Владислав Дунаев - Японцы в Японии

Я не отрываясь смотрел на него: умное лицо, худощав, подтянут, черные волосы аккуратно причесаны, не-мнущийся костюм, белоснежная рубашка. "Белые воротнички" — так называют теперь вот таких, как он, инженеров, техников, рабочих, выполняющих операции, требующие высокой квалификации и немалых знаний.

Общение с японцами убеждает, что они не афишируют своей партийной принадлежности: о ней можно лишь догадаться по отношению собеседника к той или иной проблеме. Численность политических партий Японии, как правило, невелика и организационно они слабы. Исключение составляют лишь коммунистическая партия и партия чистой политики (Комэйто). Апартийность среднего японца в течение длительного периода умело использовали правящие круги и правящая либерально-демократическая партия. Накануне выборных кампаний она рассылает на места своих эмиссаров, и "люди ЛДП" становятся своего рода агентами, представляющими интересы того или иного небольшого квартала. Его жители, связывая себя с этим эмиссаром, нередко никоим образом не считают, что они причастны к ЛДП. Для них единственно важно за свои голоса получить обещанное: водопровод, сквер, детскую площадку и т. п. Вот почему вплоть до настоящего времени ЛДП ратует за систему мелких избирательных округов. Консерваторам гораздо легче добиваться поддержки обывателя.

Ныне в настроениях японского труженика многое меняется. Во всем мире широко укоренилось представление о японце бастующем, участвующем в демонстрации. Оставаясь по большей части вне рядов какой-то определенной политической партии, средний японец тем не менее все чаще является участником и движения за мир, и ряда политических камланий, направленных, например, против военных баз, против загрязнения окружающей среды, за оздоровление своего города, района, за запрещение продажи продуктов питания, содержащих вредные для здоровья компоненты, и т. п. Иными словами, среднего японца неизменно характеризует политическая активность. Подорожание продуктов питания, рост налогов, увеличение транспортных тарифов, а также целый комплекс внутри- и внешнеполитических проблем — все это глубоко волнует среднего японца, поскольку непосредственно связано с его настоящим и будущим.

В конечном счете именно проблема будущего стоит в центре политической жизни страны, исподволь подталкивая среднего японца сделать выбор, за кого он и против кого. За последние двадцать лет уровень жизни в стране постоянно снижается. Один из путей преодоления национального кризиса, путь, обращенный в будущее, предлагает Компартия Японии, выдвинувшая идею формирования демократического коалиционного правительства на базе единого фронта прогрессивных сил. Речь идет не просто о приходе к власти оппозиционных партий, а об осуществлении "прогрессивных политических мероприятий, которые обеспечили бы действительные преобразования политики и способствовали бы достижению трех целей: отказ от ориентации на интересы крупного капитала и борьба против возрождения милитаризма; защита демократии; ликвидация японо-американского военного союза".

В последние годы ширится борьба прогрессивных сил Японии за обновление политической системы в стране, за создание демократического коалиционного правительства. Эта идея, нашедшая широкий отклик, учитывает объективные условия, сложившиеся в Японии в семидесятые годы. Так, выборы 1976 года показали, что число голосов, поданных за правящую ЛДП, оказалось меньше количества голосов, отданных представителям оппозиционных партий. То, что прогрессивные руководители на местах выступают за удовлетворение требований трудящихся, играет большую роль в формировании общественного мнения в пользу осуществления политики, направленной на повышение благосостояния широких народных масс, способствует привлечению их к более активному участию в движении за изменение политического курса страны.

Японцы верят в светлое будущее, они все яснее понимают: за него надо бороться, само оно не придет.

…Начав с партера, я перешел в бельэтаж и в конце концов, потеряв всякую надежду найти свободное место, поднялся выше, под самую крышу концертного зала "Сибуя кокайдо". До начала концерта оставалось еще добрых двадцать минут, но зал уже был переполнен. Окружавшие меня люди также не походили на публику, которую я привык видеть в концертном зале "Уэно", где обычно происходят наиболее важные выступления лучших японских коллективов и солистов и двери которого постоянно открыты для заграничных знаменитостей. Здесь все было не так. Уже на подступах к "Сибуя кокайдо" привлекали внимание группы людей, встречавших каждого вновь прибывшего пачкой небольших белых листочков. При виде их сразу вспоминались листовки, которые обычно протягивают на известной бурными событиями, всякого рода минифестациями, знаменитой своим "неблагонадежным" характером площади Сибуя. Все здесь напоминало обстановку митинга, а на каждом листке, так же как и на билете, резко бросались в глаза черные крупные иероглифы "Гамбарэ, Нихон фиру!" — "Крепись, Японский филармонический!". Тот же призыв, только красным по белому, бил в глаза со сцены концертного зала, а под ним мелкой вязью "Комитет содействия сохранению Японского филармонического оркестра".

Прислушиваясь к словам репродуктора ("Спасибо, что пришли, извините, что тесно, просим подняться выше"), окружавшая меня в основном молодая публика поспешно раскрывала деревянные коробочки с "о-бэн-то", чтобы успеть перекусить после трудового дня. Несмотря на огромное количество народа, которому мог бы позавидовать самый знаменитый в Японии зал, все было упорядоченно, торжественно и даже по-своему чинно.

Стрелка обычных для японских концертных залов электронных часов показала семь, и на ярко вспыхнувшую сцену вышли оркестранты. Гром аплодисментов прервали первые раскаты симфонической поэмы "Финляндия" Сибелиуса.

"Японский филармонический" несколько лет назад был вторым по величине после симфонического оркестра "Эн-Эйч-Кей". Оба оркестра отличались высоким профессиональным мастерством, которое в сочетании с широким и сложным репертуаром снискало им известность не только в Японии, но и во многих других странах мира. В немалой степени славе двух оркестров способствовали их дирижеры — Хироюки Иваки ("Эн-Эйч-Кей") и Эйдзи Одзава ("Нихон фиру").