Коллектив авторов - О фантастике и приключениях (О литературе для детей. Выпуск 5-й)

Около десятка лет еще, может быть, можно будет фантазировать, исходя из туманных научных гипотез, о жизни на Луне, Марсе и других планетах солнечной системы. Но скорее всего и эта возможность исчезнет гораздо раньше. После запуска первых ракет-разведчиков (перспектива ближайших лет), которые спустятся на поверхность планет, соответствующая аппаратура расскажет об их действительном состоянии раньше, чем человек, предприняв хорошо оснащенную межпланетную экспедицию, увидит все своими глазами.

Воображению все труднее становится угнаться за головокружительным ростом научных открытий, теорий, гипотез, технических изобретений, новых перспектив. Писатель-фантаст, который до последнего времени, опираясь на науку, в то же время шел как бы впереди науки, с достоинством выполняя свою миссию стимулятора исследовательской мысли, сейчас явно отстает от бурных темпов развития науки. Ему приходится догонять ее, и не всегда это удается.

Неизбежность такого положения предвидел еще Жюль Верн. «Что бы я ни сочинял, что бы я ни выдумывал, — писал он, — все это будет уступать истине, ибо настанет время, когда достижения науки превзойдут силу воображения».

В связи с этим кое-кому начинает казаться, что фантастика постепенно теряет свой привычный «воздух», и писателям предстоит приспособляться к новым «атмосферным давлениям», как если бы они попали на Луну.

На дискуссии по проблемам научной фантастики в Ленинградском Доме детской книги один из выступавших выдвинул тезис, что сейчас научная фантастика вообще аннулирована жизнью.

— Легко было, — жаловался он, — фантазировать Жюлю Верну: в то время, когда он жил, техника находилась на низком уровне. Тысячи проблем, в решении которых нуждалось человечество, не были еще решены. По существу, огромный простор был для смелой мечты. А попробуйте-ка помечтать на нынешнем уровне техники!..

Вывод был такой:

— Я считаю, что, может быть, лучше заняться простой популяризацией достижений техники в общедоступной форме, с увлекательной фабулой. Будет полезнее.

Высказывания такого рода не единичны.

Это поспешное отступление мечты перед действительностью основано на явном недоразумении. А это последнее, в свою очередь, покоится на совершенном непонимании природы и задач научной фантастики.

Автор «ликвидаторского» выступления, по-видимому, склонен все возможности научной фантастики свести к техническим предвидениям, зачеркнув остальное ее многообразное содержание. Действительно, на первом этапе возникновения и роста научной фантастики вопросы технического прогресса играли решающую роль в развитии производительных сил общества, поэтому заслуживали самого пристального внимания. Техника должна была, с одной стороны, облегчить и ускорить процесс покорения природы, с другой — освободить человека от тяжелых, мало производительных форм труда. Нетерпеливое творческое воображение, забегая вперед, подсказывало скованной узко утилитарными запросами буржуазного общества, поневоле приземленной мысли изобретателей и конструкторов желательные варианты смелого, вдохновенного, высокопроизводительного решения технических задач.

В условиях социалистического общества техническое творчество, выполняя свою социальную функцию, стремительно вырвалось вперед. Новейшие достижения различных наук вооружили его возможностями, позволяющими если не сегодня, то в ближайшие десятилетия осуществить то, что фантастам «предыстории» казалось делом далеких тысячелетий.

Техника, разумеется, всегда будет содержанием научной фантастики на любом этапе человеческого прогресса, поскольку она является естественным связующим звеном между всеми сторонами человеческой жизни. Но, оставаясь необходимым ее звеном, она с каждым десятилетием все меньше будет главным содержанием научной фантастики.

Можно ожидать, что станет усиливаться интерес писателей к тому, что академик А. Н. Несмеянов назвал «наукой фундамента»; так он охарактеризовал комплексы наук физико-математических, химических и биологических. Эта фундаментальная основа современного научного знания до сих пор освещалась в научной фантастике мало, сравнительно с техническими проблемами; особенно это относится к биологии. «Между тем эти комплексы наук, — подчеркивает Несмеянов, — должны освещать дорогу в неизведанное будущее новой техники и производства в целом». Это значит, что они являются основным рычагом материальной культуры будущего, одной из важнейших точек приложения творческой энергии человека.

Будет, вероятно, также замечено и должным образом отражено писателями другое немаловажное обстоятельство, о котором говорил академик Зелинский, на которое обратил внимание И. Ефремов в повести «Звездные корабли». Суть его состоит в том, что наиболее значительные и яркие научные открытия появляются часто на стыке наук, иногда, казалось бы, совершенно несходных, не имеющих точек соприкосновения. Факт этот способен стать источником неожиданных и смелых находок творческой фантазии, если будет раскрыта лежащая в его основе закономерность.

Но еще большее значение должен получить и, несомненно, получит в научной фантастике сам овладевший вершинами научного знания и техники человек.

Перспектива эта (к которой ниже придется еще вернуться) — дело будущего, надо полагать — не столь отдаленного. Пока же следует отметить, что с тематикой в научной фантастике и в наши дни далеко не все еще решено полностью. Вопрос о теме — не праздный и не третьестепенный. Это вопрос о кругозоре писателя и об общественной значимости его произведений, — следовательно, об удельном весе этих произведений в литературе.

Знаменательно, что исходной точкой для путешествия в будущее становятся близкие к нашим дням социальные темы. И. Ефремов в рассказе «Афанеор, дочь Ахархеллена» (сборн. «Юрта ворона», 1960) сделал сюжетной основой тему борьбы африканских народов против колониализма. В романе А. Казанцева «Планета бурь» («Комсомольская правда», 1959 г. 10/Х — 27/Х) в дружественных отношениях между американскими и советскими учеными-звездоплавателями видны отсветы характерного для наших дней потепления международной атмосферы.

В книгах последнего периода мы почти не видим не только как темы, но и как эпизодического материала или «фона» борьбы колониальных народов за свое освобождение, чему так много внимания уделил в свое время Жюль Верн (романы «80 000 лье под водой», «Паровой дом» и др.); не видим нового исторического явления — жизни народов, сбросивших иго колониализма и уверенно вступающих на путь самостоятельного устройства своей жизни. Поэтому отсутствует на страницах научно-фантастических книг такая гигантская арена нераскрытых еще возможностей будущего, как народный Китай и страны народной демократии. Почти не отражено охватившее земной шар движение сторонников мира, [12] Очень вскользь, мимоходом затронута эта тема в романе С. Розвала «Лучи жизни» и в повести Г. Гребнева «Южное сияние», более развернута в повести Г. Гуревича — «Иней на пальмах». не использована способная стать и социальным предвидением и пропагандой силы мирных идей тема «Мир победит войну!»