Александр Севастьянов - Диктатура интеллигенции против утопии среднего класса

Собственно говоря, проблемы современной интеллигенции и заключаются в неудовлетворенности указанных интересов. Это хорошо видно из сопоставления образа жизни русской, зарубежной и советской интеллигенции. Здесь-то и начинается счет потерям.

ПОТЕРЯ и проблема номер один состоит в том, что материально наша интеллигенция бедна, даже нища, принижена и предельно зависима. Свои скудные харчи интеллигенция получает из государственной кормушки. Чувство жесткой экономической зависимости от государства лишает людей и подлинного человеческого достоинства, и подлинного гражданского чувства, препятствует свободе творчества. А между тем ценность продуктов интеллектуального труда — я говорю о научных и художественных идеях и свершениях — зачастую огромна. Творцу же перепадают жалкие крохи…

Как ни бедны были земские врачи и учителя, кругом них был народ, живший еще беднее. Сегодня мы видим, что те требования уравнительной справедливости, которые вынуждено было сдерживать, внутренне их разделяя, первое большевистское правительство, были осуществлены — да с каким перехлестом! — при верных ленинцах Хрущеве и Брежневе. Где, в какой развитой стране профессора и доценты получают наравне с шоферами автобуса? Где еще, потратив на учение 18–20 лет, тридцатилетний отец семьи, кандидат наук, будет получать оклад слесаря-сантехника? (Разве что в Китае, Камбодже и других милых странах, где интеллигенция еще ходит строем.) А наши писатели, со своим среднемесячным заработком еще того меньше — 162 р.? Когда-то Ленин в статье «Партийная организация и партийная литература» едко издевался над тем, что свобода буржуазного интеллигента есть на деле свобода продаваться, зависимость от денежного мешка. Взамен того советский интеллигент получил свободу отдаваться даром, причем «без любви», а зависимость от денежного мешка сменилась куда более унизительной зависимостью от партийного функционера. Такая перемена не к лучшему отразилась на творческой интеллигенции. Но эти еще хоть как-то перебиваются. А жалкие заработки и нелегкие условия работы библиотекаря, музейного работника, врача? «Народного учителя», который, по словам Ленина, «должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит, и не может стоять в буржуазном обществе»? На те деньги, что получает наша интеллигенция, жить нельзя, можно лишь кое-как сводить концы с концами [8] Напоминаю, что это писалось в конце эпохи Советской власти, за год до буржуазно-демократической революции 1991–1993 гг. С тех пор положение только ухудшилось. . Ни в одной развитой стране мы не встретим столь низких расценок умственного труда, столь нигилистического к нему отношения.

Тут надо сказать два слова в ответ тем, весьма многочисленным, моим оппонентам, которые считают, что, во-первых, наша интеллигенция не стоит и тех денег, что ей платят. А во-вторых, что соотношение зарплат диктуется общественным-де спросом: водителей автобусов маловато, зато преподавателей перепроизводство. Но стоит ли валить с больной головы на здоровую? Закон спроса и предложения работает там, где есть свободный рынок труда, там, где политика выражает экономику, а не ворочает ею вкривь и вкось на свой лад. Почему-то в развитых странах нет подобной проблемы, да и у нас она возникла всего лет двадцать тому назад в результате ошибочной политики в деле образования. Введя обязательное десятилетнее образование, Брежнев подложил страшную мину под государство. Очень многие из тех, кто мог бы стать отличным шофером, превратились в посредственных инженеров. Что же касается добросовестного отношения к труду — это не есть специфическая проблема интеллигенции. Люмпенизация стала у нас всеобщим процессом. Работать разучились все классы и сословия. Вспомним крестьян, убивающих землю и не печалящихся об этом. Вспомним рабочих, так собирающих автомобиль, что тормозные колодки отваливаются при первом резком торможении. Примеров подобного рода — легион. И разве не ясно, что виноваты в этом противоестественные общественные условия, заставляющие людей поступать так, а не иначе?

Жалкое материальное положение интеллигенции сказывается и на ее общественном престиже, и на той роли, которую она играет в политике. Не только подавляющее большинство беспартийной интеллигенции практически выключено из активной политической жизни. Но и многим лидерам интеллигенции, в том числе коммунистам, заказана дорога к реальной власти. Их терпят только в роли советчиков. Конечно, в последние годы кое-что начало меняться. Но не будем обольщаться. Давайте всмотримся в событие, наиболее рельефно показавшее реальную общественно-политическую ситуацию в стране: в Съезд народных депутатов.

По данным мандатной комиссии, представители науки, просвещения и культуры составили на Съезде 27,4 % всех депутатов. Это процент, лишь немного превышающий ту долю, которую данная группа занимает в нашем обществе. Но если учесть, что на XIX партконференции такого рода интеллигенция составила менее 9 %, то налицо прямо-таки рывок интеллектуалов вперед.

Бесспорно, в этом отразилась возросшая роль интеллигенции в судьбе страны, а также зреющее в массах понимание того, что без ведущего участия интеллигенции перестройка провалится во всех сферах экономики и политики. На этом отрадные наблюдения заканчиваются, и начинаются тревожные.

Именно работники науки и культуры проявили на Съезде наибольшую активность: им принадлежат примерно три четверти всех дельных выступлений. В целом это были выступления прогрессивные, перестроечные. Однако из всех многочисленных предложений этой интеллигенции было принято лишь одно. Зато немало было примеров, когда большинством голосов принимались консервативные решения, а предложенные интеллигенцией варианты — отклонены.

<���…>

Я не останавливаюсь подробно на ряде антиинтеллигентских выступлений, встреченных аплодисментами немалой части зала. Но вот о чем нельзя не сказать. Съезд разрешил рабочим и мастерам получать зарплату с полным сохранением пенсии. Это хорошо. Но за бортом, как и следовало ожидать, осталась наша нищая интеллигенция — инженеры, врачи, учителя, работники музеев и библиотек. Позиция Совмина настораживает: объясняя причины, по которым 29.12.88 г. было принято яро-антиинтеллигентское постановление, Н.И. Рыжков без зазрения совести присвоил Совмину функции идеологического контроля. И Съезд принял это как должное. А между тем это постановление, запретив самостоятельную деятельность издательских, кинематографических, педагогических, медицинских кооперативов, нанесло жестокий удар по интересам именно интеллигенции . Но защитить ее на Съезде оказалось некому.