Наталья Сорокина - Грузинское вино: ренессанс

Jakeli – яркий бренд и, пожалуй, самое латиноамериканское из грузинских вин. Его Саперави – очень питкое вино, с репликой на сложные, выдержанные Каберне Фран из Патагонии, что впрочем имеет свою логику, благо этот сорт и есть, по непроверенным отзывам, дальний родственник Саперави с международной репутацией. Пожалуй, здесь я впервые за весь текст откровенно ссылаюсь на сплетню, за которой нет никакого логического обоснования, в чем немедленно и честно признаюсь, благо многократно поруган за это сравнение. Но рецепторы подтверждают, а на последнюю, гранитную правду я не претендую. Напиток заявлен в модном нынче секторе «organic wines», что обещает нам отсутствие химических удобрений в угоду органическим. По сути, это щадящая версия экстремистской секты «биодинамических вин», исповедующей строго ручной сбор, учет лунных фаз и прочую беспощадную эзотерику. Такой радикальный подход полностью исключает промышленные масштабы и предсказуемые тиражи, но, надо признать, часто приносит выдающийся результат. Саперави от Jakeli – это он и есть.

Pirtskhelani family wine cellar также относится к кафедре органических вин. Это семейное хозяйство интересно тем, что находится на родине произрастания сорта Киси – село Аргохи, регион Ахмета. В прошлом семья – поставщик Киси для хозяйства Pheasant’s tears. Тиражи производителя пока очень невелики, не более 1200 бутылок, но продукт впечатляет.

И на сладкое. Интеграция людей искусства в виноделие приобретает в последнее время какой-то нетрезвый размах. О винах Депардье или Михалкова написано достаточно, и расстановка приоритетов тут бесспорна, – фамилия первична и работает на продукт. Более интересна обратная схема, – когда выход из амплуа не отягощен сложившейся репутацией: уже упомянутое ранее Wine Man производит скульптор Сандро Джорджадзе, а праздничное, жизнерадостное и пьяное (14,5%!) Саперави от Nika-wine – художник Ника Бахия. Этикетка, говорят, нарисована им самим и полностью соответствует настроению потребителя. Следующая часть повествования почти полностью будет посвящена винам с подобной родословной – продуктам, к созданию которых причастны люди с дипломами иных профессий. Пока скажу кратко: этот опыт здорово провоцирует перейти из комментаторов в соучастники.

Содержательные люди стареют красиво, содержательные вина, по всему видать, идут по той же статье. Шестилетний Ркацители от Tchotiashvili wineyards в юности, вероятно, был свиреп, но сейчас, при внушительном градусе (14,5%, братцы, а вино-то белое!) обрел прямо-таки симфоническое звучание, со сливовыми и даже какими-то табачными обертонами в послевкусии. При том, что сорт этот ведет себя в квеври достаточно предсказуемо, делаем реверанс технологу. Для устойчивости – лучше ДО приема напитка.

Торжественно клянусь, что замышляю только шалость. Да и то – приберёг на сладкое.

Истории, сопутствующие распитию спиртного, могут предполагать любое приключение жанра, от триллера до рождественской сказки, сюжет здесь часто маневрирует и развивается непредсказуемо. Но вино – напиток в общем весёлый, и мироздание скорее лояльно к его поклонникам, делая их героями не драм и эпопей, а чаще всего сценариев, пригодных для грузинских короткометражек. Не сказать, чтобы это всегда выглядело безоблачно, но жизнь вообще проистекает по большей части в жанре местечковой трагикомедии, в чем и предлагается лишний раз убедиться.

Валико Начкебия был настоящий полковник. Безо всяких там кавычек. Медалей у него набралось столько, что пиджак, который он надевал на 9 Мая, уже напоминал кольчугу. Жил он на окраине, в собственном двухэтажном доме и как настоящий старый воин (привет Маркесу!) выращивал розы. С дедом они были друзья еще со школы. Под стакан-другой вина они садились разбирать наш дурковавший телевизор и пили до того приемлемого уровня, когда после сборки не оставалось лишних деталей, а кинескоп покорялся. Вином обычно радовал Энвер, третий их одноклассник, клинически щедрый персонаж – менее пятилитровой канистры не жертвовал. Сам он с ними пил редко, зная за собой свойство набираться быстро и до безобразия; дед каждый раз настаивал, и они, споря и обнявшись, проводили еще обычно минут двадцать в дверях.

В этот раз литраж остался прежним, но доставлен был в стеклянной емкости, красиво оплетенной прутом. Но телек работал, а на дворе стояло… нет, не так – буйствовало лето. Батуми – вообще такое место, где все времена года и природные явления ведут себя темпераментно: если лето – то жара до жидкого асфальта, если ливень – человека с двух шагов не видать. Разве что по весне природа более или менее держит себя в руках. В этот период у меня к ней нет претензий. Впрочем, граница между весной и летом тут номинальная, а весна настает когда ей вздумается.

– Ко мне лучше пойдем, – предложил Валико. – В саду знаешь как пьется?

Как пьется у Валико в саду дед знал. И согласился сразу. Бутыль несли по очереди, меняясь каждый квартал.

В скверике напротив Горсовета заночевал мужик. Хорошее место нашел, ничего не скажешь, – клумбы кругом, рядом фонтан журчит, с тылу – Музей Революции, надежный периметр. Неумеренно пьющих людей в советской Грузии было немного, да и сейчас не так чтобы особенно прибавилось. В городе своих все знали наперечет. Этот был вроде не из таких, – чисто одет, следов порока на лице не прослеживается, под головой почему-то полотенце.

– Жена, видать, прогнала, – сказал Валико и неловко тюкнул емкость о бордюрный камень.

Дно отвалилось сразу. Аккуратно и целиком, будто было плохо приклеено. Лужа, не размениваясь на ручейки, поползла к углублению в асфальте.

– Вот голубям повезло, – вздохнул дед.

Но голуби пролетели.

От хлопка человек проснулся, глянул на бутыль, на Валико с дедом, принюхался и в считанные секунды понял все. Он без суеты добыл из кармана относительно чистый платок и, развернув, аккуратно постелил посреди лужи.

– Ничего, ничего, мы сами уберем, – неловко предложил Валико.

– Ваше здоровье! – сказал мужчина и выжал платок себе в рот.

– Какое теперь у нас здоровье? – развел руками Валико. – Всухомятку! На такой жаре!

– Может тебе полотенцем? – предложил дед. – А то ведь не скоро справишься.