Эфраим Баух - Эффект бабочки. Израиль – Иран: от мира – к войне, от дружбы к ненависти

24 февраля произошло событие, взволновавшее весь народ, живущий в Сионе: израильская лира, сопровождавшая каждого с первых дней государства, приказала долго жить. Была введена новая денежная единица – шекель. Один шекель – вместо 10 прежних лир. Шекели были отпечатаны за границей, их можно было приобрести в банках в тот же вечер. Старая лира еще была в обороте три месяца. Было введено ограничение на иностранную валюту: разрешалось иметь не более 3000 долларов.

Я обратил внимание, войдя в банк, на отсутствующее выражение на лицах людей. Они явно подсчитывали про себя выгоды и убытки, включая доллары, спрятанные под плитками пола.

Сообщение от 24 апреля о неудавшейся попытке американцев вызволить своих заложников в посольстве в Тегеране для многих израильтян также прошло незаметно.

Но за кулисами происходили события, связанные с Мосадом.

Американские разведывательные службы, оказавшиеся абсолютно беспомощными, не сумели обеспечить президента Картера необходимыми сведениями о 52 американских заложниках, захваченных иранскими студентами в посольстве США в Тегеране.

Агенты Мосада добыли всю информацию о положении заложников, о том, что новая центральная власть Ирана не собирается действовать в пользу заложников, оставив их в полное распоряжение фанатичных студентов, которые отвергают любые переговоры. Мосад также известил американцев о том, что заложники разделены на небольшие группы и разведены в разные углы посольского здания, весьма смахивающего на лабиринт, передал сведения о числе охранников, их оружии, и времени смены караулов. По словам одного из агентов Мосада, его люди знали каждую деталь о заложниках вплоть до того, что они едят. Именно на основании всех этих данных, переданных американцам, те попытались освободить пленных. Попытка окончилась полным провалом из-за множества ошибок, совершенных американским спецназом. Картер дал указание свернуть операцию, и, покидая место, один из вертолетов врезался в самолет «Галакси». Восемь американских солдат погибло на месте.

Вся переданная американцам Мосадом информация оказалась абсолютно точной. Президент Джимми Картер вручил особые почетные грамоты от имени американского народа всем агентам Мосада, участвовавшим в сборе информации.

Первого мая я в первый и последний раз наткнулся на самую, как писала пресса, внушительную демонстрацию трудящихся, организованную Гистадрутом и партией «Авода», в Тель-Авиве. Полиция насчитала более 150 тысяч участников. В центре первого ряда шли два давних противника – Ицхак Рабин и Шимон Перес, разделенные лишь одним человеком, представителем партии МАПАМ Виктором Шемтовым. Рядом с ними шагали Хаим Бар-Лев и Яков Хазан. Стоя на обочине, я отметил, в общем-то, небольшое число плакатов. Красных флагов не заметил. У человека, недавно покинувшего «страну победившего социализма» такое проявление солидарности трудящихся Израиля вызывало весьма смешанные, а точнее, отрицательные эмоции.

25 мая, в ответ на требование правительства сократить военные бюджет, министр обороны Эзер Вайцман подал в отставку и высказался открыто и резко по поводу переговоров о мире с Египтом. Глава правительства Менахем Бегин не менее резко дал Вайцману отповедь, сказав, что никогда не простит ему его выходку. В телевизионном интервью Вайцман призвал к всеобщим выборам, чтобы народ решил голосованием – каким путем идти.

Бегин попросил члена Ликуда Моше Аренса занять пост министра обороны, но Аренс, один из самых непоколебимых противников соглашения в Кемп-Дейвиде, отказался от поста. Бегин же не прислушался к требованиям назначить Ариэля Шарона на этот пост.

14 июля схвачены были четыре террориста, жители Газы, собиравшиеся напасть на ферму Шарона в Негеве. Они были мобилизованы ООП.

19 июля в Москве открылась 22-я Всемирная олимпиада. Шестьдесят стран, включая Израиль, откликнулись на призыв президента США Картера не участвовать в олимпиаде в знак протеста против вторжения СССР в Афганистан.

27 июля в одной из больниц Каира после продолжительной болезни скончался низложенный шах Ирана Мухаммед Реза Пехлеви. В Египте был объявлен недельный траур.

В круговороте всех этих событий, и вправду, подобно дуновению пролетевшей бабочки, 22 сентября пронеслось сообщение о том, что Военно-воздушные силы Ирака обрушили бомбовые удары на девять аэродромов Ирана. Иран оборвал все связи с внешним миром, объявил о начале военных действий и установил морскую блокаду Ирака.

Началась война между Ираком и Ираном, длившаяся восемь лет.

4 ноября бывший киноартист Рональд Рейган получил 51 процент голосов выборщиков и стал президентом США. Он победил демократа Джимми Картера, который был президентом всего одну каденцию.

Тем временем в Иране массовые казни достигли апогея. Расстреливали и вешали не только офицерство, бросали за решетку и даже казнили женщин, не носивших скромные одежды, судили за пользование противозачаточными средствами, за слушание западной музыки, за употребление алкоголя, за игры в нарды и карты. Главный судья и палач аятолла Халхали патетически провозглашал «гуманное право уничтожать змея, обнаруженного в доме человека». Он явно находил удовлетворение в своем деле. Когда попросили его отменить смертный приговор шестнадцатилетнему подростку, который утверждал, что невиновен, Халхали с циничной усмешкой сказал осужденному: «Слушай, мой юноша, если ты уверен, что невиновен, то будешь направлен прямо в рай. Если же ты виновен, в чем я уверен, то наказание тебя не минет».

Хомейни стал действовать против своих союзников, плечом к плечу с ним боровшихся против шаха – организации «Муджахидин Халк», которая сумела преодолеть внутренние разногласия между фундаменталистами и коммунистами, и вместе с толпами, возбужденными призывами Хомейни, даже участвовала в захвате американских заложников в посольстве США.

Однако, сразу же, после прихода к власти аятоллы Хомейни, «Муджахидин Халк» понял, что ему ничего не достанется от пирога власти. Почти сразу же организация начала действовать против новой власти, сначала устраивая лишь мирные демонстрации, затем, уйдя в подполье, приступила к террористическим действиям. Люди Хомейни преследовали членов организации и «революционные суды» осуждали их на смерть. Расстрелы становились все более массовыми.

В 1981 году главы организации, сумевшие бежать во Францию, создали там главный штаб при поддержке французского правительства. Глава организации Масуд Раджави присоединился в Париже к Абу Аль-Хасану Бани-Садру, который, как говорится, был вскормлен Хомейни. 4 февраля 1980 года Хомейни назначил его президентом Ирана. Аятолла вырвал листик из блокнота, на каждой странице которого красовался символ шахской власти и написал на нем, что назначает Бани-Садра президентом и главой вооруженных сил Ирана. Однако, в противовес этому, давний враг Бани-Садра аятолла Бахашти после всеобщих выборов получил власть над парламентом. В конце концов Хомейни предпочел Бахашти, и рассвирепевший Бани-Садр уехал в изгнание.