Наталья Морозова - Любимые книги

Собственно, эпизод с белыми перчатками явился лишь дополнительным мазком к портрету так называемого революционера. В поведении Петрункевича были и более серьезные поводы для злой и едкой иронии в его адрес. Дело в том, что Петрункевич был действительно связан с революционерами и, по-видимому, в своем либеральном «журчании» о свободе, равенстве, о героическом пролетариате зашел несколько дальше, чем это было принято правилами хорошего тона. Это конечно же не могло не дойти до дворца, и вот царский министр говорит, что не сможет добиться приема царем Петрункевича, так как у него есть революционные связи. Но что же ответили министру депутаты? Они напомнили ему исторический прецедент, когда австрийский император поставил министром графа Андраши – бывшего революционера. Представьте, этот довод убедил министра, и депутаты, в том числе и Петрункевич, были-таки приняты царем.

И вот тут-то Владимир Ильич прямо-таки взрывается при виде подобного бесстыдства. Сравнивать себя с Андраши! Да ведь он был настоящим, а не только на словах революционером! «Граф Андраши, – пишет Ленин, – в 1848 г. участвовал настолько энергично в революционном движении, что после подавления революции был приговорен к смертной казни и заочно ( in effigie ) повешен » (т. 10, с. 299). Да, действительно, впоследствии Андраши сильно поправел, причем настолько, что даже стал императорским министром. Но это – типичный путь для западноевропейской буржуазии, которая «сначала все же сражалась по-настоящему, была кое-когда даже республиканской, ее вождей „осуждали“ – осуждали за государственные преступления , то есть не только за революционные связи, а за настоящие революционные действия . Потом, много лет, иногда десятилетий, спустя, эти буржуа вполне мирились с самой убогой и куцей конституцией… сами становились у власти и зверски подавляли и подавляют постоянно всякое стремление рабочих к свободе и к социальным реформам» (т. 10, с. 299). Вот так было на Западе. И конечно же было это трагедией для многих личностей.

И вновь история, попытавшись быть повторенной, обернулась фарсом. А для фарса – и слова другие: хлесткие, ироничные, насмешливые: «Русская либеральная буржуазия хочет соединить приятное с полезным: приятно считаться человеком с „революционными связями“, – полезно быть способным занять министерское кресло при императоре Николае Кровавом. Русским либеральным буржуа вовсе не хочется рисковать „осуждением“ за государственные преступления. Они предпочитают прямо перескочить к тем временам, когда бывшие революционеры вроде Андраши стали министрами партии порядка!» (т. 10, с. 299).

И вот сейчас я приведу фразу, которая при первом прочтении, в силу неожиданности, вызвала у меня взрыв смеха, восхищения, которая доставила мне редкостное эстетическое наслаждение: «Русским либералам не хочется революции, они боятся ее, им хочется сразу, не бывши революционерами, прослыть бывшими революционерами !» (т. 10, с. 299). Нет, каково, а! Маленькая игра слов, всего две буковки приставлены, а эффект поразительный. Кстати, забегая далеко вперед, скажу, что многие члены той смехотворной либеральной депутации, в том числе и самый «знаменитый» революционер Петрункевич, впоследствии открыто показали свое классовое лицо. Некоторые из них даже участвовали в расстреле мирной рабочей демонстрации 4 июля 1917 года.

Но вернемся к комедии с белыми перчатками. Итак, царь действительно, что ли, принял игру и вступил в союз с либералами, чтобы вместе с ними обманывать народ? Нет, это было для них слишком много чести. На самом деле царь обманул и их, либералов. Посмотрим же, как унизительно, как комично закончилась вся эта история. Царь торжественно произнес речь, затем любезно поговорил с каждым депутатом в отдельности. Петрункевичу он даже пожелал стать предводителем дворянства. На это Ленин в скобках замечает: «(Если не сразу министром, то предводителем дворянства все же пообещали назначить! Ведь и Андраши начинал, вероятно, с чего-нибудь вроде предводителя дворянства!)» (т. 10, с. 301). А когда царь ушел, депутатов повели в заднюю комнату дворца и покормили их завтраком ценой копеек эдак в 75. По крайней мере, эту цифру называла любящая пикантные подробности французская газета. Совсем было расчувствовавшиеся либералы стали рассылать в разные концы России телеграммы о вполне восстановленном доверии между царем и народом. Но тут приключился один конфуз. Из той же французской газеты стало известно, что, когда депутатам сообщили официальный ответ на их петицию, они аж рты раскрыли от изумления. Дело в том, что они своими собственными ушами слышали, как царь им сказал: «Моя царская воля созвать народных представителей непоколебима». Когда же им вручили документ, там эта фраза выглядела так: «Моя царская воля непоколебима» (т. 10, с. 301).

Будучи человеком очень щепетильным, Владимир Ильич оговаривается, что, возможно, французский журналист это и выдумал. Но: «Недурно сказано или недурно выдумано, если г. Леру все это выдумал» (т. 10, с. 301). В самом деле, пусть это и анекдот, но ведь в каждом анекдоте выражается сущность какого-то явления, пусть даже и в окарикатуренном виде.

Прошло несколько дней, и события показали, что если рассказанный французской газетой случай и был лишь анекдотом, то в реальной действительности царь поступил как раз в полном соответствии с сутью того анекдота. Проанализировав новые сведения об этом вопросе, Владимир Ильич уже 15 июня пишет новую статью тоже с достаточно выразительным названием: «Борьба пролетариата и холопство буржуазии». «Комедианты понесли заслуженное наказание, – пишет он. – Не успели высохнуть чернила, которыми они писали свои хамски-восторженные отчеты о милостивых словах царя, как настоящее значение этих слов выступило перед всеми в новых делах. Цензура свирепствует. …Слова царя разъясняются официально в том смысле, что он обещал совещательное собрание народных представителей при неприкосновенности исконного и „самобытного“ самодержавия!» (т. 10, с. 315).

Ну скажите, разве это не то же самое, что «Моя царская воля непоколебима»? Да, торгашей, соглашателей никто не уважает, даже царь. «Так им и надо, – говорит Владимир Ильич. – За холопское выступление, за скрытие своих настоящих решений и мыслей о конституции, за подлое молчание в ответ на иезуитскую речь царя они наказаны по заслугам. Они всё торговались и торгуются, стараясь получить „безопасную“ для буржуазии пародию на свободу. …Этим торгашам хорошо ответили… пинком солдатского сапога» (т. 10, с. 315).

Я уже говорила, что Ленин разоблачает либералов не только ради установления истины, мол, смотрите все, какова их сущность. Главная цель разоблачений – это предупреждение рабочим: «Не обманывайтесь треском и звоном радикально-освобожденческих речей и земских резолюций. Это – размалеванные кулисы для „народа“, а за кулисами идет бойкая торговля» (т. 10, с. 302). Ленин постоянно возвращает рабочих к мысли о великом предназначении пролетариата: «Судьба русской революции зависит теперь от пролетариата. Только он может положить конец этому торгу. Только он может новым геройским усилием поднять массы, разъединить колеблющуюся армию, привлечь на свою сторону крестьянство и вооруженной рукой взять свободу для всего народа, раздавив без пощады врагов свободы и отбросив в сторону корыстных и шатких буржуазных звонарей свободы» (т. 10, с. 302 – 303).