Олег Царьков - Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II

В мае 1934 года президент Ф.Д. Рузвельт поддержал решение Лиги Наций и также запретил поставки оружия Боливии и Парагваю. Госсекретарь Хэлл объявил, что с 28 мая американским компаниям запрещается поставлять вооружения Ла-Пасу и Асуньсьону. Это решение государственного департамента предусматривало сохранение обязательств по поставкам в счет ранее произведенных платежей. Такое решение вызвало разочарование в Асуньсьоне, связавшим это с желанием США продлить вооруженный конфликт. Поскольку основную часть оружия Боливия получала у Американской корпорации вооружения (American Armaments Corporation), возглавляемой братьями Альфредом и Игнасио Миранда, и Кэртис-Райт экспортс, их адвокаты подали иск в Верховный Суд США с требованием признать эмбарго на военные поставки в Боливию неконституционными. Впоследствии обе компании просто игнорировали этот запрет, поставляя американское оружие через третьи страны. Таким образом, объявленное Вашингтоном эмбарго было лишь данью мировому общественному мнению, возмущенному самим фактом поставок современного оружия воюющим сторонам. Хотя в данном вопросе США впервые пошли на сотрудничество с Лигой Наций, «исключения» в пользу Боливии фактически подрывали его действенность. В результате этой позиции госдепа США Чакская война затянулась на целый год. Тем не менее эмбарго, торжественно объявленное госсекретарем Хэллом, помогло государственному департаменту реабилитировать свою политику в глазах Латинской Америки. В дальнейшем все усилия Белого Дома по мирному урегулированию конфликта в Чако преследовали цель укрепления панамериканского единства и повышения собственного престижа у своих латиноамериканских партнеров при одновременной дискредитации Лиги Наций. В частной беседе с американским послом, состоявшейся в июле, Э.Айяла пытался найти приемлемый для всех сторон компромисс. Он принципиально соглашался на передачу Боливии порта на реке, указывая на то, что взамен Парагвай получит дешевый бензин. Однако то к чему склонялся президент, и то чего хотели его соратники по правительству и противники, сильно отличалось. Общественное мнение страны считала, что уступка хоть части земли, политой парагвайской кровью, равна национальному предательству. Кроме того, они уже не верили американцам. На это имелись определённые резоны. А. Кэртис Уилгус в своей книге «The development of Hispanic America», изданной в 1939 году, так охарактеризовал общие настроения, господствовавшие в латиноамериканском обществе: «Южная Америка ненавидит Соединенные Штаты за фальсификацию выборов в этой стране, за мошенничество в торговле, за их нелепого полковника Рузвельта, за их бесцеремонную дипломатию, за профессоров, которые пишут о Латинской Америке, обнаруживая полное невежество, за потопление крейсера «Мэн», за появление на свет Панамской Республики, за установление контроля над финансами Гондураса и за захват таможен Доминиканской Республики, за пролитую ими кровь и за ликвидацию независимости Никарагуа, за инспирированную ими революцию в Мексике, за вторжение в Вера-Крус, за вздорные претензии к Венесуэле, за так называемый иск Олпсона к Чили, за их посягательства (которые США не слишком стараются скрывать) на Галапагосские острова, принадлежащие Эквадору, и острова Чинча, принадлежащие Перу, за постоянные утверждения, что аргентинская статистика не заслуживает доверия, за попытки помешать Бразилии повысить цены на кофе, за захват Пуэрто-Рико, за «поправку Платта» к конституции Кубы, за превращение своих телеграфных агентств и газет в орудия дискредитации всех испано-американских республик, за агрессивную империалистическую политику, за действия против стран Латинской Америки в течение последних 50 лет».

В конце августа 1934 года попытку остановить бойню предприняли собравшиеся в Буэнос-Айресе лидеры католической церкви из Перу, Чили, Аргентины и Бразилии. Они обратились с призывом к обеим беллигерентам и крупнейшим католическим странам Нового Света: Аргентине, Бразилии и США. Однако их призыв остался без ответа.

Успешное ноябрьское контрнаступление боливийской армии, несмотря на поражение у Эль Кармен и фатальное отступление от Ирендаги, возродило надежды политиков на приемлемое для Боливии решение проблемы раздела Чако. Начиная с первых дней войны, когда парагвайцы шли от победы к победе, у Ла Паса не было более удобного, по мнению его дипломатов, стечения внешних обстоятельств, чем после Альгодонала. Однако заключению перемирия в то время мешал целый ряд факторов: позиция президента Боливии Д.Саламанки, желание военных «отыграться» и жесткая позиция Асуньсьона.

