Владимир Житомирский - Апартеид по-британски

В Саутхолле (минувший уик-энд) причиной недовольства молодежи азиатского происхождения, часть которой не имеет работы, стало нежелание полиции предотвратить расистские провокации в отношении местной общины. Многие были убеждены в том, что единственный выход — самооборона. Для начала беспорядков было достаточно прибытия трехсот бритоголовых из Ист-энда на вечер поп-музыки в местной пивной с последовавшим битьем стекол, нападением на лавку выходца из Азии, выкрикиванием нацистских лозунгов…» 23

Догорающие остовы автомобилей, покрытые копотью дома, битые стекла на тротуарах, сотни полицейских— таким предстал утром 4 июля Саутхолл. Накануне вечером он стал ареной столкновений между протестовавшей против разгула расизма темнокожей молодежью, с одной стороны, бритоголовыми и полицией— с другой.

В ходе налета на дом иммигранта Даршан Калхана «бритоголовые» зверски избили его жену Нирмал. После этого выбили стекла в доме. Затем орда бритоголовых двинулась по улицам этого района, громя лавки и магазины. Возмущенные бездействием полиции на улицы вышли сотни «цветных» жителей. Их стремление пресечь бесчинства неофашистов натолкнулось на весьма активное противодействие «бобби», неожиданно очнувшихся от летаргии. В операции по нейтрализации противников расизма приняли участие сотни сотрудников так называемой специальной патрульной группы полиции, обученной методам подавления манифестаций. «Полиция явно встала на защиту распоясавшихся расистов», — заявил представитель молодежной ассоциации Саутхолла — организации иммигрантской молодежи. Совершенно очевидно, что полицейские сыграли роль подстрекателей в этой провокации, отметил он. Прячась за рядами полицейских, неофашисты со свастиками на рукавах осыпали демонстрантов градом камней и пивных бутылок. «Бобби» же вместо того, чтобы их арестовать, набросились на охваченных гневом темнокожих юношей.

«Поведение полиции возмутительно, — подчеркнул руководитель местной юридической консультации Мохаммед Асгхар. — Она отрицает саму мысль о возможности нападений на расовой почве, и эта пассивность лишь поощряет бритоголовых. Они чувствуют, что нападение на какое-нибудь семейство им сойдет с рук, и будут вновь и вновь это повторять» 25.

Примерно половина 60-тысячного населения Саутхолла— «цветные», выходцы из Азии и Вест-Индии. И список обид, нанесенных им расистами и неофашистами, весьма длинен и красноречив. В 1976 году был зарезан юноша азиатского происхождения. Именно здесь в 1979 году в ходе антифашистской демонстрации погиб один из ее участников, Блэйр Пич. Одного темнокожего молодого человека облили кипящим воском. На другого бритоголовые вылили белую краску. На животе у третьего, видимо по примеру своих духовных отцов из «третьего рейха», ультраправые вырезали «НФ» — автограф неофашистов… Чаша терпения была уже наполнена до краев, когда в Саутхолле высадили свой очередной десант бритоголовые погромщики. На сей раз их бесчинства не сошли им с рук. «Бритоголовые были вышвырнуты, — отметил Асгхар. — Ведь если бы их не тронули, они бы вновь появились на следующий день, творя то же самое» 26.

Не успели догореть остовы домов в Саутхолле, как еще более ожесточенные столкновения развернулись в иммигрантском гетто Ливерпуля — Токстете.

…Сотни молодых парней, вооруженных железными трубами, бросились на прорыв плотных полицейских кордонов, ощетинившихся дубинками. То и дело завязывались рукопашные схватки. Во время одной из наиболее яростных стычек полицейские не выдержали и начали отступать. Овладев улицей, участники мятежа победно размахивали отбитыми у полиции щитами и шлемами. В одном месте они захватили и обратили против полиции пожарный брандспойт, с помощью которого стражи порядка пытались разогнать толпу. Пылающие здания издавали громкий треск, из них вырывались снопы искр… Так описывала ливерпульские события газета «Гардиан» 27.

Искрой, породившей взрыв, подобно тому как от чиркнувшей спички взрывается рудничный газ, накопившийся в угольной шахте, послужил следующий эпизод. Произойди он в другом месте, вероятно, он так бы и остался эпизодом. Но в Токстете накопилось слишком много взрывчатого материала… Итак, полисменам чем-то не понравился молодой мотоциклист. Наверняка машина чужая, решили ретивые «стражи порядка», вознамерившись арестовать его. Но молодой человек, видимо представляющий, что сулит такой арест, и не ощущая за собой никакой вины, решил исчезнуть с глаз полицейских. Но не тут-то было. «Блюстители закона», проявив завидную прыть, начали преследование. На защиту несчастного мотоциклиста встала группа молодых людей, которые старались

доказать, что подозрения полиции напрасны. Дело кончилось тем, что из этой группы «бобби» выволокли одного парня, разумеется темнокожего, и увезли с собой 28. Спичка чиркнула. Взрыв не заставил себя ждать. Той же ночью развернулись настоящие бои с полицией. Ливерпульское гетто для бедняков осветили языки пламени.

На бирже труда. Быть может, повезет?..

Расхожая шутка гласила: в Ливерпуле увеличивается лишь число безработных и количество охранников, стерегущих пустующие заводы. Летом 1981 года был лишен возможности трудиться каждый шестой горожанин — такого в послевоенные годы еще не бывало. Городские власти в Токстете за год до волнений определили, что уровень безработицы достиг 37 процентов. Более поздние оценки указывали на дальнейшее ухудшение ситуации. В докладе, подготовленном сотрудниками Ливерпульского университета, сообщалось: в 8-м районе Ливерпуля, куда входит Токстет, уровень безработицы среди белых достиг 43 процентов, среди темнокожих — 47 процентов. Между тем имелись и еще более мрачные данные. Так, исследование, проведенное общественными организациями в 1980 году, свидетельствовало: уже тогда половина «цветных» не имела работы. К началу 1981 года появилась еще одна цифра: не имеют возможности трудиться 60 процентов темнокожих молодых людей. 81 тысяче ищущих работу город мог предложить 1019 мест. В офисах, где хотели бы приложить свои способности тысячи выпускников школ, имелось только 12 вакансий. Кризис особенно сильно поразил этот некогда процветающий город. «Крупные фирмы либо закрываются, либо сокращают число работающих, а открываются только небольшие. Это бесконечная битва, и ситуация неуклонно ухудшается» 29,— подчеркнул весьма сведущий в этих делах человек — сотрудник местной биржи труда Фил Пэрри.

Большинство экспертов, касавшихся положения в этом крупном промышленном центре, указывали на исключительно плачевное положение темнокожих, на которых особенно тяжело сказывалась экономическая депрессия. Неужели подобное случится и здесь? Этим вопросом многие задавались в Ливерпуле после расовых волнений в Бристоле и Брикстоне. Имелись и оптимисты, которые отвергали возможность аналогичных вспышек. Они при этом упирали на тот факт, что примерно 40 процентов 30-Тысячной «цветной» общины — люди, родившиеся в Великобритании, а предки некоторых обосновались здёсь еще в XVIII веке. Это, мол, люди, сознающие свою ответственность перед страной, не какие-то там недавние иммигранты… А главный констебль в своем очередном годовом отчете сообщал, что у него нет оснований предполагать возникновение «серьезных осложнений» 30.