Анна Иванова - Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР

C 1976 года продажа советским гражданам продуктов питания за чеки «Внешпосылторга» была прекращена [483]. Теперь продовольственные товары можно было купить через систему «Внешпосылторг» только иностранцам, работающим в СССР, за чеки серии «Д». Объяснений этому ограничению в доступных документах нет, но можно предположить, что сделано это было по идеологическим соображениям: продажа продуктов за валютные чеки при нарастании дефицита в обычной торговой сети выглядела как вызов пропагандистским установкам об улучшении уровня жизни советских граждан. Вкупе с введенными тем же решением едиными чеками «Внешпосылторга» и едиными розничными ценами в «Березках» (чеки теперь формально выдавались по курсу 1 рубль за 1 чек, а цены в спецмагазинах соответствовали розничным) запрет на продажу продуктов должен был отчасти нивелировать нарочитую элитарность «березочного» снабжения.

Притом что «Березки» были оазисом изобилия в атмосфере всеобщего дефицита, у этих магазинов, по воспоминаниям современников, были и сходства с обычной розничной торговлей. Постоянные посетители рассказывают, что в чековых магазинах возникали многие практики, бытовавшие в магазинах рублевых. Например, особенно востребованные товары бывали в наличии не всегда и когда появлялись, вызывали ажиотаж. Комиссия Совмина РСФСР, проверявшая работу «Березок» в апреле 1971 года, отчитывалась, что «в магазинах, торгующих по операциям в/о “Внешпосылторг”, не удовлетворяется спрос на новые модные товары, особенно по швейным и трикотажным группам, обуви и др.» [484]

Информанты из Москвы вспоминают: «Обновление там производилось крайне редко, и нужный размер приходилось ждать долго» [485]; «Бывали слухи среди посетителей: в такую-то “Березку” привезли новую обувь» [486]; «Даже в “Березках” был дефицит, и надо было иметь блат даже там, чтобы знать, когда чего особо дефицитное завезут» [487]. О слухах, ходивших в городе, о новых поставках импортных товаров вспоминает и информант из Минска: «В общем, дефицит был и в “Ивушке” (магазины “Внешпосылторга” в Белорусской ССР. — А. И. ). Когда, по слухам, должны были завезти “крутую фирмý”, кучка людей до открытия собиралась перед магазином» [488]. Информант, ходивший в ленинградскую «Березку», рисует еще более плачевную картину: «Чтобы купить стоящие вещи, надо было наведываться туда именно регулярно. На японский телевизор или магнитофон была запись, и коробки с ними привозили с уже написанной фамилией покупателя» [489]. Московская информантка тоже рассказывает, что в начале 1980-х в московских «Березках» большая часть техники продавалась по записи [490].

Другая московская информантка вспоминает, что в «Березках», как и в обычных советских магазинах, бывали очереди и что даже там часто приходилось покупать не тот товар, который нужен, а тот, который в данный момент имелся в продаже [491]: «Обувь была особенно нарасхват. Помню, один раз очень долго стояла в очереди за сандалетами, а один раз за туфлями-лодочками на плоской подошве из кусочков разноцветной кожи. И очень неравномерные были поставки — чего-то большой выбор, чего-то не найти. Все равно брали, что дают, а не то, что хочется» [492]. Другой информант из Москвы рассказывает, что выбор размеров в «Березках» также был невелик: «Если джинсы малы или велики, все равно ходишь. Люди ходили и на три размера больше — джинсы ведь!» [493]

Карикатура из журнала «Крокодил» о популярности джинсов. Крокодил. 1978. № 27. С. 8

Некоторые подкупали продавщиц в «Березке», чтобы они сообщали о новых поступлениях и откладывали товар для конкретного покупателя до того, как его раскупят (практика, характерная для обычных советских магазинов): «У подруг была такая схема: они оставляли за чековую денежку свой телефон продавщице магазина, и она звонила им, когда завозят что-то хорошее, чтобы первой встать в очередь. Три-пять чеков стоил такой звонок» [494]. Бывший сотрудник «Внешпосылторга» вспоминает, что продавщицы «Березок» становились тем самым очень нужными людьми: «Конечно, продавцы в “Березке” обрастали связями. Какие у владельцев чеков могли быть просьбы к работникам магазина? Что-то достать, ведь и там был дефицит. Например, если ты коротконогий и тебе ничего не подходит» [495]. Продавщица одной из московских «Березок» говорит, что она оказывала услуги скорее не за деньги, а за встречные услуги: «В то время со мной хотело познакомиться очень много народу. Например, вы пришли в магазин, видите джемперочек, очень он вам нравится, но не ваш размер. Имеет смысл познакомиться с продавцом, чтобы он позвонил, когда будет нужный размер. Мне это тоже удобно: этот человек может оказаться или стоматологом, или работает в каком-нибудь другом нужном магазине, или может достать авиабилеты. Я помню, какой у меня был стресс, когда закрыли “Березки”: на следующий буквально день мы с мужем сидим — и чего-то не то. Поняли, что никто не звонит. Раньше вечер проходил весь на телефоне, а тут все, тишина» [496].

Тем самым на территории «Березок», пусть уровень снабжения в них и был гораздо выше, чем в рублевых магазинах, воспроизводилась та же ситуация дефицита и сопровождающих его практик, что и в обычной советской торговой системе. То же явление наблюдалось во внешпосылторговских магазинах для военнослужащих в Афганистане: «В чекушках немедленно организовались: дефицит, выдача товаров по разрешению командира части, ограничение продажи в одни руки, запреты на продажу определенных товаров солдатам и сержантам и полный облом советникам!» [497]О похожем, но даже еще более удивительном явлении пишет в своих воспоминаниях советский корреспондент «Правды» в Японии применительно к магазину при советском посольстве в Токио: «В какой-то момент на территории советского посольства возник как бы в противовес японским оптовикам небольшой посольский кооперативный магазинчик, торговавший без коммерческих наценок кое-какой бытовой техникой, одеждой, сигаретами и т. п. Но торговля в нем шла с перебоями, ходкие товары то и дело исчезали с прилавка, а близкие подруги продавщицы и “влиятельные лица” затем получали эти товары из-под прилавка, точь-в-точь как это практиковалось в отечественной торговле. Можно было только удивляться, как на маленькой территории посольства среди изобилия товаров в окружавших посольство токийских магазинах удавалось все-таки нашим торговым работникам создавать для своих соотечественников какие-то товарные дефициты!» [498]

Поскольку «Березки» мыслились как магазины для избранных, их ассортимент дает нам представление о том, какие именно товары считались в рассматриваемый период самыми желанными. Если в «Торгсинах» 1930-х годов за валюту гражданам предлагались базовые продукты питания, то в 1960–1980-е годы допущенные в закрытые магазины покупали в основном автомобили, модную одежду и современную технику. На примере магазинов «Внешпосылторга» ясно видно, что советское общество «полностью решает проблему физиологического выживания и превращается если не в общество потребления, то, во всяком случае, в такое общество, которое стремится потреблять» [499].