1 C ааведра Ламас

Несмотря на свое миролюбие, президент Э.Айяла не мог контролировать своих военных и ястребов из своей фракции. Х.Ф.Эстигаррибия преподнес ему поражение под Алгодоналом, как частную неудачу, которую затмила победа под Эль Кармен и падение Бальивиана . Последовавшие вслед за этим победа у Ирендаги и громадные трофеи (вооружение двух корпусов) вообще поставили под сомнение необходимость перемирия. Его позицию разделял и глава аргентинской военной миссии в Асуньсьоне генерал Швейцер. Он подначивал аппетиты парагвайской военщины, убеждая её в необходимости захвата нефтяныж месторождений в Камири. Пользуясь правом прямого доступа к президенту Аргентины генералу Агустину Педро Хусто, Швейцер всячески пытался отстранить С. Ламаса от вмешательства в Чакский конфликт. Его всячески поддерживал вице-президент страны Рока-младший, лоббировавший английские интересы. За ним стояла кучка портеньо , зарабатывавших на перепродаже парагвайского мяса англичанам в рамках соглашения 1933 года. Более миролюбивую позицию занимали Бразилия и Уругвай, торговые круги также наживались на парагвайском экспорте. Главным фактором, определявщим их политическую позицию в 1934 году, было желание ограничить влияние Аргентины после окончания войны. Остальные латиноамериканские страны либо занимали индифферентную позицию, либо поддерживали Боливию.

Несмотря на сопротивление союзника, интриги коллег по кабинету и дипломатическую изоляцию, аргентинский министр С. Ламас выдвигал всё новые и новые предложения о мирном урегулировании. Все они торпедировались госсекретарем Хэллом. Убедившись в обструкционнисткой позиции госдепартамента, он выступил с инициативой мирного урегулирования при посредничестве Лиге Наций. Это предложение не понравилось госдепартаменту, но катастрофическое положение на фронте, сложившееся после битвы у Эль Кармен заставило Боливию изменить свою позицию. 24 ноября 1934 года президент Д.Саламанка направил в Лигу Наций письмо, в котором соглашался на арбитраж только при условии, что С. Ламас не будет посредником. Лига Наций немедленно приняла резолюцию, в которой призвала обе воюющие стороны немедленно прекратить огонь и отвести от линии фронта войска на 10 километров и в течение тридцати дней приступить к мирным переговорам, а урегулирование спора передать Международному суду в Гааге. Альтернативное предложение по урегулированию конфликта выдвинул СССР, но его политическая изоляция привела к тому, что эти предложения были приняты только частично, ибо ни США, ни Великобритания не были заинтересованы в росте коммунистического влияния в Южном Конусе. Следует отметить, что после провала миссии Южамторга Москва опасалась превращения Парагвая в оплот белогвардейцев в Латинской Америке и поддерживала Ла-Пас. Линия разграничения была проведена в соответствии с информацией, представленной дипломатами из Ла-Паса, и вовсе не соответствовала истине. На это указывал Асуньсьон, который отказался ввести режим прекращения огня и выполнить резолюцию. В декабре 1934 года для изучения фактического положения дел на место была отправлена специальная комиссия, к которой с парагвайской стороны был прикомандирован генерал И.Беляев. Он жёстко отстаивал позицию парагвайской стороны и своими честностью и принципиальностью вызвал немалое уважение со стороны Х.Зубизаретты. Лига Наций несколько раз пыталась выработать единую резолюцию по конфликту, но каждый раз не могла получить единогласного решения. Следует отметить, что статья 15 Устава предусматривала «легальную» войну. Согласно этому пункту, государства, между которыми возник конфликт имели право не принять совета Лиги. В этом случае они получали практически полную свободу действий. Если указания Совета были приняты простым большинством голосов, а не единогласно члены Лиги получали право действовать по своему усмотрению, защищая законность и справедливость. Направленная против нелегальной войны статья 16 была составлена в общей форме, что предусмотренные ею экономические санкции не могли дать серьезных результатов. Под «нелегальной» войной понималась такая, которая нарушает обязательства, предусмотренные Уставом Лиги, который предусматривал предоставление членам Лиги свободу применения репрессий. Эти репрессии зависели от воли представителей великих держав и стоявших за их спиной поставщиков оружия – компаний Виккерса и Кэртис-Райт экспортс . А эти компании были заинтересованы в поставках оружия в зону конфликта