Игорь Ефимов - Феномен войны

«Вооружённые отряды племён ведут борьбу с сирийскими военными на местном уровне. Кроме того, племена Северо-Восточной и Восточной Сирии, например шаммар, баггара, джаббур, дулейм и угайда, имеют тесные и прочные отношения с родственными им племенными группами в Саудовской Аравии и Ираке. Это обстоятельство активно используется Дохой и Эр-Риядом для переправки оружия в Сирию, хотя официально такая траспортировка отрицается. Существуют также убедительные свидетельства того, что иракские племена оказывают помощь оппозиционерам из родственных им сирийских кланов оружием и боеприпасами, а также боевиками». [82] Нечитайло Д.А. «Племенной фактор в сирийском конфликте». Интернет, сайт «Охранка».

Сегодня цивилизованный мир объявляет священными два принципа в сфере международных отношений: нерушимость государственных границ и право каждого народа на самоопределение. То, что эти принципы несовместимы, как бы не замечается. Что делать с народом, находящимся внутри какого-то государства, но захотевшим выйти из него и начать независимое существование? Как провести новые границы?

Третий священный принцип: отделившийся народ обязан установить у себя демократический способ правления. Если же он выберет диктатуру, или олигархию, или халифат, или коммунизм, его выбор будет объявлен неправильным, и различными мерами, начиная от экономических и кончая ракетно-бомбовыми, его станут подталкивать в сторону священной демократии. Многие страны Азии и Африки, поспешно сколоченные после двух мировых войн по этим принципам — демократия и независимость каждого этноса, на самом деле представляют собой клубок враждебных племён, которые можно удерживать вместе только сильной центральной властью. Афганистан, Ирак, Пакистан, Нигерия, Руанда, Сомали, Эфиопия начинены взрывоопасной враждой, чреватой таким же извержениями, какие случились уже в Югославии, Ливане, Ливии, Шри-Ланке.

Опасность местных локальных войн состоит в том, что сверхдержавы имеют тенденцию вмешиваться в них. Если бы в 1999 году, на пике конфликта между сербами и косоварами, в Кремле правил не Ельцин, а какой-нибудь воинственный безумец типа Жириновского, он легко мог бы послать в Белград ракеты земля-воздух, а то и несколько эскадрилий «мигов», чтобы защитить «братский сербский народ» от НАТОвских бомбардировок. Если бы в 2013 году американским президентом был Мак-Кейн, а не Обама, Путину не удалось бы уговорить его не бомбить Дамаск, удовлетвориться вывозом химического оружия из Сирии. Этнические столкновения в Кашмире — это постоянно тлеющий фитиль к вспышке очередной войны между двумя термоядерными государствами — Индией и Пакистаном.

Чему же учит нас обзор межплеменных войн на протяжении мировой истории?

При всём их многообразии, одна черта всплывает снова и снова почти во всех: отсутствие видимого мотива, повода, причины, выгоды. Иноплеменник подлежит уничтожению или порабощению не потому, что он представляет угрозу мне или моему племени или совершил какие-то враждебные действия, а потому только, что он — иноплеменник. Моё племя — это главная форма доступного мне бессмертия, поэтому я иду сражаться за него до конца.

Удержать племена от взаимоистребления может либо воцарившийся диктатор, либо вторгшийся колонизатор. Защитники «прав человека», ратующие за демократию во всём мире, выступающие против деспотизма и колониализма, мечтающие одарить благами свободы полудикие народы, не хотят увидеть, что их благородные и бескорыстные порывы обернутся лишь тем, что миллионы хуту, тутси, нуба, динка, шаммар, баггар, джаббур и прочих лишатся главного человеческого права — права на жизнь.

Переход от перманентной войны к слиянию через покорение или заключение прочного союза — огромный скачок в усложнении социальной структуры этноса. Но если воины заключают мир между собой, как же они смогут утолять свою жажду самоутверждения, сплочения, бессмертия?

Нет ли опасности, что они выберут пуститься на завоевание мира?

Эта тема была подробно исследована мною при работе над книгами «Метаполитика» и «Грядущий Аттила». [83] Игорь Ефимов. Метаполитика. С.-Петербург: Лениздат, 1992; Грядущий Аттила. С.-Петербург: Азбука, 2008. Данная глава представляет по сути выжимку из этих двух книг. Две черты этого типа войн будут привлекать наше внимание в первую очередь: А) Безрассудная смелость нападающих; Б) Их безжалостность к обороняющимся.

Зачем Моисей приказал убивать не только мужчин в городах Ханаана, но и всех женщин побеждённых мадианитян, и всех детей мужского пола? (Числа, 31: 14–18)

Зачем Иисус Навин не только перебил всех жителей взятого иудеями Иерихона, «мужей и жён, молодых и старых», но разрушил и сам город и проклял всякого, кто попытается восстановить его? (Иисус Навин, 6: 20, 25)

Кельты, ворвавшиеся в Рим в 390 году до Р.Х., убивали мирных жителей и бездумно сожгли город вместе со складами зерна, так что вскоре, при осаде Капитолия, где укрылись остатки римского войска, начали страдать от голода и заболевать среди разлагающихся трупов. [84] Livy. The Early History of Rome (Baltimore: Penguin Books, 1960), р. 388–396.

Какой смысл для наступающих арабов (7-й век по Р.Х.) был в том, чтобы убивать поголовно побеждённых, если те отказывались принять мусульманство? [85] Armstrong, Karen. Muhammad. A Biography of the Prophet (San Francisco: Harper Collins Publishers, 1992), p. 206–207.

Норманы, начавшие атаки на земледельческую Европу (9-й век по Р.Х.), не щадили ни мирных жителей, ни монахов и священников, сжигали города, монастыри и хранящиеся в них библиотеки — ради чего? [86] Durant, Will. The Age of Faith. The Story of Civilization, Part IV (New York: Simon & Schuster, 1950), p. 474.

Монголы, вторгшиеся в Китай в начале 13-го века не только убивали жителей, но и тратили много усилий на разрушение оросительных каналов, вырубание садов и виноградников. [87] Weatherford, Jack. Genghis Khan (New York: Free Rivers Press, 2003), p. 119, 148.

С чем можно сравнить иррациональность этих зверств и разрушений? Словно из чёрного и кровавого прошлого мировой истории выпрыгнули сегодня талибы, взрывающие статую Будды в горах Афганистана, сторонники Нового Халифата, разрушающие кувалдами памятники сирийской Пальмиры, алькайдовцы, врезающиеся на угнанных боингах в американские небоскрёбы.

Согласно последним исследованиям историков, первые успешные вторжения кочевников в земледельческий Египет имели место в 17-ом веке до Р.Х. После смерти фараона Амененхета Третьего «в Египте началась борьба претендентов за трон, погрузившая страну в хаос и распад. Когда гиксосы, кочевники из Азии, вторглись в разваливющееся государство, они жгли города, разрушали храмы, уничтожали произведения искусства, и на два столетия воцарились в долине Нила под именем Цари-Пастухи». [88] Durant, Will. Our Oriental Heritage. The Story of Civilization. Part I (New York: Simon & Schuster, 1965), p. 152.