Валентин Катасонов - В начале было Слово, а в конце будет цифра.

Может быть, отцы-основатели мировых религий могут претендовать на роль эталона? Но, как выясняется, все они также далеки от совершенства. О Будде: «…преследуемый мучительным чувством своего человеческого несовершенства, Будда все стремления человеческого существа к совершенству вверг в царство вечной неощутимости… – Нирвану». О Моисее: «…измученный страшными бедствиями своего народа и своей личной беспомощностью, Моисей непрестанно вопиял к Небу о помощи и неутолимую горечь своего человеческого существа растворял пророческими видениями о будущем Мессии и Спасителе». О Магомете: «…мучимый кровожадностью своего ада и сладострастием своего рая, Магомет шествует по этой планете, огнем и мечом осуществляя свои „пророческие сны“, с восторженным фанатизмом сея повсюду смерть и оставляя за собою трупы „неверных“».

А писатели, коих в советское время называли «властителями человеческих душ»? О Шекспире: «…в своем страстном желании совершенного и законченного Шекспир во множестве своих жутких трагедий переживает человеческое несовершенство, открывая человеку высший духовный мир, оставляет его на этом пути удивленным и растерянным». О немецком писателе и поэте Гёте: «Измученный драмой человеческого существа, в которой Мефистофель играет главную роль, Гёте своим предсмертным криком: „Licht, mehr Licht!“ („Света, больше света!“) не открыл ли нам, сколь несчастным отошел он на тот свет?». О нашем писателе Льве Николаевиче Толстом, пытавшемся выступать в роли спасителя человечества, мы и так сегодня знаем, что он, мягко выражаясь, был далек от совершенства. А вот что о нем пишет Иустин (Попович): «…в своей постоянной и беспощадной борьбе с несовершенством человеческого существа Толстой пришел к такому душевному смятению, что перед смертью в невыносимой агонии духа оставил всё, что имел в этом мире, и бежал из своего дома и от родных, думая убежать от себя самого, от своего мучительного несовершенства и трагической незаконченности».

Есть ли смысл дальше перебирать галерею героев человеческой истории? Они не только не спасали других, не только не могли претендовать на роль эталонов, но сами были в смятении, тревоге и беспомощности. Забывшая Бога и Христа Европа судорожно ищет себе новых героев, но все они оказываются фантомами, миражами, обманами. Кончается всё унынием, истерикой, психическими болезнями (как у Ницше) и самоубийствами.

А идеал, эталон есть, и он очевиден. С Ним Европа жила около тысячи лет. Он – Христос. Не какой-то абсолютный дух (как у Гегеля) и не досягаемый для человека Иегова (как у древних евреев), а Бог в человеческом обличии. Или, как говорит преподобный Иустин (Попович), Богочеловек, который отличается от обычных людей как небо от земли:

«Так, друг за другом, от первого до последнего человека, перед нами целая процессия несовершенных, не узнавших совершенства людей. А посреди них Он – таинственный и чудесный Богочеловек – Божественно совершенен и человечески реален. Его человеческое добро – Божественно совершенно; Его человеческая истина – Божественно совершенна, – так же и Его любовь, Его правда, Его милосердие, Его сострадание, Его бессмертие, Его вечность, Его красота – всё это человечески реально, но и Божественно совершенно и законченно. Не удивляйтесь этому: всё человеческое Он преобразил в Божие, усовершенствовал и закончил Божиим. Одним словом, в Нём весь человек – Божественно совершенен и закончен. Вы не верите? – Попробуйте представить или более совершенного Бога, или более совершенного человека, чем Христос. Ни вы, ни коллективная человеческая мысль не смогут этого сделать, ибо все Божественные совершенства во Христе человечески реальны и конкретны».

Но, кажется, институт просвещения в Европе окончательно выродился. Потому что люди перестали понимать, что такое просвещение. Иустин (Попович) пишет: «…„просвещение“ значит „освящение светом“, и это через освящение Духом Святым, Духом Христовым, Который есть Творец, Носитель и Податель света и святости». Просвещение без Бога не бывает. Это уже не просвещение, а пародия на него.

Красной нитью через всю книгу «Православная Церковь и экуменизм» проходит мысль о том, что возродившийся в Европе в Средние века гуманизм стал проявлением ослабления веры человека во Христа, возникновения культа человека, его возвышения над Богом. А фактически начался процесс превращения человека в животное. Гуманизм породил, в конечном счете, анархизм и нигилизм. И плоды этого гуманизма-анархизма-нигилизма Европа пожинала на протяжении последних нескольких веков, особенно «урожайным» оказался ХХ век с его двумя мировыми войнами. Вот и ныне европейские интеллектуалы чувствуют, что сегодня-завтра может начаться очередная кровавая «жатва», но причины надвигающейся трагедии не видят. Как пишет Иустин (Попович), легкомысленная и даже безумная вера во всемогущество гуманистической науки, культуры, техники, просвещения полностью заместила веру во Христа. Под пагубным влиянием этой легкомысленной веры европейское гуманистическое просвещение вызвало конфликт между школой и Церковью. Причем этот конфликт поразил даже православную Сербию. Обращу внимание, что книга была написана в 1974 году. Уже тогда ее автор писал, что «под влиянием его (гуманистического просвещения – В. К.) и наш человек начал превращаться в робота». Тогда еще про роботов писали только фантасты и футурологи. И Иустин (Попович) дал определение того, что есть человек-робот: «… так сложился специфический тип европейского человека: гольбаховский L’homme machine, Homo faber, Homo technicus, человек без Бога и души, робот. А робот тем робот, что не знает, не признает ни Бога, ни души, и в этом его особенно и поддерживает экспериментальная психология – Psychologie ohne Seete (психология без души). Это европейская гуманистическая наука о душе, не признающая ее (души) существования. И перед ней пресмыкаются многочисленные европейские роботы, как перед непогрешимым божеством». К слову сказать, и у нас в России и в средней, и в высшей школах под душой понимают некие рефлексы и реакции высшей и периферической нервной системы, которые изучает наука, ее Попович точно назвал «психологией без души».

Что же говорить про сегодняшний день, когда школа (средняя и высшая) должна выпускать «продукт», который должен конкурировать с настоящими роботами? – Человекообразный робот, лишенный Божией благодати, обречен на гибель в неравной схватке с роботами железными. О том, что человек-робот обречен на гибель, Иустин (Попович) прозорливо предсказывал 44 года назад: «Европа, за период от Ренессанса и до наших дней, превратилась в фабрику роботов, а робот – это самый жалкий, самый уродливый, самый „нечеловеческий“ тип человека. После убийства Бога и своей души европейский человек уже несколько десятилетий совершает постепенное самоубийство, ибо оно неуклонно, неизменно следует за богоубийством. Безбожное просвещение втянуло Европу в такой мрак, в какой никогда не попадал ни один континент».