Сергей Асенин - Мир мультфильма: Идеи и образы мультипликации социалистических стран

Однако склонность к символике, к большей условности и лаконичности выражения все определенней и настойчивее давали себя знать в творчестве Тодора Динова. К тому же он, естественно, не мог быть безразличен и к общим тенденциям, которые особенно сильно проявляли себя в это время в мировой мультипликации, и прежде всего в мультипликации социалистических стран.

Сказанное не означает, что режиссер плелся в хвосте событий, был лишь послушным рупором новых веяний и повторял найденное другими. Отнюдь нет. По праву он должен быть назван в одном ряду с именами талантливейших новаторов разных стран как дерзкий и самобытный мастер, шедший в ногу с временем, прокладывавший еще неизведанные пути к новым художественным горизонтам. С начала 60-х годов он вступает в зрелый период своего творчества и последовательно и целеустремленно, ни в чем не повторяясь, создает фильмы, сразу же получившие всеобщее признание.

Одним из явственных симптомов перехода к новой стилистике был фильм "Сказка о сосновой веточке" (1960), созданный по сценарию болгарского поэта Валерия Петрова. В этой картине нежные, пушистые, устремленные вверх ростки символизировали вечное обновление жизни, человеческую мечту, обращенную к свету, к солнцу. Затем последовали смешной и эффектный "Дуэт" (поставленный в 1961 году совместно с Доньо Доневым), в котором комедийно остро была изображена ссора двух рисованных персонажей, толстого и тонкого, подчеркнутая асинхронностью изображения (фильм получил почетный диплом на фестивале в Вене), и знаменитый "Громоотвод", где динов-ское искусство лаконичной и точной передачи характера-типа достигает высокого совершенства. Режиссер сумел наполнить обобщенный, метафорический образ вполне реальным содержанием. И то, как его герой важно разгуливает по крыше, отгоняя от себя птиц, как фанфаронски надменно вытягивается, оглядывая мир с высоты своего величия, сразу же придает мультипликационной карикатуре исключительную меткость. Поразительна наблюдательность художника, точность каждого движения рисованного персонажа, убедительно доказывающие, что мультипликация способна емко и лаконично передавать своими особыми средствами тончайшие нюансы психологических состояний. Громоотвод, боящийся молний, — на этой парадоксальной ситуации основан метафорический образ, не требующий детально разработанного внешнего человекообразия персонажа.

Следующая картина, "Ревность" (1963), — еще более смелый и решительный шаг мастера по избранному пути. Еще свободнее и увереннее опирается он на вызываемые мультипликационным изображением ассоциации, виртуозно обыгрывая разработанную систему метафорических образов. На этот раз персонажи действуют на фоне в высшей степени условной среды — нотной линейки. Используя ассоциативное сходство нот и человеческих фигурок, режиссер остроумно высмеивает типично мелодраматические ситуации с пресловутым любовным треугольником. В его фильме участвуют три персонажа-ноты: муж, жена и любовник. Их взаимоотношения пародируют "драму страстей" и сюжетные штампы, характерные для ковбойских фильмов.

Динов тонко учитывает изобразительные возможности избранного им материала, выразительные особенности нотного стана и нот. Оказывается, если снабдить головку ноты ресницами, то в нашем воображении может возникнуть полное жеманства и томности личико красавицы, а со скрипичного ключа легко спускается подобие веревочной лестницы. Нотная линейка напоминает дорогу с телеграфными столбами, по которой неистово мчатся в погоне ноты-всадники; она превращается в рельсы, в волны разбушевавшейся морской стихии, в хлещущие потоки ливня. И тут проявилась еще одна замечательная черта дарования Динова — музыкальность. Фильм захватывает зрителя своим динамизмом, ритмической четкостью, стремительностью. Картина заслуженно получила награды на четырех международных фестивалях.

От веселой и изящной, полной безудержной фантазии "Ревности" Динов переходит к фильмам более серьезным по мысли. Его картина "Яблоко" (1963), поставленная вместе со Стояном Дуковым, направлена против эгоизма и мещанского своекорыстия, стремления воспользоваться чужой славой и заслугами.

"Приключение" (1965), художником-постановщиком которого был Иван Веселинов, в своеобразных стилизованных рисунках изображает баснословные похождения новоявленного Синдбада-морехода, в одном из эпизодов, наиболее удачном, попадающего на фантастический Остров памятников, где обитают люди-статуи.

Годом позже Динов создает как художник-карикатурист и режиссер мини-фильм "Эпиграмма", в котором он достигает, пожалуй, высших пределов лаконизма: картина состоит всего лишь из 24 метров пленки и длится считанные секунды. Это притча о двух собаках, которые яростно лаяли друг на друга, пока не был внезапно убран разделявший их забор и они начали весело и дружелюбно обнюхивать друг друга, — аллегория, высмеивающая "стену предрассудков", искусственно нагромождаемую нередко между людьми. Эту тему мирных и немирных человеческих отношений режиссер продолжит позже в фильме "Цепная реакция" (1971, сценарий Эдуарда Успенского), основанном на технике вырезок.

Но, пожалуй, самыми значительными удачами Тодора Динова в 60-х годах были два его рисованных фильма, которые сегодня можно с уверенностью причислить к классике европейской мультипликации. Это "Маргаритка" (1965), получившая множество премий на международных фестивалях, в том числе первую премию в Канне и "Гран при" в Буэнос-Айресе, и "Изгнанный из рая" (1967) — фильм, удостоенный "Серебряного голубя" на фестивале в Лейпциге.

В "Маргаритке" использованы в высшей степени простые, строго отобранные средства. Драматургия картины строится на непримиримом конфликте двух начал, одно из которых олицетворяет все разрушающую, попирающую и нивелирующую власть обывателя, другое — символ красоты и добра, воплощение индивидуальной самобытности и естественности: обыкновенный полевой цветок маргаритка. Обыватель в фильме Динова вооружен не только злой волей, но и внушительными орудиями ее применения. Сначала это ножницы, которыми он стрижет все, что встречает на своем пути, все, что растет и выходит за уровень его представлений. Дерзким вызовом и неповиновением кажется ему будто нарочно высунувшийся из-под земли тоненький стебелек маргаритки, на котором горделиво красуется цветок. Он пытается вырвать его с корнем. Но это не удается. Он берется за ножницы. Но они не режут. Он хватает пилу, но и ее зубья не могут справиться с непокорным растением. Он призывает на помощь тяжеленный каток, но, как только он проезжает, гибкий стебель поднимается вновь. Невредимый цветок стоит все так же, словно посмеиваясь над своим противником. Тогда в ход идет динамит, но и взрыв, сметающий все вокруг, в том числе и его инициатора, не может уничтожить дерзкую маргаритку.