Клаус Хольцманн - Россия. Снова эксперимент

Приближалась предвыборная кампания к президентским выборам 1996 года. В канун этого периода Ельцин перенес тяжелейший инфаркт. Увлеченный борьбой за власть, а потом и за ее удержание, он не жалел никого и ничего, в том числе и собственного здоровья. Результат сказался. Его жизнь вписалась в колею между домом и больницей. Естественно, он отошел от активной деятельности, редко появлялся на телеэкранах. Стремительно падал его рейтинг. Как-то он даже заявил, что ни на какие выборы больше не пойдет. Всполошенные олигархи бросились его уговаривать, и им это удалось. Такой президент им был удобен, и другого они не желали. Но симпатии электората уже успели качнуться в сторону коммунистов. Быть избранным на второй срок у Ельцина практически шансов не было. И тогда его ближайшее окружение в марте 1996 года решило пойти на крайние меры: отменить выборы, распустить парламент и все политические партии, принять в Москве меры военного порядка для подавления ожидаемых протестов и демонстраций. Воспрянувший духом Ельцин план одобрил. Осуществление его возлагалось на войска МВД. Запахло повторением событий осени 1993 года. Положение спас глава МВД, возразив, что такие антиконституционные действия вызовут недовольство в самой армейской среде МВД, и шансы на успешное подавление ожидаемых беспорядков окажется близким к нулю. Более того, он даже опасался возникновения гражданской войны. В результате план тот был отвергнут. Олигархи вынуждены были переключить свои усилия в финансовую сферу. Надо было приложить олигархам и предвыборному штабу много усилий, чтобы качнуть ситуацию в привычное русло. И потекли миллионные суммы на избирательную кампанию. Часть этой суммы оказалась в знаменитой коробке из-под ксерокса, вынесенной людьми Чубайса. Интриги внутри окружения Ельцина привели к инциденту с задержанием этих людей с коробкой. Ночной дозор сработал, но он лишь привел к отставке его инициаторов Коржакова и Барсукова. Из-за этого эпизода лишился своего поста и вице-премьер Сосковец, случайно попавший в кадр этой истории.

О том, в какой обстановке прошли выборы, описано в книге А.Гранатовой [16, стр. 330]: «О том, что Ельцину во ВЦИКе «натягивали» голоса, говорить не приходится. Это было как минимум 15–20 %, и оппозицию этот подлог устраивал. Оппозиция молчала, потому что понимала, что летящую в пропасть страну у нее уже не хватит сил остановить. И коммунисты тоже испугались взвалить тяжкое бремя ответственности на свои плечи… Потому так легко проглотили многие серьезные факты о подтасовках результатов голосования, а затей они серьезный судебный процесс — могло бы оказаться, что народ все-таки проголосовал не за Ельцина, а за Зюганова… Очевидно, что на выборы 1996 года коммунисты пошли не ради победы, а ради соблюдения протокола». И только Ельцин ничего не боялся, ему было море по колено. Он вновь воспрянул духом и обрел жажду борьбы. И по-прежнему царил беспредел, цвела коррупция, велись разборки между бизнесменами за лишний кусок государственного пирога, зачастую кончавшиеся заказными убийствами… Возникла новая хорошо оплачиваемая профессия — киллер. Установилось негласное правило: правоохранительные органы самоустранялись от расследования заказных убийств, даже в тех случаях, когда сторона заказчиков просматривалась слишком явно.

Еще в самом начале реформ получило распространение создание ни на что не опирающихся финансовых пирамид, вроде пирамиды МММ Мавроди. Государство довольно быстро разобралось с ними, но вовсе не потому, что они носили сомнительный характер, а потому, что они создавались людьми, не входящими в круг «своих». Им доступ в номенклатурный бизнес был заказан. Но «свои» и этого вытерпеть на смогли. Пирамиды были ликвидированы, и миллионы вкладчиков лишились своих денег. А вот уже на этом этапе государство основало свою пирамиду ГКО (государственные краткосрочные обязательства). Цель вроде была благая. Сооружение пирамиды должно было по замыслу основателей стимулировать приход западных инвесторов на рынок государственных ценных бумаг с тем, чтобы снизить их доходность, а затем вытеснить капитал из спекулятивных операций в сферу вложения в производство. Но на деле никакого понижения доходности ГКО не произошло.

Схема не могла сработать, прежде всего, из-за отсутствия инвестиционного климата в стране. Финансовые игры стали самоцелью, способом обогащения игроков рынка ценных бумаг.

Но вот наступил мировой экономический кризис 1998 года. Естественно, что он не миновал такое слабое звено экономической системы, как Россия. Вот этому слабому звену МВФ и предоставил транш 4,8 миллиарда долларов для смягчения кризиса. Но у Ельцина были свои планы. Прежде всего, он позаботился о том, чтобы смягчить не сам кризис, а волну недовольства от себя и возглавлявшего правительство В.Черномырдина, заблаговременно отправив его в отставку. В спешном порядке ему на смену был поставлен «мальчик для битья» С. Кириенко, успевший какое-то время до этого побывать в роли министра энергетики.

Долгожданный транш от МВФ пришел 14 августа, в пятницу вечером [16, стр. 350]. Там же на стр. 351, 352 описывается порядок прохождения этой суммы: «Каждой денежной сумме, пришедшей на счет Центробанка, присваивается определенный код, в соответствии с принятой системой. Фиксируется, к примеру, откуда поступили деньги и куда они перераспределяются. Система кодификации, принятая в Центробанке, означает, что можно проследить движение каждого рубля на счетах. Минфин же, в отличие от Центробанка, представляет собой «большой мешок», в котором деньги обезличиваются… Неконтролируемый увод больших сумм денег из Центробанка невозможен!» Понимая это, Ельцин в воскресенье пригласил к себе на дачу узкий круг приближенных людей. Предчувствуя, что предстоит нечто важное, гости явились при полном параде. В числе гостей было доверенное Ельцину лицо из Минфина. К нему и обратился президент с вопросом [16, стр. 350]: «Можем мы в течение понедельника, то есть 17 августа… полностью оформить этот транш на счет Минфина?» Последовал ответ [там же, стр. 351]: «Зачислим все деньги. Но есть одна сложность… Мы обязаны предварительно зачислить весь транш на счет Центробанка». Дальнейшее развитие беседы [там же]: «А, я так и знал! — Ельцин хлопнул рукой с вздувшимися жилами по столу. — Мы должны обойтись без этой бумажной возни. У нас на грани срыва инвестиционные проекты, под которые мы ждали этих денег. Люди работают себе в убыток, понимаешь. Я же не себе в карман кладу эти деньги! Наши производственники ждут этот транш! — Ельцин театрально изобразил гнев на своем лице. — А сейчас Центробанк, понимаешь, начнет свои выкрутасы…» Что же противопоставить этим «выкрутасам»? А вот что [там же]: «Значит так, я сейчас же подписываю президентский указ о зачислении транша МВФ на счета Минфина, минуя счета Центробанка… — У «придворного» финансиста округлились от изумления глаза. — Я президент в стране, — Ельцин поднял руку, как на трибуне, — и отвечаю, понимаешь, за свои решения». Но на деле пришлось отвечать всей стране. Транш исчез неведомо где, и это событие совпало с дефолтом.