Леонид Млечин - Степан Бандера и судьба Украины

— Вы, немцы, — национальные социалисты. Мы — украинские националисты, и мы тоже против большевиков. Казалось бы, вы должны нам помогать, а получается наоборот.

Ответ последовал весьма откровенный:

— Мы пришли сюда не ради Украины. И все, что мы завоевали, наше. Мы будем здесь делать то, что считаем нужным. И делиться властью не собираемся.

Несмотря на все это, даже самые видные люди на Западной Украине не побрезговали предложить Гитлеру свои услуги и восторгались его успехами. Среди них — митрополит Андрей Шептицкий. Из своего дворца 23 сентября 1941 года он поздравил фюрера по случаю взятия вермахтом Киева:

«Его Высокопревосходительству

Фюреру Великой Германской империи

Адольфу Гитлеру

Как глава украинской греко-католической церкви, я передаю вашему превосходительству мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре — Киевом.

Украинский народ видит в этом освобождении столицы от большевистского ига предзнаменование своего освобождения из рабства. Он видит в вас победоносного полководца несравненной и славной германской армии.

Он вверяет Вашему полководческому и государственному гению свое будущее при введении нового порядка в Восточной Европе. Украинский народ несет жертвы в борьбе против общего врага — большевизма, как истребителя европейской христианской культуры.

Дело уничтожения и искоренения большевизма, которое Вы себе, как фюрер великого германского рейха, взяли за цель в этом походе, обеспечивает Вашему Высокопревосходительству благодарность всего христианского мира.

Украинская греко-католическая церковь знает об исторической значимости этого могущественного движения германского народа под вашим руководством. Так как судьба нашего народа отныне отдана Богом преимущественно в Ваши руки, мы надеемся, как весьма заинтересованный друг Германии в этой борьбе, которую Вы ведете также и за развитие нашего народа, на возможности религиозной и национальной свободы.

В благодарность вместе с украинской частью восточной церкви, связанной с всемирным христианством, я буду молить Бога о победе германской армии и германской нации».

Глава униатской церкви пользовался на Западной Украине непререкаемым авторитетом. В 1925 году Варшава и Ватикан подписали конкордат — соглашение о взаимоотношениях между Ватиканом и польским правительством. Греко-католическое духовенство перешло на содержание государства. Но Шептицкий и церковь воспринимались западными украинцами как оплот национального духа.

Конечно, не все бандеровцы верили, что немцы позволят им иметь свое государство.

В августе 1944 года начальник 2-го управления (контрразведка) союзного наркомата госбезопасности Павел Федотов подписал «Ориентировку об организациях украинских националистов»*:

«Из числа националистов нашлись элементы, в первую очередь из бандеровцев, которые приступили к собиранию сил для борьбы с фашистскими оккупантами под лозунгом «за самостийную Украину без немцев».

В конце 1942 года под этим лозунгом в ряде мест Украины произошли антинемецкие демонстрации, активное участие в которых принимали ОУНовцы. Так, например, во Львове 7 сентября немцами расстреляна демонстрация «самостийников», при этом убито двадцать человек, в Ровно арестовано и расстреляно сорок человек. Бандеровцы широко афишировали борьбу против Мельника, открыто стоявшего на позициях поддержки немцев».

Расстрелы и аресты не разорвали тесные отношения украинских националистов с оккупационной властью. Они продолжали служить в полиции, во вспомогательных частях вермахта, уничтожали партизан и участвовали в карательных акциях. Работали бургомистрами, старостами и охранниками в лагерях и, наконец, вступали в добровольческие формирования войск СС.

Директива Берлина была простой: «Препятствовать стремлению украинцев к политической самостоятельности». Но приложить усилия к формированию вспомогательной полиции: «Из расчета один полицейский на сто жителей. Оружие — пистолеты и карабины из трофейного имущества».

Оккупационная администрация была не в восторге от СВОИХ подручных:

«Украинская полиция не прекращает грабить, насиловать, убивать. Награбленное имущество рассматривается как личная собственность. Поляков приравняли к евреям и заставляют, например, тоже носить повязки на рукаве. Во многих местах украинская полиция создала такие подразделения, как «Украинское гестапо».

Но выбирать было не из кого. А без украинских помощников немцы просто не справились бы.

В Киеве расстрелы евреев в Бабьем Яру начались 29 сентября 1941 года. Акцию проводили ОУНовцы из Киевского (командир Петр Захвалынский) и Буковинского куреней (командир Петр Войновский, служивший еще в петлюровской армии). Они шли вслед за немецкой армией и вылавливали красноармейцев, попавших в окружение. Буковинский и Киевский курени преобразовали впоследствии в 115-й и 118-й шуцманшафтбатальоны СС. 118-й батальон сжег белорусскую деревню Хатынь.

Уничтожение евреев сопровождалось грабежами.

«В ходе антиеврейской акции в Киеве и Житомире, — говорилось в полицейском отчете, — былособрано 137 грузовиков с одеждой и передано национал-социалистической благотворительной организации. Большую часть одежды после дезинфекции распределили между фолькдойче. Кроме того, один из военных госпиталей войск СС смог покрыть свою потребность в шерстяных одеялах».

А вот, скажем, командующий 6-й армией генерал Фридрих Паулюс был доволен добровольными помощниками:

«В районе действия армии созданы украинские службы по поддержанию внутреннего порядка — вспомогательная полиция, железнодорожная полиция, местная городская охрана. Они оказывают значительную помощь в разрешении многочисленных задач, которые иначе выпали бы на долю армии. Эти украинцы выполняют свои задачи с большим удовольствием и любовью».

Немцы управляли огромными оккупированными территориями, располагая малочисленным административным персоналом — людей катастрофически не хватало. И уж совсем немного нашлось владеющих украинским языком. Конечно, привлекали местных немцев. Но все равно оккупационным чиновникам приходилось полагаться на коллаборационистов. Немцы многое передоверяли местным жителям и в основном проверяли, не нарушены ли директивы, присланные из Берлина.

Сотрудничавшие с оккупантами украинцы руководили промышленными предприятиями, занимались торговлей. Немцам пришлось разрешить культурные общества, открыть театры, школы и некоторые другие учебные заведения. Выходили шестьдесят газет на украинском языке. Единственное, что запрещалось людям Бандеры и Мельника, это говорить о создании самостоятельного украинского государства.