Брэдли Биркенфельд - Игра Люцифера

Таких слов можно было ожидать от мафиози, отдавшего приказ об убийстве и не беспокоившегося о последствиях, потому что он прикармливает федералов. Однако Лопардо был не бандитом, а старшим руководителем банка! И он контролировал работу пенсионных фондов с деньгами тысяч людей во всем мире и активами на миллиарды долларов.

Как оказалось, у конторы действительно имелись друзья в ЦРУ и ФБР, причем влиятельные. Отец исполнительного директора State Street Маршалла Н. Картера был заместителем директора ЦРУ, именно он был первым, кто показал президенту Кеннеди фотографии строительства советских пусковых ракетных установок на Кубе, после чего и начался Кубинский кризис.

А как насчет ФБР? Там тоже не было никаких проблем. Все было прикрыто. Одним из участников совета попечителей State Street Bank был адвокат по имени Труман Каснер, партнер влиятельной юридической фирмы Ropes & Gray. State Street наняла Ropes & Gray для организации обороны банка против ФБР. Первое, что сделала Ropes & Gray, — она наняла бывшего специального агента из бостонского полевого офиса для противодействия расследованию ФБР. Услышав о этом, я сказал себе: «Так вот как это работает. Неудивительно, что Лопардо был настолько уверен в себе на собрании».

Возможно, вы думаете, что я слишком предубежденно относился к бостонскому офису ФБР. Однако дальнейшая история показала, что в 1995 этот офис был самым коррумпированным в истории страны. В то самое время, когда ФБР должна была расследовать деятельность State Street, сотрудники офиса вступили в сговор с известным гангстером Джеймсом Уайти Балджером. Да-да. Федеральные агенты из Бостона покрывали делишки Уайти и его банды, принимали от него взятки в течение многих лет и закрывали глаза на многочисленные случаи убийств представителей конкурирующих банд и невинных жертв.

И хотя сотрудники ФБР в Бостоне должны были расследовать дело State Street Bank, имея на руках множество улик и мои показания, их работа сначала приостановилась, а потом и вовсе прекратилась. Несмотря на свидетельства и показания под присягой, данные еще одним свидетелем из числа работников банка, расследование развалилось. Оказалось, что бывший агент ФБР, нанятый Ropes & Gray для прекращения расследования, часто встречался и обедал с Рональдом Китингом, агентом, который возглавлял это расследование! Ну не сказка ли? Надеюсь, что они не подавились своими суши, пока пенсионеры по всему миру страдали от действий банка.

Вскоре после этих негласных переговоров расследование было прекращено. Потому давайте больше не будем говорить об «истине, справедливости и американском образе жизни» [16] «Truth, justice, and the American way» — популярная фраза из комиксов о Супер мене. — Прим. ред. . Что касается лично меня, то я извлек немало уроков — о банках, федералах и о том, как общаться с ними. Но про это я еще расскажу.

В конце концов я решил махнуть на все рукой. Пришла пора возвращаться на работу и зарабатывать себе на жизнь. Два банковских учреждения в Бостоне изучили мое резюме и предложили мне должность. Но как только я выбрал одно из предложений, банк отозвал его. State Street пустил обо мне слухи по всему городу. Мне вручили черную метку, и в моей голове само собой зазвучало старинное голливудское проклятие: «Ты никогда больше не будешь работать в этом городе!»

Пришло время уйти, а еще лучше — уехать куда-нибудь подальше. Я знал, что где-то далеко наверняка смогу найти дружелюбные края, в которых толковый молодой банкир сможет обрести имя и славу. Я много размышлял над тем, куда податься. Где же может быть такое место?

Ах да. Швейцария.

Лето 1995 года.

Швейцария была настоящим Диснейлендом для банкиров, и мне было невероятно интересно оказаться там.

Я смотрел из окна самолета на равнины Европы, открывавшиеся подо мной в тумане. Я бы и так, без сомнения, выбрал ночной перелет, однако с восходом солнца я понял — подсознание подсказало мне, что нужно встретить рассвет именно в самолете. Это был знак возрождения и начала нового приключения. Бостон остался позади, уплывая в реактивной струе моего самолета, как обломки кораблекрушения в кильватере морского фрегата.

Когда я сжег за собой все мосты в Бостоне, подбросив в пламя несколько ручных гранат, для меня настало время взять тайм-аут в другой стране. Я подумал, что если мне удастся найти за океаном достойное место для получения MBA, то после возвращения на тропу войны я буду цениться намного выше. Кроме того, исчезновение на некоторое время помогло бы мне начать с чистого листа. Я нашел небольшой американский университет в приятном старом швейцарском городке Ла Тур-де-Пей на берегу Женевского озера. Все занятия в нем проводились на английском, поэтому мне не нужно было вспоминать полузабытый французский. И как знать? Возможно, кто-то в Европе и мог бы предложить мне работу. Еще ребенком, в 1979 году, я побывал с бабушкой в швейцарском городе Лугано. Это был прекрасный, чистый и безопасный город, отлично подходивший для занятий моим любимым горнолыжным спортом. И если бы мой гамбит с работой не получился, я бы как минимум развлекся.

Пока самолет кружил над Цюрихом, я думал как о Бостоне, в котором научился множеству вещей, так и о своей идеалистической картине мира, как печальном рецидиве детских фантазий. Возможно, если бы я все же закончил военную академию и стал офицером ВВС, то мне повезло бы жить среди подлинных героев, но теперь мне казалось, что и это, скорее, сказка, а не возможная реальность.

State Street научил меня тому, что в мире больших банков и мегафинансов герои встречаются так же редко, как бойскауты в банде байкеров. Если вы вступали в конфликт с системой, то тут же превращались в одинокого изгнанника, которому никто не верит и которого никто не принимает в свою компанию. Вы проводили свои дни в каком-нибудь гараже, отмывая масляные пятна в то время как все остальные парни веселились, катались на своих машинах, кадрили самых привлекательных девчонок — и все им сходило с рук. Я хотел работать с крутыми профессионалами, но не обманывая клиентов и не испытывая мук совести. Я уже узнал множество профессиональных трюков, однако хотел использовать их для того, чтобы мои клиенты стали богаче — а затем пожинать плоды и для себя. Именно в этом я видел свою роль как банкира — все должны оставаться довольными.

Самолет начал снижаться, приглушая двигатели, и я наконец-то смог разглядеть эту землю королей и миллиардеров, боссов корпораций и священников, мягкого сладкого шоколада и богатого выбора женщин. Работая на State Street, я уже имел дело со швейцарскими банкирами и знал, что в Швейцарии деньги решают все, а болтовня не стоит ничего. Вы могли делать со своими секретными счетами почти все, что угодно в рамках закона, а швейцарский закон позволял почти все, кроме убийства. Я не знал, как работает эта система в деталях, но рассчитывал быстро это узнать. В момент приземления, когда меня вдавило в кресло, а колени чуть не уперлись в подбородок, я улыбнулся и сказал себе: «Биркенфельд, если все сработает как надо, то это — последний раз, когда ты летишь в эконом-классе».