Александр Севастьянов - Итоги XX века для России

СЛОВОМ, Европа стремительно меняет свой расовый облик, расовое содержание своей культуры и цивилизации. Процесс ширится. Для тех, кто видит в Европе лишь географическую или политэкономическую данность, в этом нет ничего страшного. Но для историка, социолога, культуролога, этнополитика данный факт равнозначен цивилизационной катастрофе, не уступающей по трагическому масштабу гибели Атлантиды.

…На европейском континенте есть мирового значения зловещий символ подобной катастрофы: это одно из чудес света — храм святой Софии Премудрости Божией в Константинополе, переделанный в главную мечеть Стамбула. Совершенство формы, насильно наполненное чуждым содержанием. Памятник культуры? Да, несомненно. Но какой: христианской? мусульманской? «общей»? Чьей: греко-византийской? тюркской? ничьей? чьей угодно? «просто человеческой»?

Нет, перед нами — воплощенное недоразумение, каменный оксюморон (типа «жареный лед»). Кощунственное извращение грандиозной творческой идеи, вдохновлявшей некогда величайших архитекторов и художников эпохи… И дело здесь не столько в том, что насилие заставило сочетаться две несочетаемые культуры, две враждебные религии (их все равно сочетать не удалось). А дело в том, что памятник культуры и религии превратился именно в памятник насилию и извращению творческого замысла и смысла.

Подобная участь ожидает теперь весь европейский мир?

РАЗВИВАЮЩИМСЯ нациям сегодня дан уникальный, единственный в истории человечества счастливый шанс: провести свое раскрестьянивание за счет массового заселения, «засеивания» развитых стран белой расы своим семенем, вместо того, чтобы сжигать это семя в топке войн и революций. Именно это «засеивание» развивающиеся нации и совершают самым активным образом, выпихивая миллионы своих единокровных на ловлю счастья в Европу и Америку. Они стремятся использовать свой шанс максимально, дабы сберечь свой генофонд. Сберегая свой генофонд, они, естественно, не щадят наш.

В качестве идеологического прикрытия данный процесс использует своего рода «выборочный гуманизм» — в отношении не развитых, а именно и только неразвитых народов. (Это квазинаучно именуется «позитивной дискриминацией».) А также идеологию глобализма, космополитизма и прав человека.

Европейцы своими раскрестьяненными крестьянами (флибустьерами, буканьерами, охотниками на рабов, конкистадорами и прочими пиратами) наводили некогда ужас на целый свет. Афро-азиатский и латиноамериканский «империализм» пока что носит мирный характер. Цветной мир великодушно не воздает белому по былым «заслугам». Процесс завоевания белого мира, «глобальная реконкиста», протекает, в нарушение тысячелетних традиций, без вооруженной борьбы. Европейцы беззвучно, не сопротивляясь, терпят нашествие на свой дом, как стихийное бедствие, как налет саранчи. Американцы дальновидно поглядывают, куда бы снова эмигрировать, не в Россию ли (Пентагон недавно провел штабные учения по защите «своей» Сибири от Китая).

Но тишина, я уверен, обманчива. Если белые вдруг попытаются возмутиться этой ползучей оккупацией, вздумают сопротивляться — хрупкий расовый, национальный и этноконфессиональный мир моментально рухнет, и откроется кровавая бездна [4] Между первым изданием этой книги и нынешним — 11 сентября 2001 года. События, увы, подтвердили мой прогноз, и даже слишком быстро. Поражающий воображение разгром мусульманами Манхэттенского центра и Пентагона — грозное предупреждение именно в духе сказанного. Это пролог. Кульминация и развязка впереди. . (Как она уже открылась в Косово, где расплодившиеся албанцы вполне закономерно вычистили из «сердца Сербии» снизивших рождаемость сербов, вздумавших было восстановить исторический статус-кво. Косово — не есть неповторимый политический уникум, напротив, это образцовая модель развития событий.) И тогда индо-пакистанцы припомнят англичанам беспрецедентное по жестокости подавление сипайских восстаний, китайцы англичанам и французам — опиумные войны, турки немцам — вековую войну Османской и Австрийской империй и т. д., и т. п.

МОЖНО не сомневаться: афро-азиаты и латиносы в конце концов выиграют расовую войну за европейское наследство . По тому самому непреложному историческому закону, по которому на всякий «хитрый Рим» обязательно найдется свой «гунн с винтом». Европейцы это понимают нутром и шкурой; но эти трусливые умники уже бессильны сопротивляться и поэтому принимают международные пакты (в которые втянули — еще при Козыреве — замордованную ельцинским режимом Россию), регулирующие миграцию бесконфликтно, в целом — в пользу мигрантов. Едва начав игру, эти импотенты уже капитулировали.

На стороне афро-азиатов и латиносов в Европе и Америке самым активным образом играют евреи, упорно добиваясь, через институты права и СМИ, чтобы все государствообразующие этносы утратили роль хозяев своих собственных стран, растворились в инонациональных «согражданах». В мутной воде космополисов, где и не разберешь, кто хозяин, а кто гость, удобно ловить рыбку выгоды и благополучия. Удобно самому стать незаметно хозяином. Играя на столкновении чужих интересов, удобно разделять и властвовать. Укреплять свою власть над миром. Главными идеологами равноправия, национальной, расовой и религиозной толерантности, свободы миграции, глобализма и космополитизма везде и всегда (кроме Израиля, разумеется) являются именно евреи. Таковы беспристрастные факты, о коих — ниже.

Расовый мир, в коем погрязла Европа, — не от хорошей жизни европейцев. Он для них — вынужденное явление,прямо противоположное их вековым устоям, традициям, установкам . Противоречащее их национальному духу, их эпическому наследию, словом — всем основам их национальной идентичности, коренящейся в истории. Но сегодня расслабленные и выродившиеся, изменившие себе европейцы, которым просто уже некого послать умирать на полях сражений, полны бессильного страха. Такова историческая плата за раскрестьянивание, индустриализацию, демократию и комфорт.

Этот страх очень заметен в повседневной жизни. В парижском метро (уже есть линии, где — я специально считал — цветных вдвое-втрое больше, чем белых) негры держатся весело, раскованно, независимо и уверенно: они — завоеватели, они вырвали у судьбы и Европы свой шанс, покорили сладчайший Париж. Пусть небогатые, они счастливы сознанием личной и расовой перспективы: у них есть будущее. А вот французы, стоя или сидя рядом с неграми или арабами, хранят на физиономиях скорбно-замкнутое и недоуменно-кислое выражение: «За что? Почему? Что с нами будет дальше? Как же это вдруг получилось, что мы в собственной прекрасной стране, созданной руками наших предков, — перестаем быть хозяевами?» Психологи называют такое состояние «фрустрацией». Французы потеряли лицо, но в большинстве своем даже не сопротивляются [5] Картинка из жизни: в переулке за знаменитой церковью св. Роха в Париже, на паперти которой Наполеон когда-то расстрелял картечью роялистов, на стене дома большая и кривая, на скорую руку, надпись: «Аллах акбар!» И рядом аккуратненько и беспомощно: «Не надо так писать, надо уважать все религии». Такой ли ответ написал бы здесь Бонапарт? . Они, может, и хотели бы, но не смеют поддержать в должной мере Ле Пена. Потому что Ле Пен — это эскалация конфликта. А они сегодня боятся конфликтовать и воевать, ибо войны ведутся лишь потому и постольку, поскольку есть кем воевать.