Александр Эткинд - Природа зла. Сырье и государство [litres]

В августе 1944 года США и Великобритания договорились о создании Международного нефтяного совета. Согласно проекту, он подчинял транснациональные корпорации административному контролю, в котором приняли участие все державы-победительницы: это был ранний, более широкий и полномочный вариант ОПЕК. Судя по активной позиции Уайта, его советские шефы тоже приветствовали такой проект. Но он не состоялся. Великие державы шли к соперничеству, но институты ООН пережили холодную войну, а иногда оказывались способны сдерживать ее крайности. Межправительственная корпорация, о которой говорили Уайт и Кейнс, могла бы сдержать хищнические действия нефтяных компаний и слишком прибыльные спекуляции на скачках цен; возможно, такая корпорация, в отличие от ОПЕК, защитила бы мир от нефтяного эмбарго и войн в Заливе. Переход от золотого стандарта к сырьевому, о котором говорил Хайек, был бы еще более радикален. Если бы такой стандарт привязал доллар к баррелю, как он был в годы золотого стандарта привязан к унции, это прекратило бы спекуляции; цена нефти потеряла бы информативную функцию. Курьезно, что этим проектом занимался основатель неолиберализма.

Скорее всего, сырьевой стандарт не был бы долговечнее золотого. В 1971 году президент Никсон остановил конвертацию доллара в золото. В тот раз Никсон был прав. Если бы он не освободил доллар, четырехкратный рост цен на нефть в 1973 году привел бы к банковскому кризису: золота, которое соответствовало такому росту денежной массы, просто не было. С тех пор доллар свободно колеблется относительно других валют. Главной причиной этих колебаний являются изменения долларовой цены самого торгуемого товара – нефти. Считая в долларах, объем ее торговли в десять раз больше объема торговли золотом. Цена барреля в долларах означает сумму товаров и услуг, которые можно на него обменять: чем дороже нефть, тем дешевле все остальное. По сути, это количественное отношение между нефтью и экономикой.

Как регулятор международных транзакций, цена нефти гораздо важнее цены золота. Нет другого показателя, за которым деловые люди всего мира следят с большим вниманием, чем цена нефти. Похоже, что мировая экономика перешла на нефтяной стандарт, но природа этого стандарта иная, чем золотого. Если учитывать общую инфляцию, за полтора столетия цена золота изменилась гораздо больше, чем цена нефти. На коротких периодах времени цена нефти более изменчива, чем цена золота; в мирное время эти цены колеблются вместе, но во времена войн и кризисов они расходятся. Потребление нефти может упасть, тогда упадет и цена барреля. В этом случае инвесторы бегут в золото, повышая цену унции. Неолиберальная экономика, установившая мировое господство с победой нефти над углем, хорошо чувствует себя, когда цены на нефть плавно растут. Возможно, нефтяной стандарт выражается не в ценовом эквиваленте, как это было свойственно золотому стандарту, но в динамическом процессе предсказуемого роста, сходном с инфляцией.

Периодические кризисы, доходящие до ресурсной паники, искажают эту идиллическую картину. В американской истории было несколько таких моментов, когда специалисты пророчили скорый конец нефти: ожидания кризиса предшествовали Великой депрессии, потом они совпали со Второй мировой войной, и, наконец, бизнес-сообщество поверило в скорый «пик нефти» накануне 2008 года. В такие моменты начинается «бегство в золото» – продажа энергетических акций и скупка золота. И наоборот, во время рецессий в США (их за послевоенный период было 11), нефть поднимается в цене. Эти колебания умножаются финансовыми спекуляциями; беря деньги в долг и ставя на будущие цены, игроки умножают волатильность рынка. Хаотические движения участников рынка должны вести к относительной стабильности, но этого не происходит: значит, эти движения не вполне разнонаправленные.

«Стабилизация рынков» была официальной целью ОПЕК – организации стран – экспортеров нефти. Основанный в 1960 году тремя арабскими странами, Ираном и Венесуэлой, этот картель сейчас включает 15 стран, контролирующих 44 % мировой добычи. Эта организация богата и успешна; подобно Рокфеллеру за столетие до того, ОПЕК оправдывает свою монополию стабильностью цен, которую она, впрочем, не сумела обеспечить. Парадокс в том, что мировые цены на нефть – самый торгуемый продукт на рынках мирового капитализма – не являются рыночными; они зависят от переговоров между членами ОПЕК. Еще несколько стран, в частности Россия и Норвегия, участвуют в собраниях ОПЕК как наблюдатели. Неофициальным, но влиятельным наблюдателем являются США. Историческая расположенность этой страны к свободной торговле не помешала ей одобрить создание ОПЕК; администрация Джона Кеннеди надеялась, что с государственным картелем договориться будет легче, чем с транснациональными корпорациями. Во время арабо-израильской войны Судного дня (октябрь 1973-го) ОПЕК объявило эмбарго на поставки нефти в США, после чего цены взлетели вчетверо. В июле 1974 года секретарь американского Казначейства Уильям Саймон достиг договоренности с Саудовской Аравией: американцы согласились на новый уровень цен при условии, что саудиты будут вкладывать петродоллары в американские долговые бумаги. Эта договоренность была секретной, она стала достоянием общественности только в 2016 году.

Американцы обеспечивали охрану стратегического сырья и не возражали против картельных договоренностей, устанавливавших монопольные цены; в обмен саудиты и другие члены ОПЕК вкладывали избытки своих средств в американские финансы. Новое равновесие не имело ничего общего со свободной торговлей, при которой рынок устанавливает цены и сам регулируется ими. Тут действовал меркантильный насос, перекачивая деньги из домохозяйств всего мира, включая и американские, в самую большую казну на Земле. ОПЕК устанавливает цену барреля на порядок выше его себестоимости; это определяет цену горючего на бензоколонках всего мира; потребители платят эту цену; прибыли делятся между корпорациями, которые владеют бензоколонками, и экспортерами нефти; те покупают государственные облигации США, что снижает учетные ставки, облегчает бизнес и создает пузыри на рынке недвижимости. Европейский союз, как мы видели, собирает налог на топливо; Соединенные Штаты продают облигации.

Финансовый кризис 2008 года, начавшийся ипотечным крахом в США, был знаком того, что контракт между США и ОПЕК перестает действовать. Глубокой причиной его является климатический кризис: с ним пришло понимание того, что нефтедобывающие страны никогда не смогут продать всю свою нефть. Их будущее богатство определяется не запасами, а реакцией природы на выбросы, которые создаются потребителями нефти. Как раз на 2008 год пришлось начало первого этапа осуществления Киотского протокола; второго этапа уже не было. Пока что экономика неизменно побеждала экологию; мы не знаем, когда и в какой форме состоится «зеленое» Ватерлоо, но эти отношения наверняка изменятся.