаявшегося диктатора». В частности, он отказался от ливийской атомной программы, попутно способствуя разоблачению пакистанского «заговора Абдул Кадыр Хана» по распространению ядерных материалов, технологий и оборудования, совершенно упущенного из виду МАГАТЭ.

Каддафи предоставил ООН сведения о своём химическом оружии и начал процесс его уничтожения. Причём после того, как он был убит, судьба остатков ливийского химического оружия под вопросом. Сведения о его местонахождении не слишком достоверны, и, судя по аналогичной ситуации в Ираке, оптимистичные западные сводки вполне могут оказаться дезинформацией.

Судя по всему, как минимум часть химических арсеналов Каддафи попала в руки исламистов. Возможно, именно эти вооружения были перехвачены на территории Судана и уничтожены ударом с воздуха, за который не взяла на себя ответственность ни одна страна (что скорее всего говорит об Израиле или США), в ходе транспортировки – предположительно в Газу.

К моменту начала против него военной кампании именно Каддафи вёл борьбу с нелегальной эмиграцией африканцев в Европу через территорию Ливии. Его страна в возрастающих объёмах экспортировала нефть и природный газ в страны Евросоюза. Каддафи допустил иностранные компании к участию в крупных ливийских инфраструктурных проектах и проектах в военно-технической сфере.

Это не отменяло его сотрудничества с Россией, Ираном и Китаем, но Запад в Ливии в последние годы его правления получил изрядный «кусок пирога», что особенно контрастирует с ситуацией в Ливии после Каддафи, производство нефти в которой упало в разы, инфраструктурные проекты остановились, а уровень опасности для иностранцев зашкаливает.

Не стоит забывать, что лидер ливийской революции к началу ведения против него боевых действий отпустил на свободу болгарских медсестёр и палестинского врача, в своё время заключённых в тюрьму по сфальсифицированному обвинению в умышленном заражении ВИЧ ливийских детей. Хотя его имидж и имидж его страны эта история, мягко говоря, не улучшила.

Он наладил личные отношения с большинством мировых лидеров, среди которых особенно выделялись Николя Саркози, Сильвио Берлускони и экс-глава Госдепартамента Соединённых Штатов Кондолиза Райс. Каддафи боролся с «Аль-Каидой», черпавшей в Ливии пополнения для джихада в Афганистане и Ираке, – из соображений сохранения монополии на власть, но вполне эффективно. Начав успешный диалог с Западом, он остановил финансирование из ливийских источников международного терроризма.

Муаммар Каддафи оставался импульсивным и непредсказуемым тираном, но это никак не отличало его от большинства лидеров Африки и БСВ, при том что в развитие своей собственной страны он вкладывал куда больше, чем все они. Разумеется, исключительно из соображений престижа и в угоду личным амбициям, но мало ли о ком из мировых лидеров можно сказать то же самое?

Несмотря на попытки эмиссаров ООН добиться создания в Ливии единого правительства, её прошлое выглядит намного благополучнее, чем настоящее и будущее, в том числе отдалённое. Причём пример Каддафи показал, что пытаться перестать быть «плохим парнем» в глазах мирового сообщества так же бессмысленно, как стараться быть в его глазах «хорошим парнем», какими были на протяжении десятилетий Бен Али в Тунисе и Хосни Мубарак в Египте.

Остаётся констатировать, что ливийская экономика в результате гражданской войны и ареста ливийских авуаров в странах Запада, арабского мира и государствах Африки оказалась полностью парализованной. Нефтедобыча и нефтеэкспорт сократились до минимума. Сельское хозяйство и промышленность понесли значительный ущерб. Велика опасность подрыва идущего на Сицилию ливийско-итальянского газопровода «Гринстрим». Большая часть аэропортов и автомобильных дорог разрушена. Это касается и системы водоснабжения. О запланированном Каддафи строительстве на территории Ливии железнодорожной сети, которая могла бы соединить Египет, Тунис и Алжир, можно надолго забыть.