Юрий Сторчак - Русский феномен

Этот настрой привел к тотальной войне с социальной и экономической структурой общества: сословностью (классами), собственностью, религией, семьей, правом.

Когда в 1990-е годы политико-экономический уклад опять изменился, аффективность должна была бы уступить место рациональности, поскольку капитализм требует именно ее. Но объектом аффективности оказалась не буржуазия, а народ, за интересы которого боролись революционеры предыдущей эпохи. Произошло это исходя из формата условий и оснований второго в ХХ веке перераспределения власти и собственности в России. В первый раз после 1917 года социальные и экономические ресурсы были сконцентрированы в руках победившей группы людей. Большевики воспользовались доставшимися им от царского прошлого умственным капиталом и управленческим опытом. Когда борьба с капиталистическим миром была проиграна, элита взяла на свое вооружения понятия: «рынок», «демократия», «общечеловеческие ценности» и другие.

«Вопрос о категории и статусе народа — это очень уместный вопрос. Когда возникает новая концепция государства (ratio status), оказывается, что государство — отдельно, а народ — отдельно. Впервые оказывается, что народ — это особая группа, особое множество, которое не равно той части государства, которая теперь только и называется государством.

То есть, грубо говоря, народ — это неразумная часть государства. Или объект, грубо говоря. Ведь в Средние века слова “субъект” и “объект” обозначали прямо противоположные вещи. Народ — это подданные, подчиненные, т. е. субъекты, иначе говоря, — объекты воздействия».

Люди, которые в рамках своей теории говорили об отмирании товарно-денежных отношений, заняли противоположную позицию.

У современной элиты была возможность сменить тип социального поведения с аффективного на рациональный. Но из-за открывшихся возможностей обогащения, она не захотела ею воспользоваться и этим окончательно подорвала уже и в советское время пошатнувшийся свой престиж.

«С того момента как престиж поставлен под вопрос, он перестает быть престижем».

Западной элите, для того чтобы быть сильной, необходимо иметь в своем подчинении слабого, управляемого обывателя-потребителя. Такая сила не может быть стабильной и способной создавать программы устойчивого роста и процветания цивилизации.

Россия в состоянии предложить миру другой взгляд на человека XXI века. Это необходимо прежде всего самой русской нации, поскольку нахождение ответов на вызовы кризиса современной цивилизации необходимо для восстановления полноты духовной суверенности РФ, применения в ней новых стандартов качества жизни.

Русской цивилизации необходим опирающийся на сильных и самостоятельных носителей нравственной и культурной идентичности России мощный правящий слой.

«Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить».

«Величие, могущество и богатство всего государства состоит в сохранении и размножении русского народа, а не в территории, тщетной без обитателей».

«Русское государство обладает тем преимуществом перед другими, что оно управляется непосредственно самим Богом, иначе невозможно понять, как оно существует».

Вертикали, параллели, башни, кремли, белые дома и взаимодействия между ними. Таковы хештеги, характеризующие систему власти в Российской Федерации. Управление строится на механизмах комплексного взаимодействия, алгоритмах бюрократического и быстрого реагирования на различные штатные и неординарные, в частности, чрезвычайные ситуации, а также на ассиметричных ответах на различные вопросы и вызовы.

Стабильность государственной политики реализуется в четком и насыщенном графике работы президента РФ, долгосрочности ее правительственных программ, оправдывающих ожидания, вызревания ситуаций, прогнозирование, освоение ресурсов.

События августа 2008 года, по логике, должны были бы привести к возобновлению противостояния с Западом во внешней политике России. Но начались иные процессы. Дмитрий Медведев провозгласил курс на сближение с ним, в первую очередь с Соединенными Штатами Америки, модернизацию и вестернизацию российского общества, развитие и углубление либеральных реформ. Этот курс поддержал Президент США Барак Обама. Российско-грузинской вооруженный конфликт вызвал бурю возмущений на Западе, но не стал серьезным аргументом в пользу начала нового витка антироссийской кампании. В Соединенных Штатах понимали, что Россия одержала тактическую победу, но пошли на то, чтобы смягчить ситуацию и резко не повышать градус конфронтации.

В этот период начался процесс «перезагрузки» (the reset) — сближения позиций РФ и США после связанного с эпохой Путина периода охлаждения в межгосударственных отношениях. «Перезагрузка» предполагала гармонизацию региональных интересов обеих стран и проведение общих операций в случаях наличия сходных целей. На практике это выразилось в следующих действиях: выступление РФ на стороне США и НАТО в их военных операциях в Афганистане; подписание договора по сокращению стратегических вооружений СНВ-3; отказ России от поставок некоторых видов вооружений в Иран; поддержка РФ политики США и НАТО в арабском мире, в частности отказ от вето в Совете Безопасности ООН резолюции по Ливии, которая привела к военной интервенции Соединенных Штатов и Североатлантического альянса в эту страну и свержению режима Каддафи, и другие.

Кроме этих, дававших некоторые преимущества США и практически ничего РФ шагов, серьезных подвижек в российско-американских отношениях в период президентства Дмитрия Медведева не произошло. При этом, несмотря на протесты России, Соединенные Штаты продолжали развертывать систему противоракетной обороны (ПРО) в Европе, меняя свои планы только из-за процесса переговоров с теми странами в Восточной Европе, которых это напрямую затрагивало. США также разместили ряд элементов ПРО в непосредственной близости к границам РФ в Турции. При этом, по мнению Путина и военного руководства России, вся система европейской ПРО направлена на сдерживание РФ и может работать наступательно. «Перезагрузка» не замедлила и не остановила американскую инициативу по европейской ПРО.