Евгений Крушельницкий - Город мастеров

Впрочем, дело держится не только на добровольцах. При варшавской мэрии есть бюро охраны окружающей среды, а в нём — отдел по делам животных. Возглавляет его Анджей Бойт, который и рассказал, что в городе действует целый механизм, главная цель которого — обеспечить безопасность и жителей, и животных.

За котом, который забрался на дерево и не может слезть, полиции не уследить, у неё дела посерьезнее. Поэтому создана городская стража, которую, в отличие от полиции, содержит местный бюджет. Конечно, прав у стражников поменьше, но если нарушители решат этим воспользоваться, то всегда можно вызвать полицейских, и лучше до этого не доводить. Причем у стражи есть специальное подразделение — экопатруль. Раненая птица, агрессивный пес или несчастный случай с хомяком — это его заботы.

В Варшаве круглые сутки дежурят три машины, оборудованных всем необходимым — от электропилы для упавшего дерева до сетки для ловли птиц. В прошлом году патрульные помогли более чем тысяче животных. Кроме кошек и собак, были кони и коровы (для них имеется отдельный приют), енот и варан, барсук и тарантул… Попадались даже крысы: о них тоже есть кому заботиться, потому что в Варшаве действует объединение друзей крыс. Правда, не тех, что мы видим порой возле помоек, а белых, которых любители с удовольствием держат дома.

В экопатруль берут далеко не каждого. Основное требование — чтобы человек любил животных и всегда был готов помочь. Плюс специальная подготовка — от умения делать прививки до навыков обращения с экзотическими животными. Словом, ничего общего со знакомыми нам живодёрами, которые порой не прочь прихватить для отчетности и домашнего Шарика.

Часто собака становится бездомной только потому, что потеряла хозяина. Гlоэтому в городе уже давно работают над тем, чтобы к будущему году все сто тысяч городских собак имели электронные чипы с подробной информацией. Довольны и хозяева — пёс не пропадёт, и власти: всё на учете, за каждого в казну идет налог (тут стоит добавить, что любой налогоплательщик, неравнодушный к животным, может перечислить один процент своих налогов в Товарищество опеки. Этот процент пойдёт на то, чтобы скрасить жизнь польской фауне).

Скептики, конечно, вспомнят свой главный аргумент: о животных переживаете, а от мясного-то, поди, не отказались?

Конечно, не отказались, да только многим это совсем не мешает оставаться людьми. Потому здесь строго соблюдают правила Евросоюза о том, как поступать с животными на бойнях, не причиняя им излишних страданий. Когда некие прагматики попытались осмолить ещё живую свинью, то получился скандал на всю страну, который кончился судом.

Кстати, с другой свиньей, более счастливой, был такой случай, довольно характерный для здешней психологии. Свиней везли на бойню, а одна из них каким-то образом из машины выпала. Для неё этот полет стал судьбоносным. Люди решили, что приговоренного дважды не казнят, и определили хрюшку в приют, где та и останется до конца своих дней. Весит она уже полтонны и может считать, что жизнь удалась.

Что же касается тех, кому не повезло, то в уже упомянутом Вроцлаве на одной из улочек стоит бронзовый памятник с надписью: «Домашним животным, идущим на убой». Животным, конечно, от этого радости никакой, но и не для них он поставлен. Ведь если люди, кроме аппетита, способны испытывать к соседям по планете более тонкие чувства, — жизнь становится лучше не только для животных. Поэтому закон запрещает не только всякие бои — петушиные, собачьи и прочие, — но даже если речь идет о выступлении в цирке, сценарий нужно утвердить в ветеринарной инспекции.

— В законе сказано, что зверь имеет право на жизнь согласно своей природе, — поясняет А. Бойт. — А тут медведь ездит на велосипеде… Это недопустимо. Есть города, где запрещены цирковые выступления с животными, и мы бы хотели, чтобы таких городов стало больше. Ведь культура народа узнается по культуре отношения к животным. Не скажу, что у нас всё в порядке, но мы работаем, чтобы молодежь знала: не только люди имеют право жить на этом свете. А в результате мы всё больше видим вокруг сочувствия и отзывчивости.

Эти нематериальные понятия проявляются в конкретных делах. Так, многие поляки готовы содержать загородные домашние приюты. Городской бюджет оплачивает расходы, а ведомство пана Бойта ежемесячно их контролирует. Размер оплаты зависит от веса подопечного: на содержание немецкой овчарки, например, опекун получает ежемесячно около ста долларов. А уж куда идут эти деньги — определит опытный взгляд инспектора, регулярно навещающего приют.

О котах тоже не забывают, обеспечивают едой, а добровольцы разносят её по местам их подвального жительства. Дело в том, что уличные коты — на особом положении, их в Польше называют не бездомными, а вольноживущими. Знатоки говорят: взять такого в приют — значит убить. Он или убежит, или не выживет от тоски по свободной жизни. Поэтому после прививок и стерилизации ему ставят метку на ухе и снова возвращают в родной подвал. При этом, конечно, заботятся, чтобы такое соседство никому не доставляло неприятностей.

Да и вообще поляки уважают чувства животных, которые, кстати, в высших своих проявлениях могут стать примером не только для четвероногих. Вот, скажем, история, сделавшая краковскую дворнягу по кличке Джок знаменитым на всю страну. Возле одной из оживленных городских площадей собака осталась без хозяина, где тот внезапно умер от инфаркта. Джок ждал его здесь почти год. Краковяне подкармливали пса, пытались забрать в приют, но тот прогрыз сетку и убежал. Наконец одной пожилой пани, которая особенно заботилась о Джоке, удалось забрать его к себе. Через несколько лет не стало и её. Тогда Джок ушёл из дома и вскоре кончил свои дни под колёсами поезда. Сентиментальные горожане поговаривали, что пёс «не хотел жить»… Во всяком случае, они собрали денег и поставили ему памятник на той самой Грюнвальдской площади. На граните слова: «Джок. Символ собачьей верности». А энтузиасты даже организовали академию его имени, где делятся с хозяевами четвероногих познаниями о том, что нужно делать, чтобы слова о дружбе человека и собаки не были пустой фразой.

Однако дружба дружбой, а кто защитит соседей от таких хозяев, у которых пёс лает по ночам, а днём с угрожающим видом бегает без поводка и без намордника?

— Защитит все тот же закон, — уверен Анджей Бойт. — Надо правильно содержать своего питомца, иначе он отправится в приют, а хозяин заплатит штраф. Когда пёс в хороших условиях, здоров и любим, он не будет лаять по ночам. Если всё-таки лает — значит, что-то с ним не так, хозяева плохо о нём заботятся. Это сигнал для наших инспекторов, чтобы проверить, как ему живется. Кроме того, на некоторых животных нужно получить специальное разрешение — питоны, попугаи и, конечно, опасные породы собак. Этого требуют правила Евросоюза.