Денис Терентьев - Молоко без коровы [Как устроена Россия]

Голубева рассказала: «В ответ на наши претензии святые отцы обычно говорят, что сейчас не XV век и надо идти в ногу со временем. Что в старой кладке пола у женщин застревают каблуки. Что у них свой закон и свои архитекторы. Как оказалось, один такой «архитектор» пел у батюшки в церковном хоре. Они находят столь же образованных спонсоров и латексной краской покрывают стены из пористого известняка. Известняку обязательно надо дышать, а краска действует как компресс, и стены начинают гнить». Впрочем, все это лишь фон к истории о том, почему в 2010-е гг. десятки миллионов православных россиян уже не ощущали себя в лоне РПЦ.

К отцу Павлу Адельгейму приезжали целые автобусы паломников с Урала и Поволжья, и даже с Чукотки была группа. Хотя он и священником формально не являлся – так, старичок при храме. В августе 2013 г. он пустил в дом 27-летнего душевно больного москвича, который во время разговора о евангелисте Луке ударил священника ножом [2]. Владыка Евсевий на похороны Адельгейма не приехал и не сделал ожидаемых от христианина заявлений: мол, ругались мы с покойным, конечно, но я его уважал, прощаю и т. д. Епархия вообще постаралась об отступнике забыть, но не позволили его преемники.

Прошло три года, и у нового настоятеля храма Жен-Мироносиц протоиерея Сергия (Иванова) изъяли крупную партию наркотиков и пистолет с глушителем. На суде батюшка получил 3,3 года условно, в приговоре отмечено, что священник является наркозависимым [3]. На следствии Иванов утверждал, что сумку с 20 г метамфетамина он нашел у подъезда. На этом щедроты неба по отношению к Иванову не исчерпались: вскоре он нашел еще одну сумку, в которой покоились пистолет Марголина с глушителем и 65 патронами. Вместо полиции святой отец отнес ствол в квартиру, где проживал с женой и несовершеннолетним ребенком, и хранил в шкафу с одеждой.

Процесс над Ивановым проходил в закрытом режиме, а подсудимый утверждал, что претерпевает за веру – дескать, возобновились гонения на церковь. Не оставил подчиненного и епископ Евсевий, призвав паству не верить, будто у «почтенного отца Сергия» изъяли наркотики и ствол, как написано в «грязных статьях», ибо «сатана действует через людей». Даже при наличии судимости Иванов продолжал служить в храме святых Жен-Мироносиц и преподавать в воскресной школе, которую посещали полсотни детей.

Многострадальный храм Жен-Мироносиц принял 31-летний отец Александр (Николаев), который был вторым священником при Сергии, а карьеру начинал иподьяконом у владыки Евсевия. И первым делом решил реформировать воскресную школу при храме, созданную Адельгеймом в 2010 году. По субботам в ней занимались пением взрослые ребята, малыши, дети из приютов Пскова и Неелово. Кроме того, учились готовить еду, занимались в творческой мастерской рисованием, расписывали стулья, делали витражи на стекла. Формально школу содержала церковь: директор Юлия Ермолаева получала от ее щедрот зарплату в 2 тыс. рублей (то есть бак бензина в месяц) и искала деньги на все остальное. По словам вдовы о. Павла Веры Адельгейм, еду для детей готовили родители и бабушки воспитанников. Но новый настоятель сдал в аренду пищеблок коллеге для просфорни – это ж все-таки деньги. И запретил посещать школу детям из приютов, а заодно и группе подростков.

К тому времени я уже ничему в Псковской епархии не удивлялся. Еще при жизни Адельгейма я познакомился с местным журналистом Олегом Дементьевым, знаменитым книгой об обстоятельствах гибели 74 псковских десантников во время второй чеченской войны и публикациями о Спасо-Елеазаровском женском монастыре в 30 километрах от Пскова. В 2008 г. он опубликовал в местной прессе статьи «Осиное гнездо под золотыми куполами» и «Ночь с монашенкой – торг уместен», в которых, ссылаясь на рассказы местных жителей, поведал, будто послушницы монастыря используются в качестве проституток для состоятельных посетителей святых мест [4]. Что непосредственно матушка Елисавета (Беляева) вынуждает продавать земли за бесценок и угрожает людям бандитами. Что она же эксплуатирует и обирает рабочих-нелегалов, занятых на работах в монастыре. Оскорбленная сторона подала в суд и выиграла, хотя на стороне Дементьева в качестве свидетелей выступило немало местных жителей.

Летом 2009 г. журналист направил губернатору Псковской области Андрею Турчаку и президенту РФ Дмитрию Медведеву запросы с просьбой разъяснить, как проект охранных зон монастыря, в которые попали 10 окрестных деревень, согласуется с законом и здравым смыслом. Ведь проект получил отрицательные заключения прокуратуры Псковской области и юротдела областного парламента, в которых подчеркивалась коррупциогенность данного документа. Спустя несколько дней после отправки запросов в Пскове собрался епархиальный совет, на котором было принято решение предать Дементьева анафеме.

Во времена Ивана Грозного его непременно сожгли бы. Но в XXI веке анафема Дементьева выглядела нелепо. Во-первых, по определению отлучить от церкви можно только воцерковленного человека, коим седой собкор газеты «Правда» не являлся. Во-вторых, по церковным законам, анафеме должна предшествовать хотя бы одна попытка вступить в переговоры. Дементьев же узнал, что проклят, из Интернета, а на его предложение повидаться владыка Евсевий никак не ответил. В-третьих, анафема, которая в последний раз применялась церковью в отношении бывшего священника Глеба Якунина за самочинное ношение иерейского креста, не действует без одобрения патриарха. А он его до сих пор не дал.

Спасо-Елеазаровский монастырь – культовое место для российской государственности. Отсюда в 1523 г. старец Филофей написал великому князю Василию III знаменитые слова: «Два Рима пали, третий стоит, а четвертому не бывати». Из них впоследствии выросла имперская концепция Москвы как Третьего Рима, популярная даже у коммунистов. Это, правда, не спасло монашескую братию в Гражданскую войну: красные посчитали монахов пособниками атамана Булак-Балаховича и большинство из них уничтожили. К распаду СССР из монастырского ансамбля в пригодном для восстановления виде сохранился только Собор Трех Святителей. А в 2000 г. обитель, к недоумению многих наблюдателей, решили восстановить как женскую.

Дементьев рассказывал мне, будто первую настоятельницу монастыря матушку Елисавету связывало давнее знакомство с архиепископом Евсевием. По молодости оба жили в Загорске (ныне Сергиев Посад): он служил, она возглавляла школу изящных искусств. Вроде бы и настоятельницей монастыря ее назначили спустя несколько дней после пострижения в монахини. Так или иначе, она оказалась неплохим менеджером: быстро нашла путь к сердцам жителей деревень Елизарово, Замельничье, Погорелка, Голова, Слобода, Мухино и других.