Денис Терентьев - Молоко без коровы [Как устроена Россия]

Григорий Соломинский, сопредседатель Ассоциации предпринимателей малого и среднего бизнеса Петербурга, устал говорить о проблемах коллег. Все это уже было, и нет ничего нового под солнцем. В городских тендерах побеждают только «свои». Земля и лучшие павильоны у станций метро – только «своим»: «Количество и жесткость проверок растут, несмотря на все отчеты, будто чиновники облегчают нам жизнь. Едва ли не все комитеты Смольного набрали в «уличные отделы» новых сотрудников, как правило, крепких активных мужчин. Когда-то за порядком следили только пожарные, энергетики да санэпидемстанция, а сегодня приходят даже из Комитета по взаимодействию со СМИ. Казалось бы, при чем здесь они? Оказывается, в их ведении наружная реклама, а значит, можно докопаться до любой вывески по одному из десятков критериев. При чем здесь Комитет по охране памятников? Так в Питере 6 тысяч исторических зданий, при желании любой магазин на первом этаже может «портить исторический вид» или «разрушать культурное наследие». Комитет по имущественным отношениям объединил своих бойцов в некий Центр повышения эффективности. При этом попробовали бы вы согласовать летнее кафе в спальном районе: обычно это занимает долгие месяцы из-за… нехватки сотрудников!»

Если на вашем кафе три вывески установлены с несущественными нарушениями, вы огребете сразу три штрафа. Их размер варьируется от 30 тыс. до 1 млн рублей в зависимости от настроения ревизора. Энергетики могут запретить открывать летнее кафе, если под ним проходят какие-либо трубы. Хотя передвинуть при необходимости столик в сторону куда проще, чем частный автотранспорт, который здесь обычно паркуется. По словам Григория Соломинского, бизнес, разбив лоб, уходит в подполье, в гаражи: «Мы проводили исследование: после закрытия легальных точек в спальных районах Петербурга, возникают нелегальные, которые упрямо не замечает полиция. Государству это надо?»

Но ведь логику государства определяют живые люди. А они входят в различные группы интересов. Со стороны государственному человеку незачем убивать малый бизнес, который платит хоть какие-то налоги, подати и взносы. Но как члену группы интересов ему выгодно заниматься «сокращением налогооблагаемой базы», чтобы поменьше возиться с регистрацией и контролем. К тому же лучшие освободившиеся «точки» занимает крупняк из «своих». А работать с одним юрлицом куда проще, чем с десятью. У федеральной власти как института в условиях санкций, тающих резервов и дешевой нефти вся надежда именно на «новый НЭП» – предпринимательскую активность миллионов. Но первые лица как группа интересов хотят оставаться у власти как можно дольше. А для победы на выборах в регионах им необходима лояльность местных элит – а значит, нельзя часто бить их по рукам. В эпоху дорогой нефти Кремль просто отдавал регионы в кормление наместникам, которые старались максимизировать прибыли. Поэтому поведение чиновников, которое описывает Маркелов, абсолютно логично: не вкладываться в туманное будущее, а монетизировать власть прямо сейчас.

Каждая из десятков структур с контрольно-ревизионной функцией устроена сложно. Ее бизнес не всегда сводится к получению взяток с предпринимателей за возможность работать дальше. Нередко они же выступают инструментом нечестной конкуренции.

Еще в 2010 г. руководитель крупной продовольственной компании из Петербурга рассказал мне, что в цене одного килограмма мяса может находиться до 60 рублей ветеринарных служб: «Я с бесплатными справками ни разу не сталкивался. Хотя мой компаньон в Тюмени рассказывает, что у них берут деньги лишь сверх объема бесплатных услуг – за срочность, например, или выезд в выходные дни. А в Петербурге я плачу отдельно за справку, за проведение лабораторных изысканий, без которых эту справку все равно не выдадут. Рабочий день ветеринара – с 9 до 18 часов, у него два выходных. А я работаю со скоропортящимся мясом, оно два дня ждать не будет – значит, приходится договариваться».

Если вы получили справку на один огромный трейлер с мясом, а потом решили перегрузить товар на две машины поменьше – идите к ветеринару за новым документом. Если вы решили продать товар предпринимателю, который арендует соседний угол склада, – без ветеринара вам никак. Чтобы перетащить коробки из одного угла склада в другой, тоже нужна справка. Если у вас одно юридическое лицо и пять складов – приобретаете пять удостоверений. Чтобы продать товар, например, из Адмиралтейского района в Василеостровский, нужно согласовать сделку в двух районных ветстанциях. В итоге стоимость справок может превысить стоимость товара. В цене мяса, которое ложится на прилавок, примерно 10 % «ветеринарных» денег.

В Управлении ветеринарии Петербурга мне ответили, что проводили исследование: ветеринарные сборы добавляют к цене товара меньше одного рубля. Но исследовали, вероятно, крупных импортеров, ввозящих за раз по 20 тыс. тонн – для этого требуется тот же объем справок, что и на 100 кг. Кроме того, любой участник рынка обязан взять в райветстанции на зарплату «девочку» – молодого сотрудника, который никак ему не подчиняется. Он обязан предоставить «девочке» кабинет, в котором она может не появляться, и платить ей надбавки – за скорость, за работу после 17 часов или в выходной. Малому и среднему бизнесмену в Питере «ветеринарная наценка» обходится в 80-100 тыс. рублей в месяц и создает прибавку к конечной стоимости килограмма мяса до тех самых 60 рублей [9].

Ветеринар кормится не одними справками. Например, на оценке качества продукции можно заработать гораздо больше. Еще один участник мясного рынка рассказал следующее: «Если мясо предназначено для промпереработки, то платишь 3 рубля с килограмма, если в свободную реализацию – то 15 рублей. Эти документы можно запросто переделать за пределами порта, если иметь своих ветеринаров. Например, я ввез 20 тысяч тонн на продажу, оформил как промпереработку и получил 240 миллионов рублей разницы. Однажды в петербургском порту случайно погиб ветеринар: в его портфеле обнаружили 200 тысяч долларов наличными».

В 2007 г. Контрольно-счетная палата сделала вывод, что цены на ветеринарные услуги в Петербурге завышены в среднем на 60 %. Дошло до того, что в провинциальных магазинах стало не купить парной свинины или говядины. Свиноферма может находиться в 100 метрах, а на прилавке лежит «заморозка» из Бразилии.

Из этого не следует, что здоровье населения теперь в безопасности. В Обществах потребителей полно жалоб на отравления, а в магазинах то и дело всплывает контрабандная икра с полным набором подлинных ветеринарных справок. Еще один участник рынка рассказал, что за все эти справки в итоге платит покупатель: «Я просто закладываю их стоимость в товар. В развитых странах ветеринары обычно занимаются домашними животными, их прививками, регистрацией. А в России они почему-то определяют правила игры на продовольственном рынке